– … двоих. Никому, кроме меня не открывать. А этой дубине стоеросовой, начальнику охраны, тем более. Утром заберу. И если хоть одно слово по этому поводу услышит хоть кто-нибудь…
– Так точно, комендант!!!
После этой фразы у меня несколько заложило уши. Хреново! Вампир! Да что это вообще за мир такой? Если здесь вампиры ходят в комендантах тюрем (голову даю на отсечение, подкармливаются заключенными, а казни совершают самолично), то мне даже страшно представить, что представляет собой все остальное. Да, все-таки никакое это не подсознание, и уж тем более не сон. Такое извращение ни в одном сне не приснится. Да и очень сомнительно, чтобы все какие есть органы чувств коллективно решили меня подурачить. Такой боли я чувствовал с тех пор, как однажды по пьяни ввязался в драку с местной шпаной. Живой остался, но изучил в подробностях быт и нравы городской больницы. Нет, скорее я поверю в то, что меня выбросило в какой-нибудь параллельный мир, или как это у фантастов называется. В конце концов, не зря же про это столько пишут. А вдруг правда? В любом случае, лучше версии у меня пока нет.
За дверью послышалась возня, что отвлекло меня от размышлений. Я прислушался и понял, что под дверью мы имеем: а) двоих охранников (или стражников? В книжках вроде бы они так называются), б) что-то тяжелое. Я задумался, что же это такое, и мне почему-то представился фонарь. Ну, знаете, были раньше такие, масляные, тяжелые и с ручкой сверху. Я такие в музее видел.
За дверью послышался взрыв смеха и какой-то то ли звон, то ли стук. Потом последовало неразборчивое бормотание и стало тихо. Я уже почти собирался отойти, как охранники заговорили снова. Слава богу, на этот раз громче.
– Тоб, как думаешь, дадут мне отпуск? – начал сонный баритон.
– Это смотря зачем, – важно отозвался густой басок.
– Ну вот, например, к жене съездить. Уже неделю здесь торчу, а дома как пить дать опять все на ушах стоит. Распоясалась моя, никакого сладу нет. Знает, шельма, что с работы так просто не съедешь, и творит что хочет, пока меня дома нет. Ну ничего, приеду, я ее построю!
– Неа, не построишь. Не отпустят ведь.
– Эт почему?
– Прошляпил ты, брат. По личным сегодня надо было просить – кто просил, тем дали, а пока эти из отпуска не выйдут, никому больше не дадут.
– Да уж попросишь тут… Коменданта видел? День кругами носится, ща вон на патруль ревел белугой, и опять задницы на совещании надирать понесся. Сам понимаешь, настроение тож в масть. Тут кабы не вышвырнул, а не то что отпуск просить. Кстати, с этим то, как думаешь, что будет? Уж неужто…
– А то. Понятно, раз комендант кого забирает, то не сказки слушать. Никому, считай про него-то и неизвестно, а вампир на халяву никогда не прочь закусить. При всем уважении к коменданту.
– А…
– А болтай поменьше, целее будешь.
Я уже не слушал дальше, в полном смятении привалившись к стене. (Потом в полной мере ощутил все прелести соприкосновения ожога со стеной и мигом отвалился.) Ну все, каюк мне. Прощай, Александр, душа моя, как говаривала маман… Ой, не надо маман, сразу язва открывается. Не хочу я быть питанием для какого-то там вампира! Еще чего доброго сам вампиром стану. Вечная жизнь – оно, конечно, неплохо, но все к этому прилагающееся, вроде зловония изо рта, ночевка в гробу, красные глаза, аллергия на серебряные крестики и прочие радости жизни не для меня. Хотя… Если вспомнить, вампир этот какой-то нетипичный. Ничем таким не пахнет, кожа бледноватая, конечно, но волосы почему-то светлые, белокурые даже, а не канонически черные. Не скажу точно, но глаза по-моему тоже светлые, что вообще против законов жанра. Да и зубы покороче будут, чем положено. И вообще, вампирам положено охотиться ночью. Тогда почему этот собирается «разобраться» со мной утром? Вопрос, конечно, интересный. Хотя здесь, наверное, вампиры своей породы. Так что вышесказанное еще ничего не означает.
Но мне-то какая разница, что за разновидность вампира собирается меня прикончить? Лучше бы подумал, что против этого предпринять, а не занимался сравнительной характеристикой подвидов нечистой силы. Так, ну и что мы знаем по защите от вампиров? Что-то я подозреваю, что фильмы и разного рода ужастики имеют мало общего с действительностью. На побег рассчитывать не приходиться, креста у меня нет, поскольку я не крещеный, посему и молитв не знаю. Чеснок я переношу еще похуже киношных вампиров, поэтому не имею привычки таскать его с собой. А осину живьем вообще ни разу в жизни не видел. Я пригорюнился. Эх! Какого черта я вообще сегодня из дому выходил? Сидел бы себе спокойненько, пил пивко в свое удовольствие. И вполне бы обошелся без всяких шляний по параллельным мирам…
Противно засосало под ложечкой, и мне стало совсем паршиво. Может, со стражниками договориться… Хотя что за чушь я несу – они сами его бояться больше меня, не говоря уж про то, что дать мне им совершенно нечего.
Я попробовал разозлиться – все же легче. Не вышло. И продолжал тихо бояться, с тоской и унынием вспоминая прежние славные денечки. Я думал, что не усну, но уже через полчаса свернулся калачиком на холодном полу и задремал, а последней моей мыслью было: «Как бы не простудиться…»
Глава 5
Еж – птица гордая, пока не пнешь – не полетит.
Народная мудрость.
Скай.
Я в ярости! Всем слышно?! В ярости! Ну где можно шляться?!
Я хмуро оглядела бревенчатый домик и злорадно прихватила последнее яблоко. Пусть поголодает, предатель! Нет, ну конечно я веду себя совершенно по-детски, но у меня нет никакого желания себя сдерживать. Великая бездна, из-за его безалаберности Совет для меня отменяется – не просить же в самом деле Рейну объяснять все мальчишке. Результат может быть совершенно непредсказуемым. Я-то по крайней мере хоть внешне напоминаю человека. По этой же причине (хоть в этом этот упрямец со мной согласился) искать нового Хранителя отправилась я. Нет, конечно, неплохой морок все исправляет, но весь фокус в том, что продержать его достаточно долгое время под силу только мне. Мороки, наваждения, иллюзии – назовите это как хотите, – работа на двух-трёх, а то и четырёх слоях реальности – мой основной талант. Талант природный, что для меня более важно. Приятно сознавать, что не вся твоя сила заимствована, что что-то ты можешь сама.
Я – вода, и этим всё сказано. Изменчивая, и то же время постоянная, как никто. Вода укладывается в любые рамки, обретает любую форму в зависимости от ситуации, но давления она не выносит – просочиться сквозь пальцы, не догонишь. Воду не уничтожить. Можно сделать льдом, превратить в пар – это будет та же вода.
Да, поискать пришлось. Но все же…Рур, ты ведь должен был знать, где он. Почему же… Вопросы, вопросы. Но вдруг ко мне пришло понимание: ты знал. Знал. А потом у меня в голове зазвенел звоночек и я поняла: безалаберностью в нашей семье страдает не только Хан, а с Каем четыреста лет назад было значительно меньше проблем, хоть об его голову я и разбила два своих лучших ружья. И потом…
