В таких случаях Энн обычно говорила: «Не слишком ли мы раскомандовались, дорогой?» – а Ричард в ответ сначала обиженно хмурился, но затем, рассмеявшись вместе с Энн, признавался: «Да, что-то меня занесло». А однажды он ей сказал: «Ты на меня замечательно влияешь, Энн. В твоем присутствии я становлюсь более покладистым».
– Мы оба очень хорошо влияем друг на друга, – поспешно возразила Энн.
– Ну какое я могу оказывать на тебя влияние? Мое дело – ухаживать за тобой и заботиться о тебе.
– Только не очень ухаживай. Не то получится, что ты потакаешь моим недостаткам.
– Недостатки?! Да у тебя их нет.
– Да что ты, Ричард, сколько угодно. Я, например, люблю нравиться людям. Не люблю указывать им на их промахи и ошибки. Не люблю ссор и даже пустячных размолвок.
– Слава Богу! Как ужасно было бы иметь сварливую, вечно ворчащую жену! Я навидался таких на своем веку.
Больше всего, Энн, меня привлекает в тебе твоя мягкость и доброжелательность. Ах, дорогая, мы будем так счастливы.
– Да, мне тоже так кажется, – ласково произнесла Энн. Ричард, подумала она, и впрямь сильно изменился со времени их первой встречи. Куда подевалась агрессивность, постоянная готовность к отпору! Как Ричард сам правильно подметил, он стал гораздо покладистее. Обретенная уверенность в себе сделала его более терпимым и дружелюбным.
С букетом нарциссов в руках он направился к дому Энн.
Обменявшись приветствиями со швейцаром, который уже хорошо знал его в лицо, Ричард поднялся на третий этаж.
Дверь ему открыла Эдит. Из глубины коридора доносился взволнованный голос Энн:
– Эдит! Эдит! Тебе не попадалась моя сумка? Куда-то я ее засунула, никак не найду.
– Добрый день, Эдит, – вежливо промолвил Колдфилд, входя.
Никогда не чувствуя себя с Эдит вполне непринужденно, он скрывал это под маской чрезмерной любезности, не совсем, впрочем, естественной.
– Здравствуйте, сэр, – почтительно ответила Эдит.
– Эдит! – донесся из спальни нетерпеливый возглас Энн. – Куда ты запропастилась? Иди же сюда!
Она вышла в коридор в тот самый момент, как Эдит произнесла:
– Мистер Колдфилд, мэм.
– Ричард?! – И Энн с удивленным видом двинулась ему навстречу. Проводя его в гостиную, она через плечо бросила Эдит:
– Во что бы то ни стало найди мою сумку!
Может, я забыла ее в комнате Сэры?
– Скоро и вовсе голову потеряете, – пробормотала Эдит, выходя.
Ричард поморщился Подобные вольности в устах прислуги оскорбляли его чувства. Пятнадцать лет назад служанка не посмела бы так разговаривать со своей хозяйкой.
– Вот уж не ожидала тебя сегодня, Ричард Мне казалось, мы договорились, что ты придешь завтра, к ленчу.
Явно чувствуя себя не в своей тарелке, Энн говорила чуть отчужденно.
– До завтра так долго ждать, – улыбнулся Ричард. – А я хотел порадовать тебя.
Он протянул ей купленные нарциссы, она вскрикнула от радости, и только тут он заметил, что комната утопает в цветах. Помимо горшочка с гиацинтами на журнальном столике у камина, тут и там были расставлены вазы с ранними тюльпанами и нарциссами, правда белыми.
– Да у тебя никак праздник, – сказал он.
– А как же! Ведь сегодня приезжает Сэра.
– Ах да! Сегодня. Я совсем забыл. Вылетело из головы.
– О Ричард!
В голосе Энн послышался упрек. Ричард и в самом деле забыл, когда именно приезжает Сэра, хотя Энн говорила ему не раз. Но вчера они были в театре, и ни один из них и словом не обмолвился о предстоящем событии. А между тем в свое время они условились, что в день приезда Сэры Ричард оставит мать с дочерью наедине и придет знакомиться с будущей падчерицей лишь назавтра.
– Извини, Энн. Начисто запамятовал. А ты так ветре-' вожена, – добавил он с неодобрением.
– Ну разве ты не понимаешь, что возвращение дочери домой всегда событие?
– Да, да, согласен.
– И я сейчас еду на вокзал встречать ее. – Она взглянула на свои наручные часы. – Еще пара минут в моем распоряжении. Впрочем, эти поезда из гавани, как правило, опаздывают.
В комнату с победоносным видом вошла Эдит с сумкой Энн в руке.
– Вот, в бельевом шкафу нашла, вот куда вы ее забросили.
– Ах да, когда искала любимые наволочки Сэры. Ты постелила ей зеленые простыни? Не забыла?
– Что я когда забывала?
– А сигареты?
– Положила.
– А Тоби и Джумбо?
– Тоже.
Снисходительно качая головой, Эдит пошла из комнаты.
– Эдит, – вернула ее Энн. – Поставь цветочки в вазу. – И она протянула принесенный Ричардом букет.
– Да где ее, вазу, взять-то? Да ладно, что-нибудь уж найду.
И Эдит, взяв цветы, вышла из гостиной.
– Ты волнуешься, Энн, как маленькая.
– Ну естественно, ведь я так рада, что Сэра приезжает.
– Тем более что ее не было целую вечность – аж три недели, – несколько натянуто пошутил он.
– Я понимаю, что выгляжу смешно, – обезоруживающе улыбнулась Энн. – Но я очень люблю Сэру. Надеюсь, ты не против?
– Ну конечно нет. Я и сам с нетерпением жду встречи с ней.
– Она такая ласковая и открытая. Полагаю, что вы с ней поладите.
– Даже не сомневаюсь. – Он улыбнулся. – Ведь она твоя дочь, а значит, очень милая девушка.
– Как приятно слышать это от тебя, Ричард. – Она положила руки ему на плечи, подняла голову и поцеловала его, пробормотав «милый Ричард». – Ты ведь наберешься терпения, правда? – добавила она. – Видишь ли, наше намерение пожениться явится для нее шоком. Как жаль, что я так оплошала с этим письмом.
– Не казни себя, дорогая. Ты же знаешь – на меня вполне можно положиться. Я не исключаю, что вначале она будет не совсем довольна, но нам предстоит убедить ее в том, что ничего зазорного в нашем намерении нет. И что бы она ни говорила в ответ, я на нее не обижусь.
– Да она и не скажет ничего. Девушка она очень воспитанная. Но терпеть не может никаких перемен.
– Не падай духом, дорогая. Уж с этой переменой она как-нибудь смирится.
– Ах, если бы только я ей вовремя написала! – не успокаивалась Энн.
– Ты походишь на маленькую девочку, застигнутую врасплох при тайном поедании варенья из банки, – пошутил Ричард. – Не волнуйся, дорогая. Все обойдется. Мы с Сэрой быстро станем друзьями.
Энн взглянула на Ричарда с сомнением. В этой его веселой уверенности ей почудилась фальшь. Лучше бы он тоже немного нервничал.
