Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
— Лапочка, ты будешь на меня злиться, и я каюсь, виноват, но сегодня никак не получится.
Котенок, Лапочка, а еще Рыбка-селедочка, Зайка, Пупсик, Мохнатик: небогатый у вас, мсье Баранов-Казанова, словарный запас.
— Сергей! Ты, как всегда, в своем репертуаре! — злилась Вероника. — Когда я не могу, это никого не интересует! И еще одно: ты ведь знаешь, что имя Вера я ненавижу больше всего на свете. — Она осеклась и, как мне показалось, задумалась. Настолько, насколько это может показаться, когда говоришь по телефону. — Нет. Теперь больше всего на свете я ненавижу тебя, Баранов! — с яростью проговорила она, но трубку не стала вешать.
Пока невидимая подруга Сергея сыпала проклятья в его адрес, он, прикрыв микрофон телефонной трубки рукой, обратился ко мне:
— Она отходчивая, сейчас остынет.
— Пожалуйста, пожалуйста, я не спешу, — пошутила я.
Сергей с укором посмотрел на меня — я рассмеялась.
Попал в неловкое положение, выкручивайся сам.
— Давай встретимся завтра, — вдруг предложил Сергей, одной фразой быстро остановив поток ее возмущений.
— Ты никогда меня не любил, — продолжала причитать она. — Теперь я это отчетливо понимаю и… Извини, что ты сказал?
— Завтра в восемь вечера за тобой заедут. Идем в театр на премьеру. Надень, пожалуйста, то платье, которое я подарил тебе неделю назад.
Вероника тут же растаяла, и металлические нотки сразу же куда-то исчезли.
— То, что с большим декольте на спине, темно-синее?
— Да, — подтвердил Сергей.
Я напомнила ему, что пора бы прекращать сюсюкание и переходить к делу. Нет, отнюдь не к сексу по телефону, но к планомерному использованию человека в целях добычи информации.
— Подожди, не отключайся, Вероника. Я хочу наслаждаться твоим сладким голосом как можно дольше. И еще… ну это, в общем… несущественный пустяк. У меня к тебе маленькая просьба, — начал издалека Баранов, подбираясь к истинной причине своего звонка. — Ты ведь в этом новом охранном агентстве работаешь… «Ангел-хранитель», так оно, по-моему, называется.
— Верно. В отделе по связям с общественностью.
— Чудесно! Не могла бы ты, Вера, — Сергей снова назвал ее ненавистным именем, — достать перечень услуг, список клиентов, подопечных, так сказать?
— Во-первых, это коммерческая тайна, а во-вторых, почему это тебя интересует? — слегка насторожившись, спросила она.
— Один мой очень хороший знакомый, — вывернулся Сергей, — хочет прибегнуть к услугам частного охранного агентства и просто с ног сбился, ища стоящее. Кажется, он уже выбрал ваше, но немного сомневается! Вот и попросил о маленькой услуге, а я тебя прошу. Как говорится, доверяй, но проверяй.
На другом конце провода ненадолго воцарилось молчание, повисла напряженная пауза. Мы ждали, она, по-видимому, думала. Рисковала по-крупному — надо отдать ей должное. Наконец Вероника произнесла:
— Подождите минутку, я перешлю нужные документы по факсу. Номер тот же?
Сергей утвердительно кивнул головой, как будто это можно было увидеть. Потом она продолжила с некоторой грустью:
— Ты опять меня использовал, Баранов! Если есть бог, он тебе этого не простит. Но я не слишком жалею, жду завтра вечером.
Затем последовали заверения в верности, обмен любезностями и прочие пустые слова.
Мы ликовали — пока все шло гладко. Нажав кнопку, я отключила селекторную связь, по которой могла слышать голос Вероники, и подошла к факсу — в офисе Баранова все было под рукой. Говоря начистоту, перечень заказов и людей, обратившихся в частное охранное агентство «Ангел-хранитель», привел меня в легкое замешательство и изумление. Фирма открылась недавно, но времени для того, чтобы провести рекламную кампанию и обзавестись внушительной клиентурой, было предостаточно. Ведь, без сомнения, имидж агентства создавался в первую очередь теми профессионалами, которые работали в нем. Эта наглядная, с одной стороны, даже молчаливая агитация красноречивее и красочнее любых, самых диких по замыслу, рекламных трюков. Эта грозная мощь, идол, созданный в воображении человечества могущественными тайными службами, мог пойти им только на пользу и придать значительный вес в сфере плодящихся с такой бешеной скоростью организаций по обеспечению личной безопасности граждан. Тем более не все из них имели безупречную репутацию, не запятнанную бесчисленными сообщениями и обвинениями в связи с криминальным миром. Так, вернемся к нашим баранам. Не подумайте, к Баранову. Мое замечание не имеет к нему ни малейшего отношения. Я к тому, что за год работы к «Ангелам» обратилось не больше десяти человек. Половина оказалась подставными лицами, фамилии взяты с потолка. Эти люди давно умерли или их не существовало вовсе. Покровительствующий им ангел-хранитель, складывалось такое впечатление, удалился сразу же после их открытия, прихватив с собой еще и рог изобилия.
— Насчет владельцев предприятия ничего не известно? — спросила я Сергея. Он только что освободился от беседы со своей боязливой подругой и театральным жестом вытер несуществующую испарину со лба.
— Ух, как иногда бывает с вами, женщинами, трудно!
— На эту тему я бы с тобой поспорила, но время неподходящее. Так как насчет хозяев? — еще раз поинтересовалась я.
— В том-то и дело. Их в глаза никто никогда не видел, — заговорил Сергей, — все операции производятся через посредников. А дальше — гигантская пропасть.
Он сел, задумался и, почесывая затылок, уставился в потолок.
* * *
23 июля, 10.15
Кононов посмотрел на часы. Провел ладонью по прикладу оптической винтовки, осторожно, словно лаская своего верного пса. Лучшему снайперу — лучшее оружие. Искусство снайпера — искусство убивать. Многие думают — взял оптическую винтовку, кое-как приноровился к стрельбе — и все, получай значок «Ворошиловского стрелка». Не тут-то было. Прицел без оптики — это одно, колебания его в стороны не так заметны. С оптическим же прицелом амплитуда колебаний достаточно велика.
Кононов сидел, по-турецки скрестив ноги, на гладком полу чердака и смотрел сквозь открытое окно на фасад здания, принадлежавшего компании «Тарнефтегаз», смотрел через оптический прицел.
Ему сообщили, что Баранов со своим телохранителем прибыли сюда без четверти девять. Задача: устранить обоих.
«Сделаю это с радостью», — в такт ударам сердца билась в мозгу мысль. Решимость — это рука на спусковом крючке, глаз — неплохая оптика, душа — месть. Нужно только подождать.
11.00
Перефразируя слова известной песни: ожидание — маленькая смерть. Единственная задача сейчас — затаиться, погрузиться в грязь и пыль и ждать.
Низкие потолки не позволяли подняться в полный рост. Он встал на колени, потянулся — проделал все это, не сводя глаз с парадного входа. «До чего же затекли ноги, раньше такого не было. Неужели старею? — подумалось ему. — Хорошо, солнце не бьет в глаза. Оно еще не приблизилось к своему зениту. Душно — ни сквозняка, ни ветерка». Кононов облизал пересохшие губы, поднес микрофон рации ко рту, вызвал своих напарников.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
