Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
– Ты что, меня не слышишь?! Ау?! И лицо какое-то плаксивое сделала. Так пойдем, или у тебя дела какие-то есть редакционные? – Костин внимательно смотрел на нее.
– Куда пойдем? – очнулась Лариса.
– Да куда хочешь, погуляем, потом где-нибудь перекусим, а?
До нее дошло, что он ей говорит. «Конечно же, согласна! Что тут спрашивать!» – подумала она, а вслух произнесла:
– Даже не знаю, столько всяких дел. Впрочем, давай. Надо себе и выходные устраивать.
Они решили, что сегодня будут ходить пешком. Никаких такси, автобусов, трамваев.
– Ты даже не представляешь, какой маленький город Рига. Из конца в конец, мы, конечно, имеем в виду Старый город, без новых микрорайонов, можно обойти за день, а то и за полдня. Смотря где и на сколько останавливаться. – Вадим шел рядом с Ларисой и рассуждал. – Между прочим, архитектором этого квартала был сам Эйзенштейн, отец режиссера Эйзенштейна.
– Ты словно экскурсию проводишь. Я знаю о Риге не меньше твоего. Я тут, можно сказать, с младенчества. Рига – мой родной город.
– Да, а я думал, что ты приехала сюда недавно.
– Почему ты так думал?
– Не знаю, мне так показалось.
Лариса пожала плечами. Как расценивать слова Вадима? Это комплимент? Что он имел в виду? «У меня на радостях мозг отказывает. Какого черта я задумываюсь над каждым его словом? Человек гуляет, просто разговаривает. Я же, как та старая дева, которая в каждом контролере, который предлагает купить билет, видит жениха». Лариса посмотрела на Костина:
– С тобой невозможно ходить по улицам – женщины просто глаз не отводят.
К ее удивлению, Вадим радостно расплылся в улыбке. «Вот тебе и барин, сердцеед, светский человек. А падок на такую ерунду. Ей-богу, ребенок!» – ей стало весело.
Галантность Костина – легенда журналистского мира – не позволяла ему оставить Ларису в покое. Дорогу они переходили под руку. Каждая, самая незначительная возвышенность под ногами заставляла его бережно поддерживать Ларису под локоть. Она смущалась от такого внимания – складывалось впечатление, что она самозванка и внимание Вадима ей достается по ошибке. Костин же был оживлен, постоянно смеялся, шутил.
– Ты какой-то сегодня удивительный, я тебя таким еще не видела.
– А мы с тобой не так часто встречаемся, – Вадим посмотрел на нее, как ей показалось, со значением. От его слов в ее недоверчивой душе что-то дрогнуло. А тут он еще прибавил:
– Я сам себя таким не видел и не помню. Это все, наверное, оттого, что я счастлив.
Вот оно. Неужели эти слова относятся к ней? Ведь он никуда не спешит – если бы она ему надоела или была бы неинтересна, он бы точно что-нибудь придумал, чтобы исчезнуть. А он, наоборот, придумывает новые маршруты, вспоминает, когда в зоопарке выходной, читает афиши:
– Смотри, концерт какой хороший. Московский оркестр приезжает, Верди исполнять будут. Хочешь пойти?
– Даже не знаю, – опять невпопад ответила Лариса, – концерт хороший, но я не одета и вообще.
– Лариса, концерт будет только через две недели. Тебе две недели хватит, чтобы одеться?
Она расхохоталась. Сейчас ей хватило бы и пары минут. Она не может ошибаться, он старается быть приятным, он ухаживает за ней. Ухаживает ненавязчиво, так, чтобы не поставить и себя, и ее в дурацкое положение. Это ведь она о нем почти все знает, вырезает его статьи из журналов и газет, следит за его поездками. Это она в него влюблена с того самого дня, как упала к его ногам и ногам виртуоза Самойлова. А Костин, наверное, думает, что у нее есть кто-то, поэтому так деликатен. А у нее никого нет. Кроме дочери, родителей и Марите. И его, Костина. Лариса отчетливо поняла, что вся ее жизнь в последнее время так или иначе связана с Вадимом.
– Через две недели? Хорошо, через две недели. Я люблю Верди.
Особо не задумываясь о маршруте, они шли по широким «буржуазным» улицам с доходными домами. Сворачивали во дворы, проходя их насквозь, удивлялись неожиданным архитектурным находкам, проходя мимо магазинов, разглядывали витрины.
– Смотри-ка, какая редкость!
Лариса оглянулась, Костин застрял у витрины большого антикварного магазина.
– Что ты увидел?
– Часы, наручные, очень старые.
Лариса подошла и увидела небольшие, мужские часы на старом красивом ремешке.
– Это редкость, им около ста лет. Но дело даже не в возрасте, дело в оформлении. Смотри, как сделан циферблат?! Видишь, на циферблате волнистый узор?
Лариса присмотрелась. Действительно, на больших наручных часах, что были выставлены в витрине, по всему циферблату проходили волнистые линии. Они почему-то ей напомнили вафельные тортики, верх которых был украшен точно так же.
– Этот узор называется «гильоше». Часы с таким циферблатом были у моего деда. Правда, непонятно, куда они делись.
Лариса и Вадим еще немного потоптались у витрины, а потом двинулись дальше.
Они прошли весь центр, заглянули на Бастионную горку, на которой, по преданию, делал привал Петр Первый, вышли к Пороховой башне, прошли по улице Вальню и вывернули за вокзалом к Центральному рынку. «Так странно, мой сегодняшний, такой длинный и такой необычный день начинался на вокзале, похоже, закончится он тоже где-то здесь неподалеку», – Лариса чувствовала усталость.
– Ты еле идешь? Ничего, сейчас мы будем обедать, а там дальше посмотрим. – Костин неожиданно ступил на проезжую часть и поднял руку. Такси появилось словно из-под земли. «Мистика! В Риге такси поймать сейчас просто немыслимо, а ему это за секунду удалось. Ждали его, что ли, здесь!»
В машине Лариса сбросила туфли и блаженно пошевелила ногами. На переднем сиденье Костин что-то по-латышски объяснял водителю. По рижским меркам ехали они долго. Лариса видела, что они по Понтонному мосту пересекли Даугаву, въехали в зеленый сосновый массив. Машина пролетела по небольшому, короткому шоссе и повернула направо, перед глазами Ларисы открылась удивительная картина. Не широкая, коричневатая от послеполуденного солнца, река петляла в зеленой низине и уходила куда-то вверх, по направлению к морю.
– Это Лиелупе? – Лариса прильнула к окну.
– Да, эта речка – Лиелупе. Видишь, она здесь еще узкая. Широкой она будет дальше, ближе к Юрмале, к морю.
Тут Вадим что-то опять подсказал водителю, машина прибавила скорости, проехала небольшой перелесок и остановилась почти прямо на берегу реки. Лариса с минуту подумала, а потом, махнув рукой, как была, босиком вышла из машины. Ноги провалились в нежный прохладный речной песок. Пока Костин расплачивался с водителем, Лариса огляделась. Она увидела небольшой причал с яхтами. Яхты были небольшие, они легонько покачивались на воде, и, если смотреть только на верхушки их двигающихся мачт, можно было подумать, что они, яхты, бегут куда-то наперегонки. На берегу было несколько строений из потемневшего дерева. Выглядели они как сараи и прочие хозяйственные постройки, в которые давно не заглядывал хозяин. Тем временем такси уехало.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
