Брайан стоял на берегу возле своей лодки. Галфридас Худ — в двух шагах от него. Рука Худмана лежала на эфесе меча, лицо застыло холодной маской гнева.
— Я уверен, что это были ваши люди! — возмущался Брайан, наступая на мастера Худа. — Я много раз видел вас вместе. И я хочу знать, куда они вели Хауэлла, и зачем завязали ему глаза! Что это за грязные шутки?
— Мне-то откуда знать? — пожал плечами Худман. — Ну, предположим, пошутили ребята. И что?
— Плохая шутка — уводить куда-то такого парня, как Хауэлл, — возразил перевозчик. — Он же доверчив, как ребёнок! Посмеяться над ним — проще простого. Но пока у парня есть друзья, вы этого не сделаете!
— Вот как? — прошипел Худман. Именно прошипел, как шипела Ясмин, змея Вазима Хараба. У Герварда внутри всё похолодело. Не успел он шевельнуться, а Худман уже шагнул вперёд, вытягивая из-за пояса кинжал. И вонзил его Брайану прямо в живот.
Гервард зажал рот, чтобы не закричать. Брайан попытался ухватить Худмана за горло, но пальцы уже не слушались его. Пошатнувшись, перевозчик рухнул к ногам своего убийцы. На рубахе его алой розой расплывалось кровавое пятно.
Худман вытащил кинжал, потыкал тело носком сапога, чтобы убедиться, что жизнь ушла из него, и принялся спокойно вытирать лезвие пучком травы. Гервард попятился, не сводя глаз с неподвижного тела Брайана. Но отступая, он споткнулся о камень, и Галфридас Худ резко обернулся:
Гервард бежал, как заяц, петляя между деревьев, чтобы сбить убийцу со следа. За спиной у него раздавались тяжёлые шаги Худмана. Чуть живой от страха, Гервард едва видел, куда бежит, и всё время спотыкался. Худман выследит его, как собаки оленя.
Обессиленный, Гервард нырнул за куст ежевики и перевёл дух. Преследователя не было видно. Где же он?
— Урсус! — взмолился он хриплым шёпотом. — Где же вы, Урсус? Помогите мне!
Тяжёлая рука упала ему на плечо. Гервард обернулся — неужели его мольбы услышаны? — и оцепенел от страха. Прямо на него глядели холодные разноцветные глаза Галфридаса Худа.
— Подглядываешь, щенок? — прошипел Худман.
— Не понимаю, о чём вы? — залепетал Гервард. В следующее мгновение складки плотной мешковины отгородили его от мира — словно моргнуло гигантское веко.
Глава восьмая
Наказаны пороки
И бедствиям конец!
Марион ле Февр пела, сидя за пяльцами. Гвинет была словно околдована её нежным голосом. Неужели Гервард всерьёз думает, что прекрасная вышивальщица может быть связана с мятежниками? Глупость какая! Гвинет ничего не сказала госпоже ле Февр о подозрениях брата, ведь бедняжка Марион такая чувствительная. Незачем её расстраивать.
Король, нам Богом данный,
Всем чаяньям…
Марион начала следующий куплет, и тут в дверь кто-то постучал. Неужели опять Гервард?!
Но на пороге стояла Айдони Мэйсон.
— Обед готов, Гвинет, — сказала она. — А Гервард ещё не вернулся от мастера Брокфилда. Мы поедим без него, а потом, если он не вернётся, ты сбегаешь, поищешь его.
— Гервард дурака валяет, — Гвинет воткнула иголку в ткань, чтобы легче было её найти в следующий раз, — а я должна его искать? У меня полно работы!
— Сделаешь, как тебе сказано, — отрезала Айдони. — Ты что считаешь, я за ним должна бежать? Я, между прочим, сегодня весь день за двоих кручусь.
— Не волнуйся так, Гвинет.
Марион ле Февр протянула узкую красивую руку и потрепала Гвинет по плечу.
— Придёшь, когда освободишься. И, если хочешь, я научу тебя этой песне. Её сочинили в честь коронации Ричарда, — объяснила она Айдони. — Песня, достойная благородного короля.
Гвинет поднялась и сделала реверанс.
— Спасибо вам, госпожа. Хотите, я принесу вам обед в комнату? Мне совсем нетрудно.
— Очень мило с твоей стороны, — улыбнулась Марион. — Вы все меня просто балуете!
Гвинет отнесла обед госпоже ле Февр, помогла матери обслужить постояльцев в обеденном зале и поела сама. Гервард так и не вернулся. Выглянув из окна кухни, Гвинет заметила танцующие в воздухе снежинки и с тоской подумала о тёплой комнате Марион ле Февр.
— Гвинет! Не спи на ходу! — прикрикнула на неё матушка. — Разве я не говорила, чтобы ты поискала Герварда?
— Уже иду, — ответила Гвинет, торопливо хватая с вешалки плащ.
Снег валил хлопьями и таял, едва коснувшись земли. Торговцы на рыночной площади прикрывали товары мешковиной, припозднившиеся покупатели спешили завершить сделки и укрыться в тёплых домах. Гвинет с неудовольствием заметила, что у неё дырявый башмак, и ледяная вода затекает прямо в чулок.
Проходя мимо ворот аббатства Гвинет на мгновение ослепла, получив заряд снега в лицо, и чуть не столкнулась с высокой тёмной фигурой. Сильные руки ухватили её за плечи и помогли удержать равновесие на скользких камнях. Гвинет подняла голову и увидела улыбающееся лицо брата Тимоти. Самый юный из монахов Гластонбери, он был всего на несколько лет старше их с Гервардом.
— Спешишь? — улыбнулся брат Тимоти.
— Ищу Герварда, — объяснила Гвинет. — В полдень ушёл к мастеру Брокфилду, и вот нет его до сих пор.
Длинное аскетическое лицо брата Тимоти приняло участливое выражение. На мгновение Гвинет даже забыла, что говорит с монахом-Хранителем, одним из тех, кто призван оберегать скрытые сокровища короля Артура. Никто не должен найти их, пока не придёт час, никто не должен знать и о существовании самих Хранителей. Но сейчас Гвинет видела перед собой просто друга детства. Мальчишку, который когда-то лазал по деревьям лучше всех в Гластонбери.
— Не о чём беспокоиться, — раздражённо бросила она. — Гервард просто любит бродить один.
— Надеюсь, что ты права, — кивнул брат Тимоти. — Если встречу его, скажу, чтобы сейчас же шёл домой.
Гвинет снова поблагодарила монаха и побежала дальше. Вот и лес. Здесь она надеялась встретить Урсуса, и расспросить его о брате. Но отшельника нигде не было видно.
Подходя к переправе, Гвинет услышала чьи-то голоса.
— Гервард! — позвала она. — Гервард, это ты?
Рядом зашуршали кусты, и на тропинку вышел — нет, не Гервард, а Финн Торсон. Лицо его было мрачным, и, когда Гвинет попыталась подойти ближе, он жестом остановил её.
— Не спускайся к воде, Гвинет Мэйсон. Это зрелище не для твоих глаз.
Гвинет уставилась на него широко открытыми от ужаса глазами:
— Это ведь… не Гервард, нет?
— Нет, — покачал головой шериф. — Герварда здесь нет. Это Брайан, — добавил он, помолчав. — Кто-то заколол его.
— Он мёртв? — ахнула Гвинет, борясь с подступающей дурнотой.
Финн Торсон кивнул.
