Обладая стойким материнским инстинктом, ей оставалось только сожалеть, что у нее, вероятно, никогда не будет детей. Может, как раз по этой причине она так носилась с Эми. Она искренне любила кузину и была готова почти на все ради нее. Ни к чему отрицать, что ей и советом, и руководством хотелось принять участие в выходе Эми в свет. Она также прекрасно понимала выгоды предложения, сделанного Торном. Помолвка очень быстро восстановит уважение к ней.
Не важно, что она все еще оставалась девственницей и в плотском смысле почти невинной. В глазах общества она считалась падшей.
Респектабельность поможет и ее карьере художницы. В этом Диана не сомневалась. Она приложила столько усилий, чтобы поступить в академию, рассчитывая, прежде всего, на свой талант, а не на связи Торна. Она яростно трудилась, чтобы стать достойной.
Выходит, просто необходимо принять предложение Торна, подумала Диана.
Она вздрогнула, когда виконт неожиданно материализовался у нее за спиной.
Сумерки опустились как-то очень незаметно, и свет, замерцавший за французскими дверями гостиной, подсказал Диане, что в комнатах зажгли лампы в ожидании наступающего вечера.
В неярком свете Торн приближался к ней со звериной грацией, что живо напомнило об их первой встрече днем в бухте, когда он был полностью обнаженным.
Сейчас на нем была самая подобающая для обеда одежда: темно-зеленый сюртук с ослепительно белым галстуком, который особо подчеркивал мужественную лепку его лица и золото волос.
Весьма прискорбно, но при виде Торна у Дианы теплело в груди и перехватывало дыхание. Это был очень тревожный симптом.
Когда виконт остановился напротив, ей потребовалось приложить усилие, чтобы не развернуться и не кинуться прочь.
– В коридоре я встретился с Эми, – сообщил Торн. – Она только-только вернулась с верховой прогулки и пошла переодеться. – Его взгляд обежал ее с ног до головы. – Мне не удалось сказать это раньше – вы выглядите потрясающе.
Диана начала привыкать к обезоруживающей непосредственности Торна и поэтому не придала значения комплименту, хотя не могла полностью проигнорировать восхищение, загоревшееся в его глазах. Этот жар словно проникал сквозь платье, согревая кожу под шелком.
– Итак, вы обдумали мое предложение?
Диана глубоко вздохнула и ответила:
– Обдумала.
– И что?
– Да. Я согласна на помолвку. Но только до того момента, пока будущее Эми не устроится подобающим образом.
– Ну разумеется. – Усмехнувшись, Торн отвесил почтительный поклон. – Вы оказываете мне величайшую честь.
– Нет нужды притворяться, милорд, – криво улыбнулась Диана.
– Как только мы будем официально помолвлены, вы должны будете называть меня Торн. Или Кристофер.
– Достаточно и Торна. Мне не хочется излишней фамильярности в отношениях, ведь наша договоренность не продлится долго.
Его усмешка стала более откровенной.
– Боюсь, фамильярностей того или иного рода нам не избежать.
– Ни в коем случае. И никаких нежностей тоже.
– Но они должны быть, если мы хотим убедить общество в том, о чем только что договорились. Мои доводы против женитьбы всем прекрасно известны. Единственное, что может подвигнуть меня расстаться с холостым положением, это любовная ловушка. Так что нам придется прикинуться, что вы покорили мое сердце.
Диана непроизвольно поморщилась. Ее не радовала перспектива разыгрывать любовь. Помимо того, трудно было отрицать, что она и без того уже испытывала к Торну жгучий интерес. Но он говорил дело.
– Наверное, вы правы.
– Конечно, прав. И как можно скорее нужно подготовить наших зрителей. Завтра с Кирены отходит корабль, с которым я отправлю в лондонские газеты сообщение о помолвке. Извещу также отца. Кроме того, напишу тете Хеннесси. Надо будет заранее предупредить ее, если ей придется оказывать покровительство Эми, а также предупредить о моей неожиданной помолвке. То-то она удивится.
– Мы скоро поедем в Лондон? – спросила Диана. – Если да, тогда нужно сказать Эми, чтобы она не распаковывала багаж.
– Мне потребуется неделя, чтобы все как следует подготовить в Англии. Думаю, отправимся в следующую среду или четверг.
– Но тогда мы будем в Лондоне чуть ли не накануне открытия сезона.
– Мой корабль пойдет быстрее, чем пакетбот, который доставил вас. Путешествие займет две недели по сравнению с вашими тремя неделями, если только не случится какой-нибудь большой шторм. И еще, на следующей неделе портниха пошьет вам с Эми новый гардероб…
Диана нахмурилась:
– Мне не нужно ничего, кроме одного или двух новых платьев. Это ведь не у меня будет выход в свет.
– Нужно. Я хочу, чтобы девушка, с которой я помолвлен, была одета по самой последней моде. Тем более если вы собираетесь в Лондоне повсюду сопровождать Эми. У меня на примете есть французская портниха, которая только-только приехала из Парижа, где она обшивала знать.
– Откуда у вас такие познания в женских модах? – с язвительностью в голосе осведомилась Диана.
Однако ее попытка спровоцировать Торна привела лишь к тому, что в его глазах зажегся насмешливый огонек.
– Это моя профессия – разбираться в том, что может понравиться женщине. Да, кстати… Я договорился с одной уважаемой вдовой – сеньорой Падилло, чтобы она стала вашей компаньонкой, пока вы будете находиться у меня в гостях.
– Благодарю, – абсолютно искренне откликнулась Диана.
– А завтра я собираюсь представить вам и Эми своего друга. Джон Йейтс поедет с нами б Англию, и я рассчитываю, что, пока мы не отплывем, он поможет занять ее чем-нибудь.
– Отвлечь от фантазий?
– Совершенно верно.
Торн поднес руку Дианы к губам и подчеркнуто ласково поцеловал пальцы.
От неожиданности она выдернула руку, словно прикосновение виконта обожгло ее.
– Я же сказала, что соблазнять меня бессмысленно.
Торн сдержался, чтобы не рассмеяться над самим собой.
Он тоже почувствовал обжигающий жар, повисший между ними, и ничего не мог с этим поделать. Ему нужно было касаться ее. Поэтому поцеловать руку было единственно приемлемым способом, чтобы остаться джентльменом.
– Мне показалось, что мы договорились – я должен буду выглядеть как прирученный, иначе в нашу игру никто не поверит.
– Только не наедине. Это ни к чему, – решительно ответила Диана.
– Позволю себе не согласиться. Необходимо усердно тренировать легкую интимность, чтобы наша хитрость превратилась во вторую натуру. – Он шагнул к Диане, ожидая, что она отступит.
