Меньше чем через час после посадки прибывшие уже входили ввеличественное здание родового королевского замка. Их вышел встретить Зарт Арн,но улыбка его погасла, едва они с Гордоном обменялись рукопожатием.
– Я надеялся, мы встретимся при не столь чрезвычайныхобстоятельствах. – Он повернулся к Коркханну. – Брат осведомлен опричинах, вызвавших ваш визит. Вы не первые, кто приносит весть об этойопасности.
– Есть и другие новости с границы? – живо спросилминистр.
– Да, но поговорим об этом позднее. К черту дипломатию.Пошли, выпьем по стаканчику, Джон.
Движущаяся дорожка доставила их в большой зал, стеклянныестены которого украшали изображения черных – звезд и погасших солнц, обломкипотерпевших крушение космических кораблей, создававшие величественное изловещее впечатление. Гордон хорошо помнил это мрачное великолепие, как имножество огней смежного зала…
Дорожка несла их на верхние этажи. Встречавшиеся слуги ипридворные низко склонялись перед Зарт Арном, но не могли скрыть своегоизумления при виде принца, панибратски беседующего с незнакомцем.
– Очень странно идти вот так вместе, – сказалГордон. – Ведь когда-то каждый из нас был в теле другого. Непривычноеощущение.
– Для меня – нет, – улыбнулся Зарт Арн. – Незабывай, что я-то пересекал время неоднократно и обитал во многих чужих телах.Но я тебя понимаю.
Наконец они достигли покоев Зарт Арна. Гордон помнил эти высокиекомнаты, строгий белый цвет которых скрашивали изящные шелковые занавеси наокнах. Стеллажи с кассетами мыслезаписей оставались на своих местах. Онпоздоровался с Мерн, по-прежнему похожей на подростка, и вышел на широкий,протянувшийся вдоль всего фасада балкон полюбоваться панорамой города. Все былокак в прошлый раз. Вновь клонился к закату Канопус, озаряя своими феерическимилучами великолепные башни столицы, бескрайнее изумрудное зеркало океана иХрустальные горы, надежный оплот этого всепобеждающего света.
Голос Зарт Арна вырвал Гордона из воспоминаний.
– Помнишь вкус саквы? – Он протянул высокий бокал,наполненный темно-коричневой жидкостью. – Ничего не изменилось, не правдали?
– Не совсем, – тихо сказал Гордон.
Зарт Арн сразу понял:
– Ты имеешь в виду Лианну? Мне было неудобнорасспрашивать. Что между вами произошло?
– Серьезной ссоры не было, но, ты понимаешь… В общем, яприлетел сюда не ради нее, а ради всего этого.
Широким жестом, как бы заключая панораму в свои объятия,Гордон указал на сияющий город, невообразимо красивые горы, наполненныепрозрачным светом, космические корабли, величаво уходящие в небо.
Зарт Арн хотел еще что-то спросить, но не успел, потому чтона балконе появился высокий крепкий мужчина, весь в черном, на груди которого поблескивалнебольшой знак Кометы. Он смотрел на Гордона изучающим взглядом. Гордон узналДжал Арна, повелителя Средне-Галактической империи и старшего брата Зарта.
– Удивительно, – сказал тот. – Вы-то меняотлично знаете, а вот я вас вижу впервые. – Они обменялисьрукопожатием. – Зарт рассказал мне, что именно таким образомприветствовали друг друга люди вашей эпохи. Добро пожаловать в Троон, ДжонГордон, я счастлив принимать вас в этом дворце. – Император произнес этобез всякой напыщенности, но пожатие было крепким. – К сожалению, выприлетели не просто погостить. Впрочем, не только вы. Один за другим прибываютпосланники от самых верных наших союзников. Они тоже встревожены.
Джал Арн подошел к балюстраде и задумчиво поглядел на город,зажигающий свои первые огни. В сумеречном небе уже светились обе луны: одна –густого золотистого цвета вторая-холодная и серебристая.
– По Галактике ползут слухи. Источник их неизвестен, ноговорят, что на рубежах Внешнего Космоса появилась грозная неведомая опасность.Ничего конкретного никто не сообщает, но руководители некоторых королевствобеспокоены. Другие, правда, считают, что все это выдумки.
– То, что мы видели на Тейне, не плод нашеговоображения, – возразил Гордон. – Коркханн посвятит вас во всеподробности.
– Он это сделал. Я принял его сразу же по прибытии. Иего отчет в восторг меня не привел. – Джал Арн сокрушенно покачалголовой. – Решение надо принимать не откладывая. Сегодня же. Даже еслиесть риск поставить под угрозу сложившееся политическое устройство Галактики. Ксожалению, информации недостаточно.
Он замолчал и направился к выходу. Обернувшись в дверях,усмехнулся:
– Вы работали вместо меня несколько дней, Джон Гордон.Могу вас уверить, что с тех пор мои обязанности не стали ни на йоту приятнее.
Джал Арн вышел.
– Я провожу тебя в ваши с Коркханном покои, –сказал Зарт. – Я распорядился, чтобы их отвели здесь, поблизости. Нам естьо чем поговорить.
Оказавшись в своих апартаментах, Гордон был поражен ихроскошью. В сравнении с ними жилище Зарт Арна выглядело спартанским: подобнобольшинству ученых, принц предпочитал скромную, строгую обстановку. Над спинкойодного из кресел торчал пучок перьев. В кресле, как выяснилось, сидел Коркханн.Лицо министра было обращено к великолепной панораме города, теперь уже яркозалитого иллюминацией, и звездному небу, в котором вспыхивали время от временибортовые огни взлетавших и садившихся кораблей.
– Мне очень не нравится то, что я узнал, – началГордон, приближаясь к сидящему. И вдруг закричал в страхе: – Коркханн!..
Тело пернатого существа было странно неподвижным, как и еголицо со смешным клювом, к которому Гордон за последние дни привык и дажеиспытывал определенную симпатию. Янтарные глаза потускнели, став похожими налишенные смысла холодные драгоценные камни. Гордон схватил Коркханна за плечи,ощущая удивительную хрупкость покрытого перьями тела.
– Коркханн! Что случилось? Очнитесь! Пожалуйста!..
В глазах негуманоида мелькнул проблеск сознания…
Бесконечная боль. Подобное выражение глаз могла бы иметьчья-нибудь проклятая душа, если бы бросила короткий взгляд из мест, где еепостоянно пытали.
На лбу Гордона выступили обильные капли пота. Он трясбесчувственное тело, что-то кричал. Во взгляде пернатого существа вновьпоявилось страдание, потом отблеск нечеловеческой борьбы, которая происходилавнутри, затем что-то как будто взорвалось. Коркханн согнулся пополам, егохрупкое туловище сотрясла крупная дрожь.
Из горла его послышалось невнятное бормотанье.
– Что случилось? – повторил Гордон. Но толькочерез минуту Коркханн устремил к нему глаза, наполненные растерянностью иболью.
