Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
– Отведите его в тюрьму.
Гувер стоит у окна, отвернувшись.
Я не хочу в тюрьму, но и оставаться здесь выше моих сил. Спертый воздух пронизан запахом пота. На запястьях спереди, а не сзади, защелкиваются наручники, и, проходя мимо Кауфмана, я спрашиваю:
– Полагаю, что завтра утром я смогу продолжить процесс в качестве главного адвоката защиты?
– Сможете.
Чтобы напугать их еще больше, я добавляю:
– В прошлый раз, когда меня отправили за решетку в самый разгар процесса, приговор был отменен Верховным судом штата. Девятью голосами против одного. Вам, придуркам, следовало бы почаще читать свои бюллетени.
К нашей маленькой процессии присоединяется еще один помощник шерифа столь же внушительной комплекции. Они ведут меня к заднему выходу по коридору, которым я пользуюсь каждый день. У дверей зачем-то останавливаются и что-то говорят по рации. Когда мы наконец оказываемся на улице, я понимаю, что произошла утечка. Увидев меня в наручниках в сопровождении блюстителей закона, мои ненавистники радостно улюлюкают. По непонятной причине полицейские замешкались, решая, в какой патрульной машине меня отправить. Я стою у всех на виду возле одной из машин и с улыбкой разглядываю своих поклонников. Потом замечаю Напарника и кричу, что позвоню ему вечером. Он явно сбит с толку и не понимает, что происходит. Смеха ради меня засовывают на заднее сиденье машины рядом с Гарди: адвокат и его клиент отбывают в тюрьму. Когда мы трогаемся с места под громкий вой сирены и с включенной мигалкой, чтобы придать особый драматизм происходящему в этом злосчастном городишке, Гарди смотрит на меня и спрашивает:
– Где ты был весь день?
Я не стал ничего придумывать, а поднял руки в наручниках и ответил:
– Бился с судьей. Угадай, чья взяла?
– А как они могут отправить в тюрьму адвоката?
– Судья может делать все, что захочет.
– Тебя тоже ждет смертная казнь?
Впервые за многие часы я смеюсь:
– Нет, во всяком случае пока.
Гарди веселит такая неожиданная перемена в привычной рутине, и он говорит:
– Еда там – это что-то!
– Не сомневаюсь.
Полицейские впереди слушают наш разговор, затаив дыхание и боясь пропустить хоть слово.
– А тебе уже приходилось там сидеть?
– Да, и не раз. У меня талант доставать судей.
– И чем ты достал судью Кауфмана?
– Это долгая история.
– Ну, у нас вся ночь впереди, верно?
Похоже, это так, правда, я сомневаюсь, что меня поместят в одну камеру с моим дорогим клиентом. Через несколько минут мы подъезжаем к зданию, построенному в 1950-х, с плоской крышей и несколькими пристройками, расползающимися в стороны, будто злокачественная опухоль. Я бывал тут несколько раз, чтобы встретиться с Гарди, и это место настоящая помойка. Мы останавливаемся; нас вытаскивают из машины и доставляют в тесное помещение, где с грозным видом сидят несколько полицейских, перекладывая бумажки. Гарди уводят куда-то назад, и когда открывается невидимая дверь, до меня доносятся приглушенные крики заключенных.
– Судья Кауфман сказал, что я могу сделать два звонка, – ультимативным тоном сообщаю я подошедшему тюремщику.
Тот в нерешительности топчется, не зная, как ему надлежит поступить при общении с разгневанным адвокатом, наказанным за неуважение к суду. Потом сдается.
Я звоню Джудит, и после общения на повышенных тонах сначала с администратором, потом секретаршей, а затем помощницей меня наконец соединяют. Я рассказываю, что нахожусь в тюрьме и мне нужна помощь. Она чертыхается, напоминает о своей занятости, но потом обещает подключиться. Второй звонок я делаю Напарнику и ввожу его в курс дела.
Мне выдают оранжевый комбинезон с трафаретной надписью «Тюрьма города Майлоу» на спине. Я переодеваюсь в грязном туалете и аккуратно расправляю на вешалке рубашку, галстук и костюм. Потом отдаю все это тюремному надзирателю со словами:
– Пожалуйста, не помни́те. Мне завтра в этом выступать.
– Может, еще и погладить? – интересуется он, заливаясь смехом. К нему присоединяются другие, по достоинству оценив столь удачную остроту. Я тоже улыбаюсь, демонстрируя чувство юмора. Дождавшись, когда все отсмеются, спрашиваю:
– А что сегодня на ужин?
– Сегодня понедельник, – отвечает тюремщик, – а по понедельникам у нас всегда мясные консервы.
– Отлично!
Моя камера представляет собой крошечный квадратный бетонный склеп, пропитанный запахом мочи и пота. Двухъярусная койка занята двумя молодыми чернокожими: один читает, другой дремлет. Третьей кровати нет, так что спать мне придется на пластиковом стуле в каких-то темно-коричневых пятнах. Мои сокамерники даже не пытаются прикинуться дружелюбными. Я не хочу драться, но если окажусь избитым в тюрьме при защите обвиняемого в убийстве, то это автоматически повлечет за собой признание судебного разбирательства неправильным. Надо будет все обдумать.
Поскольку Джудит уже приходилось заниматься этим раньше, она точно знает, что надо делать. В пять часов вечера она подает ходатайство о передаче арестованного в федеральный суд Города для решения вопроса о законности его заключения под стражу с настоятельным требованием немедленного слушания. Я обожаю федеральный суд, во всяком случае, раньше обожал.
Джудит также направляет копию ходатайства моему любимому газетчику. Я устрою настоящую бурю. Кауфман и Гувер совершили грубую ошибку и дорого заплатят за это. Тот, что с книгой на нижней койке, решает немного поболтать, и я рассказываю, как сюда попал. Ему кажется прикольным, что адвокат угодил за решетку, потому что вывел судью из себя. Парень, который дремал наверху, спускается вниз и присоединяется к веселью. Вскоре я уже даю им юридическую консультацию, в которой они явно нуждаются.
Через час заявляется тюремный надзиратель и сообщает, что ко мне посетитель. Я иду за ним по лабиринту узких проходов и в конце концов оказываюсь в тесной комнате, где установлен алкометр. Сюда доставляют пьяных водителей. Со стула поднимается Епископ, и мы обмениваемся рукопожатием. Мы разговаривали по телефону, но никогда не встречались лично. Я благодарю его за то, что он пришел, хотя с его стороны это вряд ли разумно. Он говорит, ему по фигу и местных жителей он не боится. Он знает, как вести себя, чтобы не привлекать внимания. Кроме того, он знаком с начальником полиции, полицейскими, судьей – всей камарильей провинциального городка. Он рассказывает, что пытался дозвониться до Гувера и Кауфмана и предостеречь их от совершения серьезной ошибки, но так и не смог к ним пробиться. Он пытается надавить на начальника полиции, чтобы меня перевели в приличную камеру. Чем дольше мы разговариваем, тем больше он мне нравится. Он настоящий уличный боец, измотанный и потрепанный жизнью, и он бьется с полицейскими не одно десятилетие. Он ничего не заработал, и ему наплевать. Интересно, не стану ли я таким же через двадцать лет?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
