– Вау! – восхитилась Эмма. – Женщина, знающая, что она хочет!
– Верно, я действительно мечтаю сделать карьеру. Слишком много лет прошло впустую. – Она не стала рассказывать, что впустую прошли десять лет с Гарри, который не давал ей думать ни о чем, кроме постели, а затем отправился в Латинскую Америку, бросив ее. – Если уж я могу сделаться менеджером, ты наверняка сможешь найти себе мужчину, – добавила она, повернувшись к Лиони.
– Мужчины, в них все зло! – вздохнула Лиони, принимаясь за второй бокал вина. – Хотя, если честно, я мужчин люблю. В этом-то вся проблема, – мрачно добавила она. – Наверное, я их отпугиваю. Но я никогда не думала о службе знакомств. Если честно, мне казалось, что только старые кошелки ходят на свидания вслепую. С моим везением мне обязательно попадется серийный убийца или какой-нибудь псих, обожающий длинные панталоны.
Ханна мрачно рассмеялась.
– Мне попадалось полно психов и без помощи агентства. На моем бывшем дружке, на которого я потратила много лет, нужно бы прилепить наклейку «Опасно для здоровья». А ведь я познакомилась с ним в самом безопасном месте – в «Макдоналдсе» во время ленча. Так что, Лиони, попытаться стоит. По крайней мере, ты сможешь выбрать, с кем встречаться, а с кем нет.
– С Харрисоном Фордом! – мечтательно произнесла Лиони. – Я согласна на клон Гаррисона Форда, который любит детей, животных и растолстевших разведенных блондинок.
– Расскажи нам о своем муже, – попросила Ханна Эмму, которая при мысли о Пите сразу же расплылась в улыбке.
– Он – прелесть, – призналась она. – Мне очень повезло. Он добрый, забавный, и я его обожаю.
Она мысленно представила себе Пита: открытое симпатичное лицо с карими глазами, широкая улыбка и короткие темные волосы. Пит всегда считал, что волосы следует стричь коротко, особенно если их так мало осталось. Она любила целовать его в макушку и утверждать, что лысые мужчины активнее в постели. Ей не нужен был Харрисон Форд и даже Том Круз. Она представить себе не могла, как кто-нибудь из них несет ей завтрак в постель, когда она чувствует себя неважно, или массирует ей плечи, если болит спина, или настаивает, чтобы она почитала, а он сам приготовит ужин в те вечера, когда она сильно уставала. Разве Том Круз сунет ей в кейс записку, в которой напишет, что любит ее и не может дождаться, когда она вернется домой. Пит ее обожал. И она уехала без него только потому, что он не выносил ее отца.
– Мы женаты три года, и нам очень хорошо вместе, – сказала она и, не удержавшись, рассказала о записке, которую он спрятал в ее чемодане между футболками.
– Да, очень мило, – протянула Лиони.
Они с Ханной уже приканчивали по второму бокалу вина и весело обсуждали, почему им пришла в голову мысль посетить Египет, когда раздался громовой голос Джимми О'Брайена.
– …если они считают, что это первый класс, то мне придется поговорить по душам с этим агентом! – говорил он другому туристу. – Душ отвратительный, все мои полотенца намокли, поскольку занавеска никуда не годится. И это называется первый класс? Не думаю. Мошенники, вот они кто! Выдают эту посудину за первый класс.
– Я не буду сидеть снаружи, – сказал он жене. – Нас съедят заживо. Проклятые комары.
Эмма сразу как-то съежилась, в глазах появилось затравленное выражение, которое было хорошо знакомо Ханне. Ее мать часто смотрела точно так, когда отец являлся домой со скачек, пьяный в хлам, и искал, на ком бы сорвать зло. Маленького роста, с выпирающим животом, он совсем не походил на отца Эммы, высокого и сильного. Этому человеку, который получал удовольствие от того, чтобы унизить кого-нибудь, не требовалось спиртное для плохого настроения. Скорее всего, это было его обычное состояние.
У Эммы был такой вид, будто она предпочла бы прыгнуть за борт, чем провести вечер с родителями. Ханна почувствовала острую жалость, протянула руку и коснулась запястья Эммы.
– Вы не хотели бы сегодня поужинать с нами за отдельным столом? – тихо спросила она.
Эмма сначала обрадовалась, но потом покачала головой:
– Спасибо, но я не могу. Они ждут, что…
– Вы же могли решить, что в первый вечер им захочется побыть вместе, устроить себе романтический ужин. Скажите, что не хотели им мешать, – предложила Ханна.
Эмма с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть при мысли о романтическом ужине. Ее отец считал, что романтика – только для слабаков. Он открыто смеялся над Питом, когда тот однажды купил ей полдюжины роз на День святого Валентина.
– Ну, конечно! – поддержала Лиони, начиная соображать, что к чему. Бедняжка Эмма очень мила и заслуживает быть спасенной от этого отвратительного человека. – Нам нужен третий мушкетер. Скажите, что знали одну из нас давно и хотите поболтать.
– Они не поверят, – уныло ответила Эмма.
Мистер О'Брайен заметил дочь, сидящую с двумя незнакомыми женщинами, и решительно направился к их столику. Жена плелась следом, будто он тянул ее, как буксир.
– У меня очень мало друзей, и, если я совру, отец допросит вас с пристрастием и быстро выяснит, что я его обманываю.
Лиони задумчиво постучала по кончику носа.
– Между прочим, я – замечательная актриса. Мы скажем, что знаем друг друга по работе. Чем вы занимаетесь?
– Я работаю в благотворительной организации, работаю с детьми, попавшими в беду, – объяснила Эмма.
– Постойте, не этой ли организацией руководит один отставной политик… Кажется, Эдвард Ричарде, верно? Его семья владеет молочной фермой и конюшней. Видите ли, я ветеринар, и мы их когда-то обслуживали.
Эмме было приятно, что Лиони знает об их организации, но она никак не могла понять, какое отношение Ричарде имеет к их сегодняшней проблеме.
– Привет всем! – рявкнул О'Брайен, оглядывая столик и с неудовольствием отмечая, что он только на троих.
Эмма сразу встала, нервно улыбнулась, попрощалась и направилась к свободному столику.
– Ты не собираешься познакомить нас со своими друзьями? – обиженно спросила мамаша.
– Я думала, ты хочешь побыстрее сесть, мама, – заторопилась Эмма, не желая разрушать только что возникшую дружбу и знакомить Ханну и Лиони с отцом. Он ещё не отошел от перелета и бог знает, что может ляпнуть. —^Я познакомлю вас позже. Заказать минеральной воды?
Мамаша немедленно начала обмахиваться рукой и изображать полуобморочное состояние.
– Да, очень жарко, это было бы кстати.
– Сядь, Эмма, и не суетись! – резко скомандовал отец. – Воду принесут – рано или поздно. Эти египтяне явно не любят работать. – Он взглянул на бар, где бармен обслуживал несколько человек, требующих коктейли, и громогласно заявил: – Понятия о нормальном обслуживании не имеют!
Сидящие в стороне Ханна и Лиони поморщились от такой грубости, а Эмма сжалась в комочек. Какой кошмар! Не имеет значения, что она сидит на палубе парохода в жарком Луксоре и что сокровища Египта ожидают ее – она путешествует с отцом, а уж он постарается испортить все.
