Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Выгнув спину и запрокинув голову, она подавила стон. Обманчиво невинная манера мисс Миллс прикусывать губу сводила меня с ума. Я снова обнаружил, что гляжу в зеркало поверх ее плеча. Никогда в жизни не видел ничего более возбуждающего.
Она опять потянула меня за волосы и прижалась к моим губам. Наши языки заскользили в такт движению бедер.
— Ты смотришься на мне так хорошо, — прошептал я. — Обернись, тебе надо это увидеть.
Я приподнял ее и развернул лицом к зеркалу. Оказавшись спиной ко мне, она вновь опустилась на мой член.
— О боже, — простонала она.
Тяжело задышав, она откинула голову мне на плечо. Я не знал, что так поразило ее — мой член внутри или отражение в зеркале. Или и то, и другое.
Схватив мисс Миллс за волосы, я снова заставил ее поднять голову.
— Нет, я хочу, чтобы ты смотрела туда, — прорычал я ей в ухо, скрещивая взгляд со взглядом ее зеркального двойника. — Я хочу, чтобы ты видела. И хочу, чтобы завтра, когда все у тебя будет ныть, ты вспомнила, кто сделал это с тобой.
— Заткнись, — прошипела она, но по дрожи, пробегавшей по ее телу, я понял, что каждое мое слово достигает цели.
Затем она закинула руки назад и нащупала мою шевелюру.
Я прикасался к каждому дюйму ее кожи, целуя и покусывая шею и плечи. В зеркале я видел, как вхожу и выхожу из нее — и понимал, что никогда не забуду этого, как бы потом ни пытался. Вздохнув, я поднес руку к ее клитору.
— О черт, — прошептала она. — Пожалуйста.
— Тебе это нравится? — спросил я, мягко надавливая и описывая пальцем круги.
— Да, пожалуйста, еще, да, да.
Наши тела к этому времени покрыл тонкий слой пота. Ее волосы слегка липли ко лбу. Ее взгляд не отрывался от наших отражений. Мы продолжали двигаться, и я ощутил приближение оргазма. Я хотел, чтобы ее взгляд в зеркале встретился с моим — но в ту же секунду понял, что так она увидит слишком много. Я не желал, чтобы она с такой очевидностью поняла, что со мной творит.
Люди вокруг нас продолжали разговаривать, совершенно не замечая, что происходит в этой маленькой комнатушке. Если не предпринять что-нибудь, наш секрет ненадолго останется в тайне. Когда движения мисс Миллс стали более лихорадочными и ее пальцы еще крепче впились мне в волосы, я зажал ей рот ладонью и задавил крик, вырвавшийся в момент оргазма. Свои собственные стоны я приглушил о ее плечо. Еще несколько движений — и я разрядился внутрь нее. Ее тело, прижавшееся к моему, обмякло, а я привалился к стене.
Мне надо было встать. Надо было встать и одеться, но я не знал, удержат ли меня трясущиеся ноги. Все надежды на то, что секс станет менее ярким и я справлюсь со своей одержимостью, растаяли, словно дым.
Разум медленно возвращался ко мне, а с ним и чувство досады. Я снова поддался слабости.
Сняв мисс Миллс со своих колен, я потянулся к валявшимся на полу боксерам.
Когда, обернувшись, она взглянула на меня, я ожидал увидеть в ее глазах безразличие или ненависть. Но вместо этого в них мелькнула какая-то мягкость и уязвимость — мелькнула на мгновение, прежде чем она зажмурилась и отвернулась. Мы оба молча оделись. Примерочная неожиданно показалась слишком тесной и слишком тихой. Я отчетливо слышал каждый наш вдох.
Расправив галстук, я подобрал с пола ее порванные трусики и сунул в карман. Затем положил ладонь на дверную ручку, но что-то меня остановило. Пальцы, будто по собственной воле, огладили кружевную вещицу, свисавшую с одного из крючков на стене.
Обернувшись к мисс Миллс, я сказал:
— Купи заодно и пояс для чулок.
И, не оборачиваясь, вышел из примерочной.
5
В вентиляторе над моей кроватью было восемьдесят три трубки, двадцать девять болтов, пять лопастей и четыре лампочки. Я перекатилась на бок. Мышцы в определенных частях тела точно решили поиздеваться надо мной, напоминая, отчего мне так и не удалось заснуть.
«Нет, я хочу, чтобы ты смотрела туда. Я хочу, чтобы ты видела. И хочу, чтобы завтра, когда все у тебя будет ныть, ты вспомнила, кто сделал это с тобой».
Он не шутил.
Без всякого участия сознания моя рука скользнула к груди и принялась сжимать сосок под майкой. Я закрыла глаза и представила его пальцы на месте своих. Длинные, сильные пальцы, ласкающие низ груди, большие пальцы рук, теребящие соски, широкие ладони, обхватывающие меня… проклятье. Громко вздохнув, я скинула с кровати подушку. Мне было отлично известно, к чему приведут эти мысли. Это повторялось уже три ночи подряд, и сейчас надо было остановиться. Сердито фыркнув, я перевернулась на живот и крепко зажмурила глаза, призывая сон. Как будто это хоть раз сработало.
Я совершенно отчетливо помнила тот день почти полтора года назад, когда Эллиотт позвал меня наверх, в свой кабинет, для разговора. Еще в колледже я начала работать в «РМГ» младшим помощником Эллиотта. Когда моя мать умерла, Эллиотт взял меня под крыло. Он играл роль не столько отца, сколько умного и заботливого наставника, зачастую приглашал меня к себе домой на ужин и всячески опекал. Его дверь всегда была для меня открыта. Но тем утром его голос в трубке звучал непривычно-формально, и, если говорить честно, я перепугалась до чертиков.
Когда я поднялась к нему, он рассказал, что его младший сын последние шесть лет проработал в Париже руководителем маркетинговой службы «Л'Ореаль». Этот сын, Беннетт, наконец-то возвращался домой и через полгода должен был занять пост начальника операционного отдела в «РМГ». Эллиотт знал, что год назад я поступила на степень «магистр бизнеса» и сейчас разыскиваю место для стажировки, где можно получить нужный мне практический опыт. Он настаивал на том, что я должна пройти стажировку в «РМГ» и что младший мистер Райан с восторгом примет меня в свою команду.
Эллиотт протянул мне служебную записку, извещавшую о прибытии Беннетта Райана, которую собирался раздать служащим на следующей неделе.
Ничего себе! Это было единственное, что крутилось у меня в голове после того, как по дороге обратно в свой кабинет я изучила бумагу. Исполнительный директор маркетингового отдела «Л'Ореаль» в Париже. Младший из фигурантов списка Крейна «Сорок до сорока», ежегодно публикующегося в «Уолл-стрит Джорнал». Две степени «магистр бизнеса» — полученные в бизнес-школе имени Стерна при Нью-Йоркском университете и Высшей коммерческой школе в Париже, обе с отличием. И все это к тридцати годам. Боже.
Что там говорил Эллиотт? «Исключительно целеустремленный»? Это явно было преуменьшением.
Генри намекнул мне, что у его брата не такое легкое отношение к жизни, как у него самого, — однако, когда я заволновалась, он быстро меня успокоил.
— Временами он ведет себя слишком формально и придирается к мелочам, но не бери в голову, Хлоя. Ты справишься с его темпераментом. Вы, ребята, составите крутую команду. Сама подумай, — сказал он, обнимая меня за плечи своей большой лапищей, — как ты можешь ему не понравиться?
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
