Подсознательно он надеялся, что все люди, переселившиеся в другие миры, будут похожи на Уильяма Он ждал дружбы и помощи от любого человека из многих триллионов, которыми кишела Земля, и автоматически рассчитывал получить их здесь. Сейчас он понял, что именно поэтому так тяжело воспринял враждебность попутчиков на корабле или Констебля после их посадки.
Сейчас все изменилось. Люди, имеющие хоть какое-нибудь отношение к Эверону, относились к нему холодно и подозрительно; планета, встречи с которой он опасался, казалось, протянула к нему золотисто-зеленые теплые руки, чтобы приветствовать и обнять.
Тем не менее он редко чувствовал себя настолько свободным и никогда, на его памяти, таким счастливым. Он наконец направлялся туда, где сможет начать исследования, которыми мечтал заниматься, вместе с Майки, бывшим для него самым близким существом, не считая членов семьи. Сейчас, когда он оставил позади Эверон-Сити, горизонт был чист от облаков, способных помешать ему осуществить этот проект.
Чувство было странным и непривычным, но однозначно приятным. Он перевел взгляд на проносившуюся внизу местность. Через десять минут от города или обработанных полей не осталось и следа. Они летели над бескрайним морем желто-зеленой травы, которое, казалось, тянулось до самых туманных гор.
Почти час они летели над казавшимися бескрайними равнинами и редкими стадами зубров, стоявших по плечи в траве. Джефф удивился, насколько низкорослой была эта вариаформа европейского бизона. С воздуха они казались ему не крупнее овец. На горизонте показалась темная линия, которая превратилась в полосу леса, тянувшуюся в обе стороны, насколько хватало глаз. Вертолет завис, не долетел до леса метров ста. Пилот, не приземляясь, опустился до высоты десяти метров от поверхности и открыл входную дверь. Часть пола выдвинулась наружу и превратилась в платформу, подвешенную на тросах, проходивших по обе стороны о г входа.
— К спуску готов, — доложил пилот. — Не волнуйтесь, платформа выдержит вес в десять раз больший, чем ваш и вашего маолота, и выдерживала много раз.
— Я не волнуюсь, — ответил Джефф, — а просто удивлен. Почему вы не приземляетесь?
— Таковы правила, — сказал пилот. — Не спрашивайте, почему. Таков закон, вот и все.
Джефф поднялся из кресла и подвел Майки к платформе. Он опасался, что маолот будет возбужден не меньше, чем при посадке, но, к его удивлению, зверь был абсолютно спокойным и послушным. Джефф вдруг осознал, что смотрит на горизонт, а не вниз. Десять метров — высота небольшая, но платформа не была оснащена перилами и размером была всего полтора на три метра. Он почувствовал, как завибрировала металлическая поверхность под ногами, как тросы пришли в движение, и поверхность начала приближать, но в итоге они ее коснулись, примяв траву.
Джефф сошел с платформы и огляделся. Трава доходила почти до головы. Очевидно, он был не прав, посчитав местных зубров мелкими животными. Они были не меньше земных буйволов. Но об этом сейчас волноваться не следовало. К счастью, он видел опушку леса поверх высоких стеблей травы.
— Все в порядке? — спросил пилот сверху. Джефф посмотрел вверх и помахал рукой:
— Все в порядке. Поднимайте платформу и… огромное спасибо.
— Удачи! — Платформа начала подниматься к вертолету, втянулась в него, и дверь летательного аппарата закрылась. Пилот помахал рукой сквозь ветровое стекло, и вертолет повернул на юг, набирая высоту.
— Отлично, Майки, — сказал Джефф, повернувшись к маолоту. — Вот мы и на месте.
Майки весело боднул его головой. Несколько секунд Джефф смотрел на животное.
— Ничего не понимаю, — ты был натянут, как струна, в доме у Констебля, а сейчас спокоен, как ягненок. Что на тебя нашло, или вернее, что из тебя вышло?
Майки только боднул его еще раз. Джефф сдался и направился к опушке леса.
Когда они вошли под тень деревьев, некоторые из которых были вариаформами земных хвойных аналогов, но большая часть — ивами и похожими на тополя местными растениями, характерными для этих районов Эверона, трава стала менее высокой, всего несколько сантиметров, и обнажились ярко-зеленые густо переплетенные стебли растения, которое здесь называли траво-мхом. Казалось, это ковер был бескрайним и простирался по всему лесу. Цвет ковра был более ярким, чем приглушенные тона других растений, впрочем, на Эвероне все растения были зелеными, включая стволы и ветви местных растений, например ив. Не зелеными были лишь пастельные пятна похожих на цветы растений и коричневая присыпка их высохших и разложившихся мясистых образований, заменявших эверонским растениям листья.
Джефф остановился, чтобы свериться с планшетом, которым его снабдил Констебль. Это был прибор, напоминающий размером и формой карманную книжку. Управляемый компьютером компас всегда указывал направление к пункту назначения, под компасом, в специальном окошечке, была видна часть карты, красная линия на которой указывала направление и расстояние, пройденное Джеффом после выгрузки с вертолета.
Стрелка компаса указывала строго вперед, красная линия шла строго параллельно черной, которая показывала нужный маршрут. Умиротворенный Джефф положил планшет в один из карманов своей лесной куртки. Согласно карте и по словам Констебля, поход до Пятидесятого торгового поста на реке Ворал должен был занять не более двух дней. На ночевку он остановится в удобном месте рядом с бродом на еще одной реке, отделявшей его от Пятидесятого поста. На Пятидесятом посту он найдет либо самого Бью Ле Корбюзье, либо человека, который подскажет, как его найти.
Похоже, поиски его упростятся благодаря Констеблю, вернее благодаря Мартину Каррэ, который добился от Констебля сотрудничества. Впервые за несколько месяцев у Джеффа поднялось настроение.
Возможно, настроение поднялось оттого, что физическая нагрузка разогревала его тело, делала его более ловким. Но причиной могла быть и странная непривычная красота местности, по которой он шел. Джефф смотрел по сторонам и пытался понять, что именно так сильно подхлестывало и стимулировало все его чувства.
Причину определить было трудно. Вся местность казалась ему сказочной. Лес был волшебным, зеленым, как в Стране Оз. Волшебным он выглядел не только благодаря зеленому цвету. Огромное желтое солнце освещало зеленый мир так, что сама зелень казалась тронутой позолотой, и даже воздух был золотисто-зеленым и почти что живым. Иногда пела птица-часы — небольшое, похожее на летающую ящерицу существо, пение которой напоминало звон колокольчика, раздававшийся от четырех до семи раз подряд через равные промежутки времени. Джефф знал, что пение — это не более чем вызов любому другому существу, вторгшемуся на территорию птицы, тем не менее, чистый звук дополнял картину волшебства.
Но даже учитывая все это, Джефф считал странным до абсурда чувство всепоглощающего счастья и предвкушения чего-то хорошего. Это можно было объяснить лишь глубокой симпатией к новому миру. Поводок в правой руке дернулся, и он перевел внимание на маолота. Майки не просто шел впереди. Он пытался вырваться, что было крайне удивительно. Джефф быстро шагнул вперед и повернул к себе голову маолоту, чтобы посмотреть, не избавился ли Майки от слепоты и не стал ли зрячим, как подобало взрослому маолоту. Глаза Майки по-прежнему оставались плотно закрытыми. Маолот нетерпеливо вырвал голову из рук Джеффа и потянул его вперед, как будто ему не терпелось попасть в пункт назначения, находящийся за следующей возвышенностью.
