Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Яблоки. Каждый из нас получает «ред-роум», или «кортланд», или «макинтош», а также пластмассовый нож. Нас инструктируют разрезать яблоко на части. Задний Ряд затевает сражение на мечах. Мисс Кин молча пишет их фамилии на доске, а рядом — текущую оценку. И за каждую минуту битвы она снимает один балл. И только когда их B с минусом съезжает на С с минусом, они наконец понимают, что происходит. И дружно воют.
Задний Ряд: Это несправедливо! Вы не можете так с нами поступить! Вы даже не дали нам шанса.
Она снимает еще один балл. Они пилят свои яблоки, бормочут, бормочут себе под нос, блин, блин, старая корова, тупая училка.
Дэвид Петракис, мой напарник по лабораторным работам, разрезает свое яблоко на восемь равных клинообразных сегментов. Он не произносит ни слова. У него сейчас как раз середина Недели Подготовки К Медфаку. Дэвид никак не может решить, куда ему поступать: на медфак или на юрфак. Девятый класс для него просто мелкое неудобство. Реклама крема от прыщей перед художественным фильмом о Жизни.
В воздухе стоит аромат яблок. Как-то в детстве родители привели меня в яблоневый сад. Папа помог мне забраться на яблоню. Я словно попала в сказку: все кругом такое аппетитное, и красное, и в листиках, и ветка даже не шелохнется. В воздухе роились пчелы, настолько объевшиеся яблоками, что им было недосуг меня кусать. Солнце нагрело голову, и ветер толкнул маму в папины объятия, и все родители и дети, собиравшие яблоки, улыбнулись и продолжали улыбаться целую минуту.
Вот как пахнет кабинет биологии.
Я кусаю свое яблоко. Белые зубы кусают сочное красное яблоко.
Дэвид возмущенно фыркает.
Дэвид: Ты не должна этого делать! Она тебя убьет! Ты должна была его разрезать! Ты что, даже не слушаешь? Ты потеряешь баллы!
Ясное дело, Дэвид пропустил сидение на яблоне, как элемент счастливого детства.
Я разрезаю оставшуюся часть яблока на пять толстых кусочков. У моего яблока двенадцать семечек. Одно семечко раскололось и теперь тянет вверх белую руку. Яблоня, растущая из семечка, растущего в яблоке. Я показываю проросшее семечко мисс Кин. Она ставит мне дополнительный балл. Дэвид делает большие глаза. Биология — это так круто.
Первая поправка, стих второй
В воздухе витает мятежный дух. До зимних каникул осталась одна неделя. Ученики буквально стоят на ушах, но учителя слишком измотаны, чтобы реагировать. До меня доходят слухи о яичном коктейле в учительской. Этот революционный настрой в результате вырывается на волю на уроке обществознания. Дэвид Петракис продолжает бороться за свободу слова.
Я прихожу на урок вовремя. Боюсь, что с мистером Шеей номер с украденными разрешениями на опоздание не пройдет. Дэвид садится в первом ряду и кладет на стол магнитофон. И как только мистер Шея открывает рот, чтобы заговорить, Дэвид одновременно жмет на кнопки «Пуск» и «Запись», совсем как пианист, делающий вступительный аккорд.
Мистер Шея держит класс в узде. Мы галопом приближаемся к Войне за независимость США. Он пишет на доске: «Нет — налогам без представительства». Очень крутой слоган. Жаль, что в то время не выпускали стикеров на бампер. Переселенцы хотели иметь своего представителя в британском парламенте. Но никто из власть имущих не желал прислушиваться к их требованиям. В записи эта лекция будет звучать классно. Мистер Шея хорошо подготовился: конспект и все такое. Его голос гладкий, как только что заасфальтированное шоссе. Никаких ухабов. Хотя запись не сможет передать сердитого блеска в глазах мистера Шеи. Он говорит и злобно зыркает на Дэвида. Если бы учитель смотрел на меня с такой ненавистью целых сорок восемь минут, я непременно превратилась бы в растаявшее желе. Дэвид отвечает ему таким же взглядом.
Школьный офис — лучшее место для собирания сплетен. Я подслушала обрывки разговора насчет адвоката Петракиса, когда стояла под дверью в ожидании очередной лекции от моего психолога насчет того, что мне не следует растрачивать свой потенциал. Откуда ей знать, какой у меня потенциал? Потенциал для чего? Когда она заводит свою шарманку, я обычно считаю точки на потолочной плитке в ее кабинете.
Сегодня мой психолог что-то запаздывает, поэтому я незаметно сижу на красном пластиковом стуле и слушаю, как секретарша пулеметными очередями выкладывает добровольцу из родительского комитета новости о Петракисе. Родители Дэвида наняли известного, въедливого, дорогущего адвоката. Он угрожает вчинить иск школьному округу и мистеру Шее по нескольким статьям: начиная от некомпетентности и кончая нарушением гражданских прав. Дэвиду разрешили взять в класс магнитофон, чтобы запротоколировать «дальнейшие возможные нарушения». Секретаршу, похоже, не слишком расстраивает мысль о том, что мистера Шею могут уволить. Спорим, она его очень хорошо знает.
Должно быть, Дэвид рассказал адвокату об испепеляющих взглядах, потому что уже на следующий день в классе устанавливают видеокамеру. Дэвид Петракис — мой герой.
Вомбаты рулят!
Я позволила Хизер уговорить себя пойти с ней на Зимнее собрание. Она ненавидит сидеть в одиночестве почти так же, как и я. Марты не дали ей высочайшего разрешения сесть рядом с ними. Хизер расстроена, но старается не показывать виду. Она одета идеально, строго в их стиле: на ней зеленый джемпер с огромным лицом Санты, красные леггинсы и отороченные мехом сапоги. Слишком, слишком идеально. Я решительно отказываюсь одеваться по сезону.
Хизер заранее отдает мне подарок на Рождество — сережки колокольчиками, которые звенят всякий раз, как я поворачиваю голову. Значит, придется ей тоже что-нибудь подарить. Может быть, я проявлю благоразумие и куплю ей ожерелье дружбы. Она как раз подходящий тип для такого ожерелья. Колокольчики — удачный выбор. Я трясу головой на протяжении всей речи Самого Главного, чтобы заглушить его голос. Оркестр играет что-то незнакомое. Хизер говорит, что школьный совет не разрешил им исполнить ни рождественские гимны, ни песни, которые поются на Хануку или Кванзу. Вместо мультикультуры мы получаем отсутствие культуры вообще.
Кульминацией собрания становится объявление нашего нового названия и талисмана. Самый Главный зачитывает результаты голосования: Пчелы — 3. Айсберги — 17. Покорители вершин — 1. Вомбаты — 32. Остальные 1547 бюллетеней были поданы за другие названия или заполнены неразборчиво.
«Вомбаты „Мерриуэзер“». Звучит неплохо. Мы Вомбаты, вероломные, веселые Вомбаты! Визгливые, вертлявые, ворчливые Вомбаты. По дороге к моему автобусу мы проходим мимо чирлидерши Рейвен и чирлидерши Эмбер. Они хмурятся, усиленно пытаясь подобрать рифму к слову «вомбат». Демократия — отличный общественный институт.
Зимние каникулы
Школа закончилась, и до Рождества всего два дня. Мама оставляет мне записку, где пишет, что я могу установить елку, если хочу. Я вытаскиваю из подвала елку и пристраиваю ее на подъездной дорожке, чтобы удобнее было смести пыль и паутину. Электрические гирлянды мы никогда не снимаем. Все, что мне надо сделать, — повесить игрушки. Но какое Рождество без карапузов! Малышня заряжает Рождество весельем. Интересно, а нельзя ли взять хотя бы одного напрокат на время праздников? Когда я была еще совсем крошечной, мы обычно покупали живую елку и засиживались допоздна, мы пили горячий шоколад и выбирали правильное место для особых игрушек. Похоже, мои родители покончили с волшебством, когда я поняла, что никакого Санты не существует. Возможно, не следовало говорить им, что я знаю, откуда на самом деле подарки. Это разбило им сердце.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
