Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Ч-черт, все настроение испоганили! А такое хорошее утро было…
* * *
Он разбудил меня, когда завтрак уже стоял на столе. Сидел напротив: свежий, подтянутый, в футболке и шортах.
— Тебе халат нужен. Хочешь, подарю?
— Не, — он подлил мне молока в кофе, — не люблю халаты, не мужская одежда.
— Удобно же.
— Кому как. Некоторые их даже поверх костюма носят, как Филипп Филиппыч, а по мне, так уж лучше в шортах.
— А-а, знаю, о ком ты. Мы как-то на вызов к тако-оому чумоходу приехали… Немытый, нечесаный, волосы сальные. Кругом грязища, подошвы чавкают, шмон стоит как в ханыжнике. Но в халате и с галстуком, интеллигент типа. «Русский стиль» курит, а бычки в карман складывает. Извините, говорит, не убрано — женщины в доме нет.
— Бывает. Еще хлеба поджарить?
Вообще я с утра не ем, но тут умяла все за милую душу. За окном капало, деревья шатало, а здесь, за шторами, горел свет, было тепло, и плеер за спиной тихонько шумел прибоем, бумкая в какие-то ворчащие барабанчики.
— Это кто?
— «Джене». Нью-эйдж называется — как раз для такой погоды. Сейчас тебя провожу, вернусь и залягу с книжками. Самое то: утро, сумрак и дождь за окном.
— Блин, завидую я тебе!
— Я сам себе завидую. Ну что, пора?
В коридоре задержались. Когда я пришла в себя, мы стояли на коленях, упершись лбами, как две коровки. Я обхватила его руками.
— Ладно, прилипала, на службу опаздываешь…
— Успею. Поцелуй меня.
Ну до чего ж здорово!
— Еще!
— Инфляция наступит. Девальвация.
— Не наступит. Давай еще.
Он поднялся, увлекая меня за собой.
— Выходя из-за стола, надо ощущать недоеденность — так Павлов учил. Великий физиолог, между прочим.
— Да ну его! Давай еще. Ну, пожалуйста…
— Ох, ни хрена себе! — Падла скрюченная!
Гасконец врезал по тормозам. Кофейный мерс царственно плыл на красный. Кинуло на торпеду, рвануло гудками. Белизна манжет, ленивый фак из окна…
— Вот гондон! Ну, держись!
Генка, забив на вызов, повёл его как приклеенный. Издалека выцелил постового, цапанул микрофон:
— Так, командир, тормозни «мерина»! Да-да, этого.
Прохожие обернулись. Гаишник махнул, мерс приткнулся к обочине. Генка, куражась, впритирку прошел вдоль борта, заставив водителя спешно захлопнуть дверь.
В зеркало было видно, как бурно жестикулировал Осконцев, снисходительно, с оттеночком превосходства улыбался дорого одетый молодой человек и скептически хлопал об ладонь палкой гибэдэдэшник. Генка вдруг сплюнул, резче некуда повернулся и, прыгая через лужи, вернулся в кабину. Саданул дверью.
— Чего там, Геныч?
— Д-да депутатский помощник, сопля зеленая. Шнырь поганый! Сунул корку менту — тот и обделался сразу… хор-р-рек!
Оставшуюся дорогу Гасконец орал на проезжающий транспорт:
— Тебя где ездить учили, чучело? А ну, ушел вправо! — Навстречу, по путям, шел еще один. Уперся и встал: ждет. — Токоприемники отрасти — и совсем трамвай будешь! Че уставился, дерево, не видишь — «скорая» под мигалкой? — И врубил сирену. Встречный, артикулируя матом, рывками всасывался в поток. — Развелось мурамоев, мля, шагу нельзя ступить!
Крича сиреной, мы тащились по загруженному проспекту.
— Хватит, Ген, не дави на мозг, выключи.
Приползли, сдали. Феликс пошел отзваниваться. Вернулся злой и расстроенный.
— Еще транспорт[37]. Необследованную, с угрозой[38]на Балканскую.
— Откуда берем?
— С Пестеля. Поехали, Ген.
Везет как утопленникам: из центра, через пробки, на самую на окраину.
— Я посплю, ладно?
— Валяй. — Осконцев понимающе подмигнул.
— Дай подушку.
Генка вытащил мягкий квадрат, я устроилась у него на плече.
— Не мешаю?
— Нормально.
— Приглуши радио, Че.
— Сейчас.
— Ну, приглуши, пожалуйста.
— Дай дослушать, а? Это же Харрисон. Стш май гито джентли уипс…
— Блин, Феликс!
— Ай до но уа-а-ай, ноубоди толд ю…
Генка вывернул до нуля громкость.
— Вы слушали песню в исполнении Харрисона.
— Падлы!
— Отдыхай, Феликс.
— Спасибо, Ген.
— Не во что, Лар. Спи.
Черемушкин
Разбудить ее все же пришлось — на углу Московского с Ленинским сбило велосипедиста. Хорошо сшибло, в мясо. Молодой парень лет восемнадцати.
— Доставай, Че.
Я полез в карман за наркотиками.
— Шинировать здесь будем?
— Ага. С Седьмой все равно скоро будут. — Алехина стянула с парнишки рукав и вставила в уши дужки фонендоскопа.
— Ну как?
— Низковато. Сто на шестьдесят. Ставь систему.
Воткнули капельницу, ввели промедол. Генка принес шины.
— Звони, Ген, на Центр — штурмы[39]нужны. И носилки давай. И тетку в кабину пересади. Держи ногу, Феликс.
Я держал, она обматывала бинтами.
— Перекруты делай.
— Не учите дедушку кашлять.
Над нами затоптался гибэдэдэшник.
— Ну чё? Серьезно?
— Тяжелый. Прямо на стол пойдет.
— Помочь надо?
— Когда грузить будем. Ты пока свистни кого-нибудь…
Подошли мужики. Леха безуспешно пыталась порвать марлевую полоску. Рвалось как угодно, только не вдоль.
— М-да, ну и оснащеньице у вас.
— Трофейное, немцы при отступлении бросили. Значит, мужики, один под плечи, другой под пояс, третий под колени, понятно? Ты держишь капельницу, я ногу. По команде.
Взялись.
— Раз, два…
Подняли, положили, задвинули. Закрыли дверь.
— Как давление, Лар?
— Скинул. Девяносто на пятьдесят — от промедола, наверное.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
