— Понятно… — Да… Мало того что этот тип изменил своей жене, так он еще хочет опорочить ее на суде. Ох, не зря этот Майер-Мейер не понравился ему с самого начала… Однако у него интересное представление о любви. Хорошо, если жена вернется, а если нет — призовем ее на суде к ответу… Внутренне его передернуло. Отвратительно, что его клиент оказался таким дельцом в любовных отношениях… Хотя сейчас таких предпринимателей на любовном фронте — пруд пруди… Дельцы… Он даже не сомневался в том, что этот Ричи имеет неплохое имя в сфере бизнеса… Впрочем, его работа, может быть, получше моей, — мелькнуло у него в голове. Пора завязывать — сколько он уже собирается. Пусть это дело будет последним — почему бы и нет… Правда, внутренний голос подсказывал ему, что оно будет и самым неприятным. Таким же, как его заказчик… — Понятно… Еще один вопрос: вас интересуют только любовники, точнее, поклонники, — поправился он, — или, помимо этого, вы хотите знать, как ваша жена проводит время?
— И то, и другое, — лаконично ответил Ричи и поднялся со стула. — Вам нужно оставить задаток?
— Да. Остальное по получении клиентом — то есть вами — информации… Оставьте свой телефон, я позвоню, как только что-то узнаю.
Майер кивнул и вытащил из кармана визитницу.
— Пожалуйста. — Он положил визитку на стол и, попрощавшись, вышел из кабинета.
Собачья работа… Он распахнул дело Ричи Майера и вытащил фотографию его жены… Элеонора Майер, в девичестве Блумин. Похожа на монахиню… Нет, на школьную учительницу… Или на английскую даму конца девятнадцатого века. Засушенная фиалка в школьном учебнике — наверное, это ближе всего к истине. Вроде, не страшненькая, даже симпатичная… Такое ощущение, что когда-то давным-давно она сняла с себя свою красоту и положила глубоко, на самое дно большого чемодана под названием душа… Кто знает, может, Ричи Майер-Мейер сыграл в этом не последнюю роль?
— Ты думаешь, сейчас самое время для покупки одежды? — с сомнением в голосе спросила Леа.
— Даже не сомневайся! — уверенно заявила Пэтти. — Я знаю отличный торговый центр возле Паблиш-сквер. «Именно то».
— Что, так и называется? — улыбнулась Леа.
— Да, — подтвердила Пэтти, — и это — именно то, что тебе сейчас нужно.
— Тебе виднее, — ехидно заметила Леа. Кажется, ее подруга нашла себя в роли спасателя утопающих. Теперь, когда вся ее энергия переключилась со страданий по Брассу на поддержку подруги, Пэтти явно чувствовала себя намного лучше. Она стала гораздо веселее и подвижнее — и куда только подевалась страдалица, все свое время посвящавшая жалобам на Брасса и его стройную жену? Леа это радовало. Правда, иногда забота Пэтти била через край, но с этим Леа готова была смириться…
— Отлично. Значит, едем за одеждой… Выберешь то, что тебе нравится. А я прослежу, чтобы ты не обзавелась очередной партией учительских блузок… — назидательно произнесла Пэтти. — И не грызи ногти, Леа! Что с тобой? С каких это пор ты начала впадать в детство?
В последнее время у Леа действительно появились дурные привычки — она начала грызть ногти и рвать бумагу — всю, что попадалась ей под руку. Обертки от конфет, листочки из записных книжек, списки, составленные Пэтти для похода по магазинам, разнообразные квитанции — все это безжалостно раздиралось на мелкие кусочки. Причем, когда Пэтти интересовалась у подруги, где очередной свежесоставленный список, Леа лишь невинно хлопала глазами — она не всегда замечала, что вытворяют ее беспокойные руки. В конце концов Пэтти начала прятать от нее бумагу и без конца напоминать о том, что грызть ногти — привычка вредная и в двадцатисемилетнем возрасте несколько странная. Однако все усилия Пэтти пропадали даром — руки Леа чудесным образом находили бумагу, а зубы — ногти. Точнее, то, что осталось от ногтей…
«Именно то» оказался огромным торговым центром, вмещающим в себя все, что нужно. Причем для самого придирчивого вкуса. На первом этаже, среди больших кадок с живыми пальмами и кафельно-голубых фонтанов, располагались павильончики с косметикой, парфюмерией и самыми разнообразными принадлежностями для душа, ванной и сауны. Здесь же находилось и несколько салонов красоты, в которых спешащие женщины могли сделать прическу и поправить макияж. На втором, вперемежку с кафе и маленькими ресторанчиками, размещались бутики с одеждой и обувью. На третьем — товары для детей, цветочные магазинчики и «восточные» лавочки со звенящими ветерками, яшмовыми черепахами, благовониями и прочими приятными безделушками.
Леа так давно не бывала в крупных центрах, что моментально растерялась. Голова кружилась от такого обилия вещей, людей и ярких цветов. Она смотрела по сторонам и не могла понять, куда же ей стоит отправиться прежде всего: в товары для душа или в павильон с косметикой. Брать инициативу в свои руки пришлось Пэтти, которая знала наизусть каждый уголок «Именно того», поскольку первое время после развода с Брассом спасала себя тем, что блуждала по этому центру, делая массу нужных и ненужных покупок.
Через несколько минут подруги поднялись на второй этаж и вошли в «Сан-Марино» — один из бутиков, торгующих одеждой.
— Вначале — одежда, — со знанием дела заявила Пэтти. — Косметику выберешь потом… — Она обошла подругу со всех сторон и удовлетворенно покачала головой. — Ты — худенькая, — с завистью сказала она, — можешь выбирать одежду по своему вкусу, а не по размеру, который тебе подойдет. Как же я тебе завидую, Леа! Белой, разумеется, завистью, — улыбнувшись, поправилась она.
— Не говори ерунды, Пэтти. Ты выглядишь замечательно, и то, что ты носишь, очень тебе идет…
— Ты мне льстишь. Одежда, которая мне нравится, трещит на мне по швам. А то, что я вынуждена носить — какие-то мешковатые балахоны… Если так пойдет дальше, я буду вынуждена шить себе вещи у личного портного, потому что нигде не смогу найти одежду своего размера… — Пэтти грустно опустила глаза, и Леа пожалела, что вовремя не закрыла эту тему. — Если бы кто-нибудь связал меня по рукам и ногам, чтобы я не смогла добраться до сладкого… Заставил бы меня заниматься в тренажерном зале… — мечтательно протянула Пэтти. — Тогда я могла бы сбросить вес…
— Над тобой придется стоять с кнутом, — засмеялась Леа, — правда, без пряника… Но если подумать, идея не такая уж и бредовая. У меня даже появились кое-какие соображения на этот счет… — Она задумчиво посмотрела сквозь Пэтти.
— Нет уж, Леа, — прервала ее раздумья подруга. — Давай сначала купим все, что нужно, а уж потом ты поделишься со мной своими соображениями.
Леа осталось только молча кивнуть головой и проследовать за настойчивой Пэтти. Подруга все равно не успокоится, пока все покупки не будут сделаны.
Девушка-продавец в синей юбке и светло-голубой блузке предложила Леа свои услуги. Та поспешила согласиться, потому что вкус у Пэтти был безупречным только в тех случаях, когда речь шла о кондитерских изделиях…
— Вы хотите выбрать что-то конкретное? — поинтересовалась девушка в голубом.
— Нет, — поспешила ответить за подругу Пэтти, — нас интересует полный гардероб. Дело в том, — продолжила она, заметив в глазах продавца удивление, — что моя подруга решила сменить имидж. Вместо скучной одежды, которую вы сейчас на ней видите, она хочет купить много-много ярких вещей.
