– Ты выйдешь за меня замуж. Ты сделаешь это, потому что так нужно. Чтобы зачать ребенка, нужны двое. И чтобы его вырастить, тоже. Мы будем растить ребенка вместе, нравится тебе это или нет!
Глава десятая
Жениться?
Лео хочет на ней жениться?
Несмотря на все, что она сказала и сделала? Тери открыла рот, да так и осталась, не в силах издать ни звука.
Какие там слова! Все мысли ее обратились в хаос от столь невероятного предложения мужчины, который тут же жадно припал к ее губам!
Теперь в его поцелуе не было ни ласки, ни нежного соблазна. Жаркий, страстный, хищный, поцелуй не просил, а требовал повиновения. В первый миг Тери пошатнулась, словно на нее налетел ураган, но в следующую секунду, когда она ощутила вкус его губ, ее трепещущее тело, помимо ее воли, отозвалось на поцелуй Лео, и Тери забыла обо всем, кроме своего желания.
Как земля, изнывавшая от долгой засухи, впитывает спасительные капли дождя, так и она жадно впитывала в себя влагу его рта. Ушло одиночество: она снова жила, снова чувствовала себя женщиной, юной и желанной. Инстинктивно прижавшись к Лео всем телом, она крепко обхватила его за шею, с наслаждением вжимаясь в него, опасаясь только одного – что это блаженство может прекратиться.
Неожиданный восторг овладел ею, когда Лео обхватил ее за ягодицы и, приподняв и прижав к себе, дал ощутить свое возбуждение. «Да! Да!» – беззвучно кричало ее тело, в восторге предвкушая сладкую близость, которая последует – о, непременно последует! – как всегда бывало в прошлом, когда они наслаждались друг другом…
Язык его чувственно обвился вокруг ее языка и заплясал, дразня, соблазняя невысказанными обещаниями.
Тери забыла обо всем, что их разделяло, – обо всем, кроме жара их разгоряченных страстью тел, готовых слиться в древнем как мир танце…
Но Лео не забыл.
Внезапно он оборвал поцелуй и отступил назад, придержав ее за талию, чтобы помешать ей, рвануться к нему.
Тери чуть не застонала от разочарования. Мозг, затуманенный наслаждением, тщетно пытался понять, что произошло. Она открыла глаза и прочла на лице Лео мрачную, холодную решимость.
– Как видишь, Тери, наши чувства взаимны, и если ты осмелишься это отрицать, то станешь последней лгуньей, – отрезал он, сверля ее ледяным, враждебным взглядом.
Она протянула к нему руки, но он отстранился.
Он был возбужден не меньше ее, это Тери почувствовала, однако в отличие от нее сумел сохранить самообладание и ни на секунду не забыл о своей цели.
Тошнотворное чувство потери охватило ее.
Сердце, взбудораженное надеждой и страстью, тяжело ухнуло куда-то вниз. Страшная мысль молнией прорезала туман, словно окутавший ее голову: никогда больше Лео не придет к ней как друг, как возлюбленный. Она сама все разрушила. Сама сделала его своим врагом.
«Тебе нужны только еда и секс!» – бросила она ему так, словно он оскорблял ее своими желаниями. Но это неправда! Ей нравилось кормить его… и, господи, до чего же нравилось заниматься с ним любовью! Какое счастье, что он все-таки вернулся и дал ей шанс загладить ее жестокие, несправедливые слова!
– Да, Лео, наши чувства взаимны, – тихо подтвердила она.
– И всегда были взаимны, – настаивал он.
– Да, – согласилась она.
– Ты хотела меня не меньше, чем я тебя.
– Да.
– И по-прежнему хочешь.
– Да.
– Значит, мы не совсем чужие друг другу.
В его глазах Тери прочла не только вызов. Была в них и застарелая боль, и что-то, похожее на давнюю обиду. Должно быть, своими жестокими словами она, сама того не зная, разбередила какие-то старые раны. Если бы не ребенок, с ужасом поняла Тери, он бы вообще к ней не вернулся!
– Прости, если я дала тебе понять, что не ценю наших отношений, – заговорила она, решив быть с ним честной. Глаза ее молили о понимании и доверии. – Я ценю их, Лео, очень! Просто… когда я узнала, что у нас будет ребенок… ну… я ждала от тебя чего-то большего… какой-то иной реакции…
Глаза его полыхнули гневом. Он отступил еще на шаг.
– Я предложил тебе помощь, – напомнил он.
– Да, знаю. И даже предложил на мне жениться. Но я же знала, что ты противник брака… и подумала, что на самом деле ты этого не хочешь… а потом перешел прямо к сексу, словно для тебя ничего важнее не было… после всего этого твое предложение о помощи казалось каким-то… ну, нереальным, что ли.
– Я никогда не лгал тебе, Тери. Не давал невыполнимых обещаний. Не вводил тебя в заблуждение, не…
– Лео, пожалуйста… я знаю! Просто… – Сгорая от стыда, она потупила глаза. – Я говорю только о том, что чувствовала тогда. Для меня все это было очень тяжело. Я заранее внушала себе, что ничего не должна от тебя ожидать, но ты… все, что ты говорил и делал, только сбивало меня с толку.
Он нахмурился.
– Ты вообразила, что я сбегу? Брошу тебя с ребенком?
– Лео, откуда мне было знать? Я боялась, что ты подумаешь, будто я хочу привязать тебя к себе. Растить ребенка нелегко, это огромная ответственность. Я помнила, что ты говорил о своих принципах, о том, что превыше всего ценишь свободу…
– Я же сказал, это совсем другое дело!
Усталый взгляд ее встретился с его непреклонным взором, и Тери предприняла последнюю попытку пробиться к его сердцу:
– Целый год у нас были совершенно иные отношения. Ты думаешь, легко вот так, в мгновение ока, измениться?
Лео шумно вздохнул, стараясь овладеть собой.
Теперь лицо его не было таким гневным, наоборот, оно стало спокойным.
– Что ж, спасибо за честность. Но я тогда говорил совершенно серьезно и не менее серьезно говорю теперь. Более чем очевидно, что одна ты не справишься. Самое разумное решение в твоей ситуации – положиться на меня, позволить, чтобы я о тебе позаботился.
– Как? – осторожно поинтересовалась она.
В глазах его снова сверкнула железная решимость.
– Ты сказала, что хотела большего. Так вот, ты получишь все, что тебе нужно. Любую помощь. Сейчас ты работаешь на износ и почти не отдыхаешь, тебе нужны помощники. Я найму дополнительных служащих. Уплачу за все. Сделаю все, что нужно.
– Лео, это очень щедро с твоей стороны, но ресторан мой, и…
– Черт побери, Тери, прекрати! И жить здесь одной я тебе не позволю. Мало ли что может случиться! Переезжай ко мне, чтобы я мог за тобой присмотреть, пока мы не поженимся.
Пока не поженимся! Уже второй раз он об этом и как решительно! Сердце Тери забилось так, словно хотело вырваться из груди. Значит, он говорит серьезно. Брак ради блага ребенка. И… сексуальное наслаждение, чтобы подсластить пилюлю?
