Фредерик поначалу решил сопротивляться, но потом что-то — видимо, то, что он прочел в глазах Андрея, — заставило его отказаться от этого замысла, и он стал делать то, что от него требовали: сложил небольшую часть сушняка в слегка покосившуюся пирамиду. Андрей высек огонь, растирая одну о другую две сухих ветки до тех пор, пока тонкая полоска дыма не поднялась вверх и не вспыхнули первые искры. Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы появился огонь, почти не дававший дыма.
Абу Дун смотрел на него с растущим удивлением:
— Имеет смысл находиться поблизости от тебя, колдун. Огонь без огнива — очень практично.
— И главное, что эта идея пришла с твоей родины, — сказал Андрей, слегка иронизируя. — Теперь твоя очередь. В каком направлении нам надо идти?
Абу Дун держал руки над потрескивающим огнем.
— Ты слишком хороший ученик, колдун, — рассердился он. — Или я слишком хороший учитель. Нам надо на запад, больше я пока ничего не знаю. Дорога дальняя. Было бы идеально достать какое-нибудь суденышко, но это нам не удастся. Давай попытаемся раздобыть лошадей.
— Ты хочешь сказать — украсть? — уточнил Андрей.
— У тебя есть деньги, чтобы купить их? — равнодушно спросил Абу Дун и засмеялся. — Не беспокойся, христианин. Я не хочу нанести вред твоему душевному здоровью и толкнуть тебя на нарушение одного из ваших запретов. Я сам обеспечу нас транспортным средством и всем остальным, что может понадобиться.
— Надеюсь, ты никого не убьешь, — сказал Андрей твердо.
— Разумеется, нет, — пообещал Абу Дун. — Клянусь своим душевным здоровьем.
— Тогда я могу быть вполне спокоен, — усмехнулся Андрей.
— Не будь слишком беспечным, — предупредил Абу Дун. — Я уже говорил, что мы скоро повстречаемся с войском султана Селика. Я почти уверен, что они не сделают мне ничего плохого, но тем не менее мы должны быть осторожны. — Он покачал большой головой. — Вы — христиане. Будет непросто объяснить, почему я сопровождаю вас.
— Так дальше и пойдет, пока мы будем «в твоем сопровождении», — сказал Андрей и подумал: «Куда Абу Дун клонит?»
— Равно как и наоборот, — подтвердил пират. — Будет лучше, если, наткнувшись на людей султана, я выдам вас за своих рабов.
Фредерик вытаращил глаза, и Андрей поспешил добавить:
— И разумеется, мы скажем то же самое о тебе, если это будет христианское войско.
— Естественно, — согласился Абу Дун.
— Ты шутишь, — вмешался Фредерик. — Ты же не хочешь всерьез…
— Остаться живым? — перебил его Андрей. — Почему же?
— До тех пор пройдет время, — сказал Абу Дун. — Пройдут дни. Места здесь довольно спокойные. Ничего интересного нет. По этой причине я тут… хотел заключить сделку.
От Фредерика не ускользнула запинка в словах Абу Дуна. Он прищурился.
— Пока хватит, — сказал Андрей. — Дай немного отдохнуть, пусть высохнет наша одежда. Потом пойдем дальше.
— Неплохо было бы что-нибудь съесть, — сказал Абу Дун. — Я умираю от голода.
— В лесах полно дичи, — отозвался Андрей. — Почему бы тебе не выпросить у леса вкусное жаркое?
— Почему бы не отрезать тебе одну руку и не поджарить ее? — спросил Абу Дун. — Ведь она отрастет снова. — Он бросил ветку в огонь и смотрел, как она, потрескивая, ломается и выбрасывает вверх искры. — Ты умеешь плавать, колдун?
— По воде я не умею ходить, если ты это имеешь в виду, — сказал насмешливо Андрей.
— Я о другом: должен ли ты дышать, находясь под водой?
— Точно так же, как и ты, — подтвердил Андрей. — Но я могу удержать довольно много воздуха… А почему ты спрашиваешь?
— Моя шхуна, — ответил Абу Дун. — Там, где она затонула, река не особенно глубока. Можно было бы нырнуть и взять немного золота из моего сундучка с драгоценностями. Мы могли бы отлично использовать его.
— Почему бы тебе самому не сделать это? Ты лучше меня знаешь, где что на твоей шхуне.
— В принципе это так, — уклончиво ответил Абу Дун. — Но есть… одна маленькая трудность.
— Какая же?
Абу Дун замялся.
— Я не умею плавать, — признался он наконец.
— Как так? — удивился Андрей.
— Я не умею плавать, — повторил Абу Дун мрачно. — Я никогда этому не учился. Да и зачем? У меня была шхуна.
— Пират, не умеющий плавать? — усомнился Андрей.
— То же, что и колдун, не умеющий колдовать.
— Никакой я не колдун.
— А я не пират. Так что? Поплывешь?
Андрей раздумывал недолго. Он был превосходным пловцом и мог долго удерживать воздух в легких, — возможно, достаточно долго для того, чтобы нырнуть к полусгоревшей шхуне работорговца и что-нибудь достать из каюты Абу Дуна. Пират прав: они использовали бы каждую монету, которую Андрей извлек бы оттуда.
Но это было рискованно. Вода очень холодная, а силу течения он уже почувствовал на собственной шкуре. Сумеет ли он выбраться оттуда и в каком состоянии находится шхуна? Греческий огонь распространяет невообразимый жар. Скорее всего, от сокровищ Абу Дуна ничего не осталось.
— Ладно, — сказал Андрей. — Немного подождем. Если они уйдут, я попытаюсь. А если нет, то мы пойдем дальше.
Прошло немало времени, прежде чем они рискнули покинуть свое убежище в скалах. Незадолго до истечения срока, который сам себе определил Андрей, «Чайка» подняла единственный для такого громоздкого корпуса — безусловно, слишком маленький — парус, развернулась по течению и стала набирать скорость; второе судно тоже медленно сдвинулось и стало разворачиваться на месте. Утром Андрей не заметил, а теперь разглядел, что судно располагало не только большим парусом с кроваво-красным символом дракона, но еще и дюжиной мощных весел, которые согласованно опускались в воду и медленно сдвигали судно с места.
Андрей поспешно потушил костер, и они укрылись за скалами, пережидая, пока мрачный черный парусник не проплывет мимо. Он шел по самой середине реки, потому что там было глубже, но туман уже окончательно рассеялся, да и облаков не осталось, так что парусник можно было рассмотреть куда лучше, чем ночью.
И при свете дня он выглядел зловеще и внушал ужас, но уже не казался таким величественным. От мрачной красоты, которой парусник, казалось, обладал, не осталось и следа; теперь он был убогим и жалким. Рыцаря в кроваво-красной одежде не было видно. Тем не менее Андрей наблюдал за судном так сосредоточенно, как умел. Оно медленно проплыло мимо, потому что даже огромным веслам было нелегко противостоять течению.
Судно было старинной постройки и очень большое, хотя и не такое могучее, каким показалось ночью. Комбинация из парусов и весел делала его весьма маневренным, но в то же время и медлительным. Парус с вышитым красным драконом был порван и во многих местах заштопан, а черная краска, которой был покрыт корпус, напоминала скорее деготь, хотя Андрей и не мог представить себе, для чего это было нужно. Больше десятка мужчин стояли на палубе, они были во всем черном и какие-то изможденные. Судно находилось достаточно далеко от берега, чтобы можно было разглядеть подробности, но Андрею показалось, что это рабы, а не воины, или, по крайней мере, люди, служившие по принуждению.
