Книга Сад Персефоны - Нэн Эскуит

— Да. Но сейчас ты.

Я сказала Дидо, куда мы идем, и попросила ее или Стратоса подойти через полчаса на пляж и ненадолго остаться с Ники, прежде чем, уставший, он присоединится к гостям Василиса.

Утро было чудесное. Море темно-синее, а небо бледно-голубое. Залитые светом линии берега были четко очерчены. Острова в нескольких милях от нас, казалось, приблизились до нескольких метров. Можно было разглядеть вершины гор, плоские белые домики, деревья и церквушки. У меня было такое ощущение, что я смотрю в бинокль.

Ники плескался в воде, то плюхаясь в нее со всего размаху, то выбегал на песок, рассыпая тучи сверкающих брызг. Он показывал на яхту и что-то кричал. Загорелый, потолстевший за последнюю неделю, он выглядел гораздо здоровее. Я видела, какое удовольствие и пользу приносит ему остров. И я подумала, что обязана принять подарки Василиса и сделать все возможное, чтобы угодить ему. Может быть, он, действительно, просто хотел нам помочь.

Несмотря на то, что я собралась с духом, идти не хотелось совершенно. Стратос пришел позже, чем я просила, извинился на ломаном английском, сказав, что Дидо не смогла, так как ее позвал мистер Карвеллис. Я даже этому обрадовалась. Потом Ники не был уверен, хочет ли он остаться со Стратосом внизу или пойти со мной наверх. Когда он наконец разобрался, было уже пол-одиннадцатого. Я поднялась одна в лифте, оставив Ники и Стратоса на пляже. Немного беспокоило то, что не успела примерить одежду. А если ничего не подойдет? Я не успею ничего придумать взамен.

Я вышла из лифта и побежала наверх, надеясь, что не встречу Василиса. Из гостиной доносились голоса — не из маленькой, где мы обычно обедали, а из большой, более официально обставленной, где принимали посетителей. Я заметила Ангелоса, наклонившегося над столом, Дидо, подающую ему серебро из буфета. Голос Леды звучал где-то в глубине комнаты.

Не останавливаясь и ничего не замечая на своем пути, я влетела на лестницу, обогнула колонну по направлению к спальне и… чьи-то руки схватили меня за локоть.

— Куда это ты так бежишь? — раздался голос Пола.

Я почувствовала себя, как Белый Кролик, опаздывающий на чай.

— Извини, я спешу. Мне нужно переодеться. Твой отец попросил меня прийти в половине двенадцатого.

Он все еще держал меня за руку. Подняв брови, он спросил:

— У тебя ведь еще час?

— Я знаю, но… — Не хотелось объяснять ему, что еще ничего не подобрала из вещей, которые он мне принес.

— Что ты собираешься надеть? Я бы предложил то золотистое платье. Я его сам выбрал. Мне кажется, оно подойдет к твоим волосам и глазам.

Он посмотрел на меня сверху вниз, не так, как обычно. Какое-то мгновение мы не отрывали глаз друг от друга. Теплый взгляд карих глаз, густые, темные ресницы. Глаза Алексиса. Знакомый острый подбородок и мягкая загорелая кожа. Конечно, между ними была разница: нечто более жесткое, уверенное, упрямое — этого у Алексиса не было.

— Что ты так смотришь?

— Извини, извини… Я… ты… Ты так похож на Алексиса, — пробормотала я.

Он отпустил меня, наклонив голову:

— Это комплимент. Я знаю, что ты его очень любила.

Я смотрела в сторону:

— Да.

Он поднял руку и, взяв меня за подбородок, повернул мое лицо к себе, снова заглянув прямо в глаза:

— Счастливая! Ты приехала на Меленус, чтобы начать новую жизнь, Стейси. Забудь о том, что было.

Наши глаза встретились.

— Я должна идти…

Он отошел в сторону, не говоря ни слова, а я развернулась и помчалась в спальню. Я старалась не думать о встрече с Полом, а сосредоточиться на выборе платья.

Открыв шкаф, я вспомнила его слова: «Я предлагаю тебе надеть золотистое платье. Я сам его выбрал».

— «Золотистое», — подумала я, перебирая вещи. Наверное, это абрикосовое? Простое, но прекрасно скроенное: неглубокий вырез, открытые плечи. Ничего вызывающего. Когда я его надела, то показалась самой себе совсем другой — утонченной, элегантной. Сидело платье безупречно. Я подобрала волосы наверх, подвела глаза серым карандашом, слегка подкрасила губы светлой помадой. Итальянские кремовые босоножки, купленные на распродаже, идеально подошли к наряду. В эту минуту в дверь постучали, и на пороге появились Дидо с Ники. Она проследила, чтобы он вымыл и вытер руки, помогла ему надеть чистые хлопчатобумажные шорты и рубашку. Я причесала шелковые черные волосы сына, посмотрела на часы и направилась к двери.

Едва я протянула руку Ники, Дидо покачала головой:

— Извините, мадам. Мне не велели приводить Никоса в гостиную до того, как соберутся гости и Ангелос подаст аперитив.

— Это сказал мистер Карвеллис?

— Да, мадам, — кивнула она в ответ.

Я попыталась скрыть раздражение.

— Понятно. Хорошо. Наверное, это разумно. Тогда, Ники, оставайся с Дидо, пока дедушка не пошлет за тобой. Будь умницей.

Я быстро вышла, чтобы он не успел возразить.

Мне опять казалось, что Василис взял на себя слишком много. Он устанавливал правила, которым мы обязаны были подчиняться, словно хорошо вымуштрованные роботы. Я понимала, что Василис был хозяином, он решал, как развлекать гостей, но мне было не по себе. Для Василиса Ники был в первую очередь его внуком, и лишь потом моим сыном. Это было абсурдно и неприятно, но я ничего не могла с этим поделать.

Несмотря ни на что, я постаралась быть любезной с Василисом, когда он подошел, чтобы попривететвовать меня и похвалить мое платье. Через несколько минут подъехали машины, и он представил меня гостям.

Это походило на прием, причем я оказалась в роли хозяйки дома. Я стояла рядом с ним и обменивалась рукопожатиями с прибывающими гостями. Элен Мулье оказалась смуглой девушкой с живыми черными глазами, а ее муж — высоким, спокойным человеком в очках. Рауль д'Эрбле, крепкий и коренастый, напоминал обезьяну широким ртом и курносым носом. Но тем не менее в нем было что-то привлекательное. Мсье и мадам Линар — статная, хорошо одетая пара в сопровождении сына и его хорошенькой невесты-блондинки по имени Селеста Даленваль.

Леда и Пол, широко улыбаясь, приветствовали гостей. Леда целовала каждого в щеку и болтала по-французски. Позже, когда мы перешли в гостиную, ради меня все стали говорить на английском.

Вошел Ангелос в сопровождении Стратоса с тяжелыми подносами, на которых стояли бокалы для вина. Через несколько минут в комнате появилась Дидо с Ники. Он подбежал ко мне, я протянула ему руку, а Василис сказал:

— Я должен взять Никоса и познакомить с гостями. Пошли, сынок.

Ники засомневался, посмотрев на меня, чтобы получить одобрение, и покрепче вцепился в мою руку. Я согласно кивнула головой, неохотно выпуская маленькую ладошку.