Я и Джессике-то своей ничего толком не рассказала. Ну да, ходила опять в театр. Нет, на этот раз не целовались. Просто полежали рядом на большой кровати.
Джессика сидела на высоком стуле, вытаращив глаза и ловя ртом воздух.
— И это ты называешь — ничего такого необычного не происходило?
— Конечно, — ответила я, потягивая банановый коктейль. — Должны же мы с ним были где-то разместиться.
— А кроме кровати там негде было разместиться? — недоверчиво спросила Джессика.
Я покачала головой.
— Нет, — сказала я, — там кругом была только эта большая кровать.
Джессику обуревали странные чувства — от полного разочарования до полного восторга.
— Только с тобой все эта история могла случиться, — сказала она.
— Это почему?
— Потому, что ты такая инертная.
— Не скажи, — не согласилась с ней я, — я вон и эскизы делала, и в театр сама пришла. Какая же я инертная, если я что-то делаю?
— Мало ты делаешь.
— А что надо было делать?
— Надо было снять с него очки! На худой конец — бороду оторвать!
— Как?
— Наброситься на него и оторвать! — сказала Джессика.
— Джессика! Это было бы невежливо!
— Вежливая ты моя! — возмущалась Джессика. — А теперь нас любопытство тут разбирает! И у нас благодаря тебе ни одной зацепки нет!
— Ну почему же, — сказала я, — я его одеколон знаю. И голос. И смех серебряный.
— И ты все это в следующий раз узнаешь? — с подозрением спросила она.
Я тяжело вздохнула.
— Не уверена.
Джессика смотрела на меня с сожалением.
— Ну хорошо, — сказала она, — давай пойдем методом исключения. Это был Луи?
— Я не знаю, — сказала я.
Джессика горько вздохнула.
— Хорошо, пойдем дальше. Это был не Луи?
— Этого я тоже не знаю.
— О боги!
Она смотрела на меня как на своего личного врага, но что она могла поделать? Разве что в следующий раз увязаться со мной и наброситься и оторвать!
Но будет ли этот следующий раз? И увижу ли я еще своего загадочного принца? Этого не знал никто.
А вечером я ничего не рассказала маме. А что я ей скажу? Тот же самый бред, о котором чуть не проговорилась бабушке Урсуле?
Мама долго и подозрительно смотрела на меня, но ничего не стала выпытывать. Видимо, бабушка Урсула вчера вечером посоветовала ей быть немного сдержаннее со мной в этой ситуации. И мама старалась быть немного сдержаннее. Хотя это ей всегда удавалось нелегко.
На следующий день я разыскала Марка Тоснана.
— Марк, давай рассказывай.
— Что рассказывать? — улыбнулся ничего не подозревающий Марк Тоснан.
— Какие они были?
— Кто они?
— Ну эти, как их там, Лимбарди.
Марк стал заметно волноваться.
— А что случилось? — встревоженно спросил он. — Что-то с квартирой?
— Нет, с квартирой все в порядке.
Марк Тоснан облегченно вздохнул.
Я хотела сказать, что не в порядке с моей душой. Но тогда бы пришлось и ему весь этот бред пересказывать. А к этому я точно не была готова.
Марк Тоснан тем временем стал добросовестно рассказывать.
— Они были высокие, симпатичные, интеллигентные, но об этом я уже говорил. — Он почесал затылок. — В хороших, добротных костюмах.
— Это здорово, что не в костюмах троллей и оборотней, — похвалила я парней Лимбарди.
— Что? — сказал Марк Тоснан.
— Да так, ничего особенного. Дальше рассказывай.
— Это все, — растерянно сказал Марк Тоснан.
— Как все? А лица?
— Что лица?
— Лица их опиши.
— А они в темных очках были.
Так я и знала.
— Как в темных очках? — устало спросила я.
— А что такого?
— Ты уверен, что ничего такого? Они к вам в агентство квартиру снимать приходили, а вы их даже очки снять не попросили?
— Но нам и так было прекрасно видно, что они — люди интеллигентные. Интеллигентных людей и в темных очках прекрасно видно, — стал защищаться Марк Тоснан.
А я поняла, что и правда очень устала в последнее время. Мне бы где-нибудь передохнуть. Хоть немного.
— А бороды? — сказала я.
— Что бороды? — не понял Марк Тоснан.
— Бороды у них были приклеены?
Он долго и подозрительно изучал меня. Потом вздохнул и сказал:
— Кэндейси, ты, наверное, на работе переутомилась. Не хочешь немного отдохнуть?
Ох, как он был прав насчет отдохнуть! Но я ему ничего не сказала. Пусть видит, как я на него обиделась за то, что он лиц Лимбарди не видел!
Должна же я была хоть на кого-то обидеться за то, что никто толком их лица не видел!
— Но одного из них мы с тобой точно видели, — стал подлизываться ко мне Марк Тоснан.
Я молчала.
— Луи Лимбарди, помнишь? — допытывался Марк, как будто я еще и память вдобавок ко всему потеряла.
— Помню, конечно! — слишком эмоционально сказала я. — Только мне кажется, это был не он!
Марк Тоснан немного опешил.
— Как это не он? На подписании договора был не Луи Лимбарди?
Я хотела сказать: «Нет, в театре на кровати был не он», но вовремя остановилась.
— На подписании договора, наверное, был Луи Лимбарди, — сказала я.
— А где был не Луи Лимбарди? — допытывался Марк Тоснан.
Это он на работе своей научился. Агентам по недвижимости надо быть такими въедливыми, иначе они ничего не продадут и не сдадут. Он и нас с бабушкой Урсулой и с нашей квартирой вот так на абордаж взял.
Так это я из-за Марка Тоснана во всей этой истории сейчас оказалась? Марк Тоснан тем временем пощелкал перед моим лицом пальцами.
— Кэндейси, не спи, я еще здесь. Что там у нас с Луи Лимбарди?
— Да так, ничего. Просто у меня со всеми ними театральный роман в самом разгаре, — сказала я.
— С кем с ними? — не понял Марк.
Но я разглашать подробности не стала и пошла опаздывать на свою работу. А Марк Тоснан так и остался на улице переваривать информацию.
11
— A.M., а ты сегодня прекрасно выглядишь.
