Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
В связи со смертью отца Джульетта решила закрыть булочную на остаток июля и весь август, поэтому свободного времени у нее было хоть отбавляй. Она вопросительно взглянула на младшую сестру.
– Поедешь со мной?
– Не знаю… Может быть. Если не буду занята, – уклончиво ответила Джой. Сейчас она могла думать только о том, как будет чаще посещать прослушивания, получит новые роли, и, возможно, благодаря отцу найдет нового агента и менеджера.
– А ты, мама? – Джульетте не терпелось организовать поездку с целью разведки. Об этом она думала весь день.
– Мы могли бы встретиться во Франции, – задумчиво произнесла Вероника. Она не рассчитывала когда-либо вновь побывать в шато, с которым у нее было связано немало воспоминаний. Большинство имело сладковато-горький привкус.
– А как быть с Софи? – продолжала Джульетта. – Мне кажется, мы должны встретиться с ней, – обе ее сестры и мать замерли, потрясенные новым предложением. – Надо же выяснить, с кем нам придется иметь дело. Как-никак, она нам сестра.
– Сводная сестра, – строго поправила Тимми из уважения к матери.
Она жалела, что Веронике этим утром пришлось узнать о романе и внебрачном ребенке их отца. Он поступил, как всегда: сообщил новость постфактум вместо того, чтобы во всем признаться еще при жизни. Вероника ничем не заслужила такое отношение, особенно после смерти Пола. Тимми воспринимала случившееся как пощечину, которая досталась Веронике. Одной рукой Пол подарил каждой из них заветную мечту, а другой отнял всякое желание чтить его как отца и мужа матери.
Тимми была особенно ненавистна боль, которая застыла сейчас в глазах Вероники. Боль не просто потери, а предательства, что гораздо страшнее. Отношения Тимми с матерью были прохладными, Тимми вообще предпочитала ни с кем не сближаться, однако Веронику уважала, была предана ей и злилась на отца за финальный удар. Картина, которую он ей завещал, была слишком ничтожной попыткой смягчить его.
– Я не хочу с ней встречаться, – открыто заявила Тимми, имея в виду Софи, и Джой явно задумалась о том же. Она любила мать, но с вновь обретенной сестрой следовало хотя бы познакомиться.
– А я пока не знаю. Вдруг она неприятный человек? Или попытается вытянуть из нас больше денег за шато? – встревожилась Джой.
– Берти уж точно попробует, – сухо заметила Тимми. – Вряд ли он просто смирится с решением отца. Мы о нем еще услышим. Не хватало нам еще только Софи на нашу голову. Одна головная боль здесь, другая во Франции.
– Мама, ты не могла бы что-нибудь разузнать о ней? – осенило Джой.
– Пожалуй, я могла бы обратиться к частному детективу. Выяснить, что она за человек, вряд ли будет трудно.
Она опасалась, что Софи и ее мать предъявят к ним претензии – впрочем, до сих пор они не пытались связаться с Вероникой или девочками, или же добиться, чтобы Пол признал отцовство. Иначе Вероника знала бы об этом. К тому же Пол в завещании упомянул, что никогда прежде не помогал этим двоим. Но разузнать подробности не помешает, к тому же Веронике было любопытно: сколько продлился этот роман, где познакомились любовники? Веронику все еще ужасало то, что она так и не узнала об этой связи Пола и даже не заподозрила о ней. Ни о какой Элизабет Марнье и ее дочери она прежде не слышала. Даже теперь примириться с этим известием было тяжело.
– Я что-нибудь выясню, когда вернусь во Францию.
Разобравшись с одним вопросом, они продолжали обсуждать завещание отца и его неожиданные подарки. Сестры радовались открывшимся перед ними возможностям, но к радости примешивалась горечь: оказывается, все это время у них была сводная сестра.
– Бредовое завещание, – заметила Джой. Впрочем, Пол подумал о потребностях каждой дочери, проявив редкую дальновидность.
– Вот и Берти наверняка того же мнения, – усмехнулась Тимми, и все, даже Вероника, засмеялись, вспоминая безобразную сцену в офисе Арнольда – всего за несколько минут до того, как он сообщил им о Софи.
– Честно говоря, я была в шоке, – призналась Джульетта, немного расслабившись после хорошего ужина и вина.
– И я тоже, – подхватила Джой.
Вероника вздохнула. Она-то не сомневалась, что пережила шок, и была ранена в самое сердце, когда узнала, сколько лет внебрачной дочери Пола и когда она родилась.
– Возможно, она славная девушка, – Вероника попыталась проявить великодушие.
– Вряд ли, если вспомнить, с женщинами какого типа он обычно встречался, – возразила Тимми, и мысленно все с ней согласились.
После развода с Вероникой у Пола не было ни серьезных, ни хоть сколько-нибудь достойных отношений с приличной женщиной. Значение имело лишь самолюбие Пола и внешность женщин. На момент развода Полу исполнилось шестьдесят, и Тимми утверждала, что он женится вновь, как только найдет достаточно состоятельную подругу, но к тому времени его репутация уже была всем известна. Никто не пожелал выйти за него замуж, повторяя печальный опыт Вероники. Однако Пол и не думал горевать, на ее отступные он жил припеваючи.
К концу ужина у них появились пока что неопределенные планы встретиться во Франции в августе, в зависимости от того, что Вероника сумеет разузнать о матери и дочери Марнье. Все согласились, что осмотреть шато необходимо, чтобы принять обдуманное решение, – кроме Тимми, которая решительно заявила, что пожелает продать свою долю, даже если шато окажется точной копией Версаля.
Джульетта не отказалась от своих намерений осмотреть доставшуюся ей собственность, а Джой сказала, что составит ей компанию, чтобы развеяться, если не подвернется подходящая работа, но в целом соглашалась с Тимми: ей не нужны обязанности и затраты, которые неизбежно повлечет за собой владение недвижимостью во Франции. И то и другое представлялось Джой кошмаром.
– Так когда ты возвращаешься, мама? – спросила Тимми, когда они выходили из ресторана.
– Пока не знаю. Наверное, через несколько дней.
Уезжая на похороны, Вероника забрала из дома в Сен-Тропе все свои вещи, поэтому ей было незачем возвращаться туда на оставшийся срок аренды, но и в Нью-Йорке дел не находилось, поэтому она решила провести последний месяц лета в Европе. Никаких планов Вероника не строила, просто рассудила, что Париж в июле и августе не так уж плох, хоть и не богат событиями. Так или иначе, ей не до развлечений. А Париж в любом случае лучше душного Нью-Йорка.
– А картина, которую папа оставил тебе? – полюбопытствовала Джульетта. За ужином они забыли о картине, увлекшись разговором о Берти, Софи и шато. – Она настоящая?
– Я никогда не считала ее подлинником, – негромко объяснила Вероника. – Но о полотнах эпохи Ренессанса судить трудно. Картина могла быть написана кем-нибудь из учеников художника, которых у него было несколько, самим Беллини или ловким подражателем. Мне всегда хотелось выяснить это, но не доходили руки. А потом, при разводе, ваш отец взял ее себе. Картина и вправду прелесть, даже если это подделка, – лицо Вероники стало задумчивым. Прочитанное завещание пробудило в ней слишком болезненные воспоминания.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
