Хотя наши войска находились в обороне, зарывшись в землю, но все — бригада, полк, не говоря уже о стрелковой дивизии, несли потери. Перед фронтом батареи загорелся танк Т-70, правее горели еще два танка и самоходка.
В грохоте боя я не услышал, а увидел его: большой язык пламени, выскочивший из ствола пушки в овраге! Спустя секунды охватило пламенем крайний с правого фланга немецкий танк! Это сработал Фомичев, когда танк оказался метрах в трехстах от его самоходки. Буквально через мгновение машина его исчезла — скатилась в овраг, и вскоре вышла в другом месте: замаскировавшись в кустах, продолжала вести огонь.
— Подготовиться к уничтожению противотанковых торпед на гусеничном ходу. По виду они похожи на танкетки, но начинены взрывчаткой и предназначены для уничтожения танков и самоходок. Обезвредить их можно только снарядом или противотанковой гранатой.
Такое сообщение нас не обрадовало, в нашем боекомплекте были только гранаты Ф-1. Значит, вся надежда на Королева и нашу гаубицу.
— Валера, по этим адским машинам будешь бить осколочными снарядами, — предупредил Королева. — Если не будет прямого попадания, ее может перевернуть вверх гусеницами или положить на бок.
— Понял, товарищ лейтенант! Отнюдь не промажем! — «отнюдь» было любимым его словцом.
Но немцы, потеряв много танков и живой силы, начали отходить.
Вторая атака.
Остановившись на выгодных позициях, противник приступил к подготовке новой атаки. Около шестидесяти самолетов в течение получаса наносили бомбовые удары по нашей обороне! Следом артиллерия и минометы перепахали всю передовую! — выкорчевало почти все проволочные заграждения, засыпало грунтом окопы, траншеи, ходы сообщения пехоты; сильно пострадала и артиллерия, стоящая на прямой наводке; были частично разрушены и наши окопы.
Едва смолкла артиллерийская канонада, перестали рваться снаряды и мины, сразу повыскакивали из машин экипажи самоходок и танков, стараясь как можно быстрее привести в боеготовность свои машины. Из порушенных стрелковых окопов неслись стоны, крики о помощи — там уцелевшие после бомбежки и артподготовки лихорадочно разгребали завалы, вытаскивая из-под земли и бревен живых и мертвых, и, будто тоже из-под земли, возникли три молоденькие санитарки, склонились над ранеными. В эти напряженные минуты кратковременного затишья я старался не думать о танкетках, но тревожные мысли назойливо лезли в голову: как с ними бороться? А пока изучали экипажем трофейные пулеметы МГ-34 и МГ-42. Первый был станковый, второй — ручной, оба калибра 7,92 мм, пулеметные ленты тоже одинаковые, оба достаточно легкие и с воздушным охлаждением. Я всегда сочувствовал нашим бедолагам-пулеметчикам с их четырехпудовыми «максимами», которые приходилось таскать на себе по бездорожью в жару и мороз, по глубокому снегу и по колено в грязи, мы, как могли, старались помочь им, десантируя на самоходки при попутных передвижениях.
Недолгое затишье закончилось новым наступлением вражеских войск. Теперь их танки и самоходки шли за дымовой завесой, вынудив нас вести огонь почти вслепую. А тут еще из-за дыма вынырнула треклятая танкетка — и ползла она прямо на нас! Черная, приземистая, примерно метровой высоты коробка на гусеницах ловко маневрировала в складках местности, поскольку она обходила препятствия, мы поняли, что управляет ею оператор, но не знали как, с помощью проводной связи или по радио. По обе стороны от первой появилось еще две! По всем трем танкеткам сразу открыли огонь из орудий, Королев и Кузин били по той, что шла на машину Леванова. В это время я услышал по радио, как Фомичев из своего оврага просит Шевченко: «Помогите автоматчиками! Фрицы наседают, а у меня заклинило гусеницу! Нужны ремонтники с автогеном!». Вскоре к нам пробрался зампотех Ишкин, он должен возглавить группу ремонтников и на всякий случай решил взять у нас трофейный пулемет. Мы дали ему ручной МГ-42 с двумя лентами патронов по 250 штук в каждой, показав, как действовать при пулемете. Через минуты я увидел, как в сторону оврага выдвинулись по-пластунски рота автоматчиков и бригада ремонтников.
Пока большинство экипажей были заняты борьбой с танкетками, немцы подожгли еще три легких танка бригады и один Т-34, сгорела и одна самоходка полка. Но пылали и три танка противника. Теперь во главу клина выдвинулись «фердинанды». Несмотря на точные попадания в лоб наших снарядов, они безостановочно шли вперед, приближаясь к передовой. Чуть опережая их, ползли танкетки со своим смертоносным грузом — целые веера трассирующих пуль отскакивали от их корпусов, не нанося им никакого вреда, а от прямых попаданий орудий, минометов и противотанковых ружей их спасали операторы хитроумным маневрированием на местности. По взрывоопасным танкеткам открыли огонь и скорострельные зенитные пушки с ближайших огневых позиций — но тоже пока безрезультатно! Эта неуязвимость стала пугать экипажи, все понимали: еще несколько минут промедления — и наши танки и самоходки начнут взлетать на воздух! Наконец, всем на радость, с оглушительным взрывом исчезла одна страшная танкетка, подошедшая ближе других к переднему краю, вероятно, ее все-таки подбили зенитчики. Но еще две торпеды, обходя сгоревшие танки, продолжали свое жуткое движение! Одна по-прежнему шла на машину Леванова, другая — на экипаж уральцев старшины Саши Минина.
Приказав наводчику бить по «тигру», стрелявшему из-за холма, я пытался выйти на связь с Левановым. В эфире, как всегда, творился невообразимый хаос, мешались обрывки немецких фраз, резкие разговоры, команды наших командиров. С большим трудом установил наконец связь и, дав команду перейти на запасную волну, передал Леванову короткое распоряжение:
— Иван, бей только по танкетке! И проверь готовность машины на случай выхода из окопа!
— Понял, выполняю!
Его наводчик израсходовал на танкетку уже три снаряда, но не добился прямого попадания, окаянная подползала все ближе и ближе! Мы же никак не могли ему помочь, продолжая дуэль с «тигром» — он избрал нас своей мишенью, и в этом единоборстве сила была не наша, мы сражались в разных весовых категориях: в любую минуту он мог зажечь нас, и если бы не маскировка дымовыми гранатами... Очередным выстрелом Королев всадил наконец снаряд под самую башню «тигра», заклинил ее — пушка вражеского танка потеряла возможность поворачиваться! Прикрывшись дымовой шашкой, «тигр» развернулся и в облаке дыма начал отходить, в этот момент Валерий выстрелил ему вдогонку — и попал! Экипаж выскакивал из башни и падал плашмя на землю. Длинная очередь из трофейного пулемета, выпущенная заряжающим Плаксиным, прошла над башней — мимо черномаечников! Промазал наш Вася! Уязвленный Василий поносил фрицев вместе с их фюрером, пока его не притормозил Олейник:
— Вася, ты хоть и поднаторевший пулеметчик, но не умеешь стрелять по прыгающим фрицам — целился в головы, а попал в белый свет, как в копеечку. Вот если б ты целился в мягкое место, попал бы как раз в головы.
