Я хотела поскорее рассказать свою историю. Но сначала пришлось соблюсти все официальные формальности, включавшие ответы на вопросы о том, как меня зовут, где я живу, чем занимаюсь. Все это казалось мне совсем ненужным и неважным. Когда же, наконец, пришло время изложить то, о чем, собственно, я и собиралась рассказать, меня охватило какое-то оцепенение.
Инспектор Рейд опять стал задавать мне вопросы.
Когда я приехала в отель? Сразу ли я пошла в номер к Камерону? Откуда я знала, в какой комнате он остановился? Спрашивала ли я о чем-либо регистратора?
Я попыталась изложить инспектору все по порядку, так как я это помнила, но у него снова и снова возникали различные вопросы, на которые он хотел немедленно получить исчерпывающие ответы.
— Выглядел ли мистер Камерон как-то особенно в тот момент, когда вы с ним разговаривали? Отличалось ли его поведение от того, как он обычно вел себя? — сыпались на меня вопросы полицейского.
— Разумеется! — воскликнула я. — Он прекрасно понимал, как низко поступил со мной. И ему было стыдно. Еще он немного выпил.
— А обычно мистер Камерон часто употреблял спиртные напитки?
Я отрицательно покачала головой:
— Насколько я помню, Эван не любил виски. Странно, но тогда я не придала этому никакого значения!
— Значит, он действительно очень расстроился, раз выпил столько.
— Полагаю, у него была причина! — вежливо ответила я.
— Думаю, что так. — Инспектор прочистил горло. — Скажите, пожалуйста, мисс Ватсон, вы не заметили чего-нибудь странного в комнате Камерона?
— Странного?
— Да. Какой-нибудь беспорядок. Может, он искал что-то в своих чемоданах или в шкафах.
Я снова покачала головой:
— Нет, в комнате было убрано, и я не заметила, чтобы там стояли какие-нибудь чемоданы. Единственное, что в номере говорило о пребывании там человека, так это бутылка виски на столе и цветок на полу.
— Цветок на полу?
— Да, цветок. Но мне кажется несколько странным, что Эван принес его, — усмехнулась я. — Хотя, возможно, эта красная гвоздика была вставлена в петлицу его свадебного костюма. Когда я вошла в комнату, она лежала на полу у дивана.
— Гм. Понятно. — Инспектор нахмурился. — Больше вы ничего не заметили?
— Ну, — я задумалась, — вообще-то Эван сам выглядел странным — несколько помятым и потрепанным. У меня сложилось впечатление, что он спал в одежде.
— А в комнате больше никого не было?
Я покачала головой:
— Почему вы это спросили? Что заставило вас так подумать?
— Мы должны все принимать во внимание, мисс Ватсон. Вам, разумеется, не слишком приятно будет отвечать на следующий вопрос, но и тем не менее… Вы не могли бы предположить, почему мистер Камерон передумал жениться на вас?
Я пожала плечами:
— Я, честно, не знаю, инспектор.
— Здесь не может быть замешана другая женщина?
— Другая женщина? — удивилась я. — Но почему вы об этом спрашиваете? Эван никогда не обращал внимания на других женщин!
Полицейский задумчиво потянул свой ус за кончик.
— И Камерон не объяснил вам причины своего поведения, когда вы его спрашивали?
— Эван упомянул о каком-то письме, которое он получил в то утро. И вроде бы из-за него он не мог на мне жениться.
— Письмо? — Инспектор пристально взглянул мне в глаза. — Он говорил, что содержалось в письме?
— Нет. Собственно говоря, я и не помню, о чем он там бормотал. Единственное, что осталось у меня в памяти, так это то, что письмо пришло из Мексики.
— Письмо из Мексики? Это вам о чем-то говорит?
— Боюсь, что нет. Я даже и не подозревала, что Эван кого-то знает там. Но возможно, я просто что-то не так поняла. Мы в этот момент кричали друг на друга, — объяснила я. — Просто я была так расстроена, что ничего не хотела слушать, хотя он и пытался мне о чем-то рассказать.
— Значит, из Мексики? — медленно проговорил инспектор. — Не очень-то это помогает. Вы уверены, что больше он ничего не говорил?
Я нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на своих воспоминаниях:
— Думаю, ничего серьезного. Какие-то обрывки фраз. Если вдруг я что-то вспомню, то сразу же сообщу вам.
Несколько секунд мы молчали, и инспектор продолжал крутить свой ус.
— Вы ушли из номера сразу же, как только он сказал вам про письмо? — спросил полицейский, предварительно заглянув в свои записи. — Не могли бы вы сказать, в котором часу это произошло?
— Боюсь, я не скажу точно.
— Кто-нибудь видел, как вы уходили?
— В тот день в отеле был свадебный прием, и в вестибюле находилось множество гостей. Возможно, кто-нибудь из них меня заметил.
Снова повисла пауза, но вдруг я спросила:
— Инспектор, прошу вас, расскажите, как погиб Эван. Когда вчера вечером я услышала в новостях о его смерти, то подумала, что он покончил с собой!
Полицейский внимательно на меня посмотрел.
— Разве вы не читали об этом в газетах? — поинтересовался он. — Камерона стукнули по голове каким-то тупым предметом.
Я вздрогнула.
Вывод напрашивался сам собой — тот, кто так жестоко разделался с Эваном, без, сомнения, должен был весь испачкаться в крови.
— Вы подозреваете кого-нибудь? Кто бы это мог быть?
Инспектор, снова прищурившись, поглядел на меня, а затем покачал головой:
— Вероятно, какой-нибудь грабитель. Кто-то рылся в чемоданах мистера Камерона и в шкафах.
— Грабитель! — воскликнула я. — Но как он мог попасть в комнату? Если только Эван вышел на минуту из номера, а затем вернулся и обнаружил незнакомого мужчину…
— Его бумажник оказался нетронутым. А там было немало денег, — будто размышляя вслух, проговорил он.
— Может быть, вор запаниковал, — предположила я. — О, как это все ужасно.
Снова напряженная пауза. Все присутствующие, казалось, с любопытством уставились на меня.
— Вы уверены, что вам нечего добавить к сказанному? — спросил инспектор.
Я пожала плечами:
— Не думаю, что я могу еще чем-то помочь. Если что-то вспомню, непременно дам вам знать.
Через несколько минут, закончив с формальностями, я покинула офис. К моему удивлению, Джонни Армстронг все-таки ждал меня в своей машине.
— Ты в порядке, Дина? — поинтересовался он, открывая мне дверцу. — Запрыгивай, поедем куда-нибудь выпьем крепкого кофе и перекусим. А потом я отвезу тебя домой.
— Почему ты ждал, Джонни? — спросила я, с благодарностью посмотрев на него, и села рядом. — Я так грубо обошлась с тобой!
