— Вы говорите о свадьбе?
— Да, французы называют это браком по расчету. Она так не похожа на его первую жену. Ему нужна такая женщина. Полная противоположность заставляет забыть первый образ. Он должен забыть. Со временем так и случится.
— А Стивен?
— Она будет добра к нему.
— Этого достаточно?
Бренда пронзила ее взглядом.
— Во второй раз идеал не ищут. Ищут спутника, схожих интересов, кого-то, кто тебе подходит.
— Она почти красива, — согласилась Джиллиан.
— Она многое почти. Она будет почти матерью Стивену.
— Но разве это правильно?
Бренда, уловив ее обеспокоенность, мягко, но предупреждающе заметила:
— Довольствуйся тем, что учишь Стивена, Джиллиан, и предоставь остальное его отцу. Если ты будешь все делать за мальчика, то можешь обжечься. — Она помедлила и продолжала: — Иан и Кейт не причинят друг другу боли. Для этого их чувства недостаточно глубоки. Иан еще не отошел от смерти первой жены, чтобы, не думая о последствиях, причинить боль, а Кейт достаточно сильная, чтобы эту боль снести.
Она больше ничего не сказала, но этого добродушного предупреждения было достаточно. Джиллиан слезла с лошади, посмотрела на Бренду и тихо произнесла:
— Спасибо, Бренда.
Та сделала вид, что не поняла.
— Спасибо за компанию. Мы должны как-нибудь опять поехать верхом. Может, в следующие выходные?
— Нет, я поеду домой. — Эти слова вырвались невольно, и только сейчас Джиллиан поняла, как хочет уехать. Ей были необходимы выходные подальше от школы, подальше от встреч с Ианом.
Бренда согласилась:
— Хорошо. Пока тебя не будет, можно заняться крысами. Оставь мне ключ. Я обо всем позабочусь.
В следующие выходные Дэвид, устав от отговорок Джиллиан, появился в школе. Он приехал наугад, надеясь, что она там, но вместо нее встретил встревоженную уборщицу и мужчину, который занимался взламыванием половиц. Придя в гнев от отсутствия Джиллиан, Дэвид решил вновь заехать в понедельник вечером. На этот раз ему повезло. Дети ушли домой, и Джиллиан готовила себе поздний чай.
Дэвид прошел на кухню:
— Никаких возражений, я увожу тебя.
Выходные дома обезоружили Джиллиан, и она была не в силах спорить.
— Ладно, но сначала давай попьем чаю, или, если хочешь, у меня есть пиво в банках.
Джиллиан положила на тарелку фруктовый, похожий на домашний пирог. Дэвид удивился:
— Ты еще можешь здесь готовить?
— Я привезла его из дома, — призналась Джиллиан.
Дэвид с отвращением оглядел кухню.
— Чем ты тут питаешься? Только не говори мне, что на этих древних приспособлениях можно приготовить что-нибудь съедобное.
— Да, что придется, — ответила Джиллиан.
Дэвид заглянул в буфет и нашел несколько банок с консервами.
— Ты с ума сошла. У тебя будет истощение.
— Чушь. У меня полно яиц, молока и фруктов.
— И все?
— Мясник не доставляет товар домой.
— У тебя есть машина.
— По вечерам я занята, и потом, у меня нет холодильника.
Дэвида охватило раздражение. Джиллиан выглядела худой и бледной.
— Если ты хочешь оставаться в этой берлоге, тогда должна следить за собой. Когда дети уйдут, съезди в ближайшую деревню. По выходным покупай непортящиеся продукты.
Джиллиан указала на консервы:
— Я так и делаю.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
Она вспомнила слова своей матери:
«Зачем все время усложнять себе жизнь? Будь честолюбива, если не можешь иначе, но не лишай себя радостей. Книга не так уж и важна. Ты слишком молода, чтобы жить отшельницей. Анна намного разумнее тебя».
Джиллиан сказала Дэвиду:
— Хватит беспокоиться обо мне. Я в порядке.
— А книга?
— Продвигается.
— Но сегодня вечером ты уедешь отсюда.
В субботу Джиллиан купила новое платье, желтоватого цвета и красивого фасона. Когда она покупала его, то решила, что оно может стать своего рода противоядием от ее отвращения к крысам. Платье было непригодно для каждодневной носки. Дэвид одобрил ее выбор. Он не планировал ничего на вечер, но теперь понял, что Джиллиан не помешает немного роскоши. Это платье показалось ему признаком растущего недовольства. Она устала. Дэвид предложил:
— Легкий ужин и танцы. Согласна?
— Да.
Брэнди, сообразив, что они уходят, начал поскуливать. Джиллиан посмотрела на него.
— Бедный Брэнди, он терпеть не может оставаться один.
— Значит, у него больше здравого смысла, чем у тебя. — Дэвид пытался выяснить причину поведения Джиллиан. — У тебя не получается? У тебя не появилось больше времени на роман. Ты не можешь вернуться на Горли-стрит, но есть и другие школы. В городе тебя ждет цивилизованная жизнь. Признай, что была не права, Джиллиан, и уезжай.
— Прямо сейчас?
— Как можно быстрее. Справка от врача поможет тебе.
— Просто так уехать?
— Так поступила и другая учительница.
— А я не могу так поступать.
Возможность такого исхода приходила ей в голову. Но теперь, после слов Дэвида, Джиллиан отбросила эту мысль. Она специально приехала сюда и дала слово остаться на полгода. Она с любовью подумала о детях. Они привыкли к ней, и между ними установились теплые отношения. Младшие дети иногда забывались и называли ее мамой. Это были уникальные отношения, возможно, потому что детей было мало. Работа оказалась труднее, чем она ожидала, но Джиллиан видела результаты. Для книги времени оставалось мало, но все же писать ей удавалось. То, что она жертвовала при этом хозяйством, не так уж и важно. Джиллиан сомневалась, что стала бы готовить, живи она в квартире. Когда она писала, то ела наспех, почувствовав голод, — хлеба с куском сыра было достаточно.
Дэвид сказал:
— Тебе нужна помощь. — В его голосе вновь появились собственнические нотки. Он привлек ее к себе и поцеловал. Она понимала, он хочет, чтобы она сказала: «Отлично, Дэвид, я согласна, отныне ты говори мне, что делать».
Джиллиан оттолкнула его. Дэвид лучше стал понимать ее настроение и старался не давать волю эмоциям. Если ей нужно больше времени, он будет терпелив. Он холодно сказал:
— Бери пальто. На шоссе Бакстон есть гостиница. Шеф-повар-итальянец знает свое дело. Там есть маленькая танцплощадка.
Ресторан гостиницы был освещен мягким светом свечей. Дэвид заказал жаркое-ассорти и «Матеус Розе» — португальское вино. Джиллиан улыбнулась.
