Битси зарделась как девочка, и даже слой превосходной пудры не помог скрыть румянец смущения. Она подала ему тонкую, словно паучья лапка, руку. На одном из пальцев сиял бриллиант размером с булыжник.
— Битси Баттерфилд.
— Битси, Картер помогает тренировать баскетбольную команду в рамках образовательной программы, — с гордостью заметил Хаверсмит.
— Вы тренер? — удивилась Ева.
— Они допустили меня к юношеской команде — и только, — скромно пояснил Картер.
— Он еще и выпускник нашего университета, — прибавил Хаверсмит.
Битси уважительно приподняла тонкие брови.
— Полагаю, вы завтра маршируете?
— Ты окончил университет? — пораженно спросила Ева.
— Такое случается и с лучшими из нас, — пожал плечами Картер.
— Ты никогда не упоминал об этом.
— Это не помогает мне в расследованиях, — прошептал ей на ухо детектив. — Не думаю, что люди подразделяются на выпускников и не выпускников университета, — добавил он громко. Уж ему ли не знать это.
— И все-таки я думаю, что диплом университета является неким социальным барометром, — задумчиво сказал Лайонел и взглянул на Битси. — Вы согласны?
— Безусловно, это помогает определить значимость человека, — ответила она тоном женщины, привыкшей судить других людей. — Я имею в виду, что в наши дни каждый понимает весомость таких вещей, как образование и строгость нравов. — Битси бросила взгляд на поднос, на котором были разложены фаршированные яйца.
— Могу я предложить вам одно из них? — заметив ее интерес, осведомился Лайонел.
— Это было бы замечательно. — Битси приняла половинку яйца на салфетке и с наслаждением впилась в него зубами.
— Знаете, у Евы магазин, — сообщил Лайонел.
— Правда? — Битси прищурилась и уставилась на Еву. — Тогда вы хорошо понимаете, о чем я говорю.
— Боюсь, что мы не понимаем, — вежливо, соблюдая такт выпускника университета, сказал Картер, стараясь не смотреть на исчезающее во рту женщины яйцо.
— Хорошо. — Битси, обожающая внимание окружающих, пустилась в объяснения: — В городе есть магазин, в котором выставлены абсолютно непристойные вещи.
— Неужели? — оживился пожилой джентльмен.
— Позор. И все, что я могу сделать, — это сдерживать себя от того, чтобы самой навести там порядок.
Тут терпению Евы наступил предел.
— В витрине? — повысила она голос.
— О, это не тот магазин, где недавно разбили витрину? — невинно спросил Лайонел.
— Прошлой ночью, — уточнил Картер.
— Неудивительно. Интерьер витрины словно подстрекает на преступные действия. — Битси поджала губы.
— А как вы узнали, что это была та самая витрина? — сузила глаза Ева. — Картер не говорил, о какой витрине идет речь.
— Нет, я не знала. — Внезапно на лице Битси отразились все ее семьдесят два года. Теперь ее плечи поникли и не могли служить опорой для высоких моральных устоев.
— Это была витрина моего магазина, — тихо произнесла Ева.
— О! — Простое восклицание стало свидетельством ложного шага Битси. Несколько крошек от яйца упали на лацкан ее жакета, дрожащей рукой она стряхнула их.
— Вот, думаю, вам это понадобится. — Ева протянула салфетку.
— Я поговорю с ней с глазу на глаз, — шепнул Картер Еве, когда они садились за стол.
Ева повесила шаль на спинку стула и взяла программку вечера, лежащую рядом с бокалом вина.
— Что это за фонд «Загадка», за который сегодня вручают награду? Я никогда о нем не слышала.
Казалось, Картер увлекся раскладыванием салфетки на коленях.
— О, какой-то местный фонд, и управляет им эксцентрик-затворник.
— Надо же. — Заинтересовавшись, Ева продолжала читать. В программке значилось имя Симоны в качестве человека, принимающего награду этого фонда.
Оглянувшись вокруг, Ева увидела чету Даниджеров, сидящую за столом около входа. Она заметила, как Симона, посмотрев в их направлении, толкнула мужа в бок и что-то зашептала ему на ухо. Ева почувствовала смущение и, наклонившись к Картеру, спросила:
— У меня тоже крошки от яиц на губах?
— Нет, думаю, они все остались в уголках рта Битси Баттерфилд. Но если ты желаешь, я могу оставить на твоих губах нечто иное.
— Ты со мной флиртуешь? — Ева откинулась на спинку стула.
— Я флиртую с тобой с тех самых пор, как вошел в зал. А если ты заметила это только сейчас, то моя техника обольщения оставляет желать лучшего. — Ева энергично затрясла головой в знак отрицания, и Картер лукаво улыбнулся. — Ну, теперь, когда мы выяснили, что я абсолютно неотразим, пришло время воспользоваться моментом и удрать отсюда.
— Не думаю, что было бы вежливо уйти. — Ева потыкала вилкой салат. — Сейчас начнут церемонию награждения, а она не занимает много времени.
— Церемонии награждения всегда затянуты. — Картер взял ее за руку. — Если тебе интересно мое мнение, то я предпочел бы уйти прямо сейчас, прежде чем этот салат коснется твоих губ. У меня есть несколько идей, как лучше использовать твои губы.
Его предложение звучало крайне неприлично, но тон, каким оно было произнесено, вызвал в ней горячее желание.
— У тебя привычка говорить подобные вещи женщинам?
— Нет. Вообще-то я человек скромный. Кажется, ты разбудила во мне дремлющего жиголо.
— Жиголо? Вот этого никогда бы про тебя не сказала.
Ева внимательно посмотрела на Картера. Он — необыкновенный, и искренность делает его еще более привлекательным. Так хочет ли она оставаться, слушать скучные речи и давиться невкусной едой?
— Если мы собираемся уйти раньше времени, нам понадобится хороший предлог.
Картер отобрал у нее вилку и положил ее руку на свое колено.
— Мы можем сказать, что нам необходимо удрать, — предложил он.
Ева подождала, пока туман вожделения немного рассеется.
— И какая нужда гонит нас прочь? То, что спрятано под одеждой?
— Интересно. — Картер провел пальцем по ее ладони.
— Послушай, это неразумно.
— Ничего не знаю.
Их пальцы сплелись, и Ева восторженно вздохнула. Не хватало еще впасть в экстаз.
— Когда ты держишь мою руку в своей, очень трудно мыслить ясно.
— Прекрасно.
— Так ты обычно ведешь расследование?
— На самом деле ты поставила меня перед профессиональной и нравственной дилеммой. — Картер потянул ее руку к себе и нежно поцеловал пальцы девушки.
— Знаешь, — возбужденно прошептала Ева, — возможно, я та, кому просто необходима мануальная терапия.
