Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Я мог расслышать болтовню туристов на вершине, но они не заглядывали вниз за перегиб скалы. Я был рад, что никто не смотрел сюда.
Я гордо прошел по Thank God Ledge. Я уже ходил по этой десятиметровой полке, я также пролезал тут траверсом, держась руками за полку. В самом узком месте она меньше ширины стопы, с небольшой выпуклостью стены в одном месте. Я не хотел запятнать свое соло – нужно сделать все правильно. (Кстати, Thank God Ledge – это еще один ключевой участок, который лучше проходить без снаряжения, веревки или свисающего с вас рюкзака. Равновесие ощущается более естественно.) Первые несколько шагов были совершенно обычными, как если бы я прогуливался по узкому тротуару в небесах. Как только он сузился, мне пришлось медленно продвигаться вперед, всем телом влипнув в стену, шаркая ногами, сохраняя равновесие и держа ровную осанку. Я мог бы посмотреть вниз и увидеть свой рюкзак, лежащий под началом маршрута в 550 метрах отсюда, но тогда я бы полетел головой вниз. Полка заканчивается у короткого сужающегося камина, стоящего на страже в начале последней лежачки перед вершиной.
На мгновение я остановился под тридцатиметровой плитой и поднял голову вверх, чтобы убедиться, что никто не смотрит (никого и не было), и продолжил лезть. Несколько начальных движений дались довольно легко, на отчасти положительных зацепах с достаточным местом для ног. По мере подъема зацепы исчезают и места для ног становится все меньше. Двумя днями ранее я оценил два участка в качестве ключиков. Первый связан с движениями на мизерах. Второй расположен на 10 метров выше и связан с несколькими движениями на отвратительных зацепах для рук и ног перед тем, как доберешься до хапалы (хапала или хапалка – большая и удобная зацепка). Это большое ребро, которое я мог обхватить всеми пальцами. Оно расположено 20 метрами выше питча и знаменует окончание сложного лазанья.
Я также знал, что этот питч сорвал попытку Хигби и Эриксона пролезть маршрут в свободном стиле. Уже у самой вершины им пришлось использовать ИТО для преодоления последнего препятствия. Наверное, это заставило меня ненадолго остановиться.
Я едва заметил первый ключ и прошел прямо через него, ощущая себя прекрасно. Тонкий пятиметровый репшнур свисал с одного из шлямбуров. Я краем глаза рассмотрел его и провел пальцем, не взвешивая, а так, на всякий случай.
Я поднялся к верхнему ключу, чувствуя, что поступил правильно и лезу честно. Однако затем застопорился. Я надеялся найти какую-то зацепку или последовательность движений из тех, что использовал два дня назад. Тогда они, впрочем, ощущались весьма отчаянными, но, может, из-за того, что я их неправильно выполнял. На этот раз, расположившись на тех же зацепах и в том же положении, я понял, что вариантов лучше нет. У меня был момент сомнения или даже паники. Сложно сказать, чего именно. Я также пролазал этот питч в свободном стиле еще, может, два или три раза год назад, но я ничего не помнил из зацеп или последовательности движений, возможно, потому, что их не было.
Старый гигантский овальный карабин свисал со шлямбура в нескольких сантиметрах над жалкой рябью поверхности скалы, служившей мне в качестве зацепки под правую руку. Я менял хват, обмакивая в магнезию то правую, то левую руку, менял ноги на незначительных мизерах, чтобы сбросить усталость с икр. Я не мог заставить себя сделать движение на ужасном мизере под правой ногой, чтобы дотянуться до хапалы. Остановившись, пожалуй, на самом сложном месте маршрута, я уже задумывался над тем, чтобы схватиться за карабин. Подтянувшись только раз, я бы вышел вверх и был свободен.
Из-за выступа доносился смех туристов. На вершине была толпа людей. Я оказался в персональном аду.
Несколько раз я провел рукой по карабину, борясь с желанием схватиться за него. Вместе с тем подумал о том, насколько глупо будет умереть на лежачке, соскользнув вниз и кувыркаясь почти 600 метров, пока не встречу смерть, когда я бы мог так просто спасти свою жизнь. Мои икры понемногу забивались. Я знал, что должен принять какое-то решение и как можно быстрее, потому что топтание на месте только изматывало меня. Я никогда не лез вниз, так или иначе, только вверх, вопрос только – насколько высоко. Сейчас же меня охватил настоящий страх. Я еще раз сделал глубокий вдох, изучая зацепы перед собой и стараясь мыслить рационально о том, как я должен поступить.
Да, я не хотел оказаться на этой плите, но нужно закончить то, что я начал, и не перечеркивать все мое восхождение. Наконец я нашел компромисс. Я оставил руку на жалкой ряби, но упер указательный палец правой руки в скалу через пустоту середины карабина, ближе к его нижней части. Идея заключалась в том, что если нога соскользнет, то я смогу ухватиться за карабин одним пальцем и предотвратить падение. Я намагнезил скальник, встал и схватил хапалу. Без проблем. Я был освобожден из своей маленькой тюрьмы, в которой безмолвно простоял добрых пять минут. Я не сжульничал, потому что не ухватился за карабин.
По последней лежачке сложностью 5.7 я забрался почти бегом. Двадцать или более туристов сидели на краю обрыва и были свидетелями моего последнего рывка. Никто не сказал ни слова. Ни криков, ни фото, ничего. Наверное, они подумали, что я заблудившийся турист. Наверное, они не поняли, откуда я пришел, или просто им было все равно. Когда я забрался на самый верх, меня встретил поток толпы, сто с лишним человек, растянувшихся по всему плато. Туристы ели свой ланч рядом со мной. Они целовались, делали фотографии пейзажей. Люди были повсюду.
Это было так странно. Как прыгнуть с парашютом из Вьетнама в супермаркет.
Я был без рубашки, с забитыми мышцами и тяжело дышал. Психологически заряжен. Переполнен противоречивыми эмоциями. Я был смущен тем фактом, что испугался, стоя на плите. При этом испытывал неописуемый восторг: ведь я наконец сделал то, о чем думал месяцами, и вышел даже на чуть больший уровень, чем планировал. Все же я гордился собой.
На вершине какая-то часть меня хотела, чтобы кто-нибудь заметил, что я сделал что-то стоящее, хотя, возможно, это было и к лучшему, что я ни с кем не заговорил. Как бы я мог описать то, на что были похожи мои последние несколько часов? Достаточно знать самому.
Я не издал ни звука. Я снял обувь и стал спускаться по маршруту Cable. Только теперь кто-то заметил: «О господи, ты пошел в поход босиком! Ты так крут!»
Дэвид Робертс
Несмотря на «медленную пробежку», а не «спринт» Алекс преодолел 600 метров, которые у скалолазов с веревкой охватывают 23 питча, за немыслимо короткий промежуток времени – 2 часа 50 минут. Прошло семь лет, а никто так и не повторил фри-соло на Regular Northwest Face на Хав-Доум.
На таких сайтах, как Supertopo.com, наряду с недоверчивыми и грубыми отзывами встречалась похвала со стороны тех, кто поддерживал Алекса и смог оценить величину его фри-соло. Джон Лонг, один из стоун-мастеров, которого Алекс в детстве считал героем, оставил комментарий: «Я не могу представить себе что-либо другое, что требует такого высокого уровня концентрации на такой длительный период времени и в качестве расплаты за малейшую ошибку требует саму жизнь».
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
