Сообщение означало, что корпус челнока начал разогреваться при контакте с атмосферой.
Внутри челнок был тесным и строго функциональным. Краска темно-красного цвета Адептус Механикус покрывала все стены. На потолке висели символы ордена — зубцы и череп из стали и меди. Гравитационные кресла, рядами стоявшие в пассажирском отсеке, вмещали два десятка техностражей, Аларика и еще пятерых Серых Рыцарей, дознавателя Хокеспур, техножреца Талассу и архимагоса Сафентиса.
— «Образцовый» располагает данными, что астероиды вокруг планеты могут иметь не совсем естественное происхождение, — сказала техножрец Таласса, обращаясь к Хокеспур.
Возраст Талассы было трудно определить из-за серебряных схем, внедренных в ее кожу и образующих сложный рисунок на лице. Но, очевидно, техножрец еще не достигла высокого ранга, поскольку на ее простом темно-красном одеянии не было знаков отличия.
— Орудия челнока способны расчистить путь,— продолжала она, — но мы можем встретить сопротивление.
— Сопротивление? — заинтересованно переспросила Хокеспур. — Орбитальную артиллерию?
— Неизвестно. Но челнок предназначен для входа в плотную атмосферу, так что он выдержит даже сильный обстрел.
Аларик взглянул через проход на ряды сидевших техностражей. Они не снимали полностью закрывавшие лица шлемы с визорами из полированной меди и тяжелыми воздушными фильтрами. Оружие техностражей Аларик определил как усовершенствованную версию стандартных лазганов Гвардии. Солдаты не открывали своих лиц и от этого были больше похожи на сервиторов, чем на воинов.
Турбулентность верхних слоев атмосферы вызвала дрожь судна. Сквозь иллюминатор Аларик видел черноту космоса, постепенно затягиваемую грязными облаками, и уродливые комки астероидов, становившихся оранжевыми при входе и выходе из атмосферы. Слабый свет Борозис пробивался через видимый сбоку сектор атмосферы над краем диска Каэронии и вызывал в нем тусклое пурпурно-серое свечение.
Аларик чувствовал воздействие мира внизу, ощущал его через духовный стержень, предохраняющий душу от скверны. Он чувствовал пульсацию и биение — стук сердца планеты. Внизу ныла тупая древняя боль, словно агония кого-то старого и загнанного в угол. Целый мир испытывал мучения.
— А что известно о ереси, обнаруженной здесь сто лет назад? — спросил Аларик, обернувшись к Сафентису. — Были выявлены какие-нибудь подробности?
Сафентис покачал насекомообразной головой:
— Очень немного. Слухи о неподобающих действиях. Несанкционированное использование техники. Попытка подстрекательства духа машины. Исследование не было направлено на выявление определенных личностей. Надо было просто собрать данные о потенциале ереси против культа Механикус.
— Вам известны результаты исследования?
— Не было получено ни одного донесения.
— Но это ни о чем не говорит, не так ли? Архимагос, если вам хоть что-то известно о том, что ждет нас внизу, мы тоже должны это знать.
— У меня имеются только подробные отчеты о работе мира-кузницы до его исчезновения.
— А что теперь?
— Если все изменилось, нам придется узнать об этом самим.
Снизу в днище корабля что-то ударило. Челнок резко задрал нос, словно животное в прыжке, но затем вспомогательные двигатели выровняли положение.
— Столкновение, — раздался раздражающе спокойный голос сервитора из рубки.
Челнок стал раскачиваться, уклоняясь от налетавших астероидов. В иллюминатор Аларику было видно, что в атмосфере поток астероидов стал еще гуще, словно направлявшийся к поверхности корабль притягивал их к себе. Атмосфера постепенно становилась плотнее. На поверхности астероидов, преодолевавших сопротивление воздуха, вспыхнуло пламя.
— Компенсаторы гравитации на полную мощность,— приказал Сафентис, как только корабль снова задрал нос, и по днищу пулями застучали мелкие осколки.
— Я — молот, — затянул брат Дворн. — Я — лезвие Его меча. Я — наконечник Его копья.
— Я — рукавица на Его длани, — подхватили остальные Серые Рыцари, подпевая молитву, которая была услышана Императором, когда они вошли в гробницу Святого Эвиссера на бой с Гаргатулотом.
Края иллюминатора покраснели от жара: противодействие атмосферы вызвало перегрев корпуса. Даже изнутри были видны языки пламени, охватившие корпус.
— Я — Его меч, а Он — моя броня, я — Его гнев, а Он — мое рвение…
В грохоте ударов и вое атмосферы за бортом, в скрежете вибрирующего всем корпусом челнока Аларик не слышал даже собственного голоса.
Техностражи, не обращая внимания на тряску и шум, оставались невозмутимыми и не двигались в креслах. Талассу сильно швыряло в ее ремнях безопасности, и она выглядела не такой спокойной. Хокеспур, всегда готовая к самому худшему, надевала шлем черного скафандра.
Аларик узнал низкие глухие удары, доносившиеся из носовой части корабля,— передние орудия взрывали несущиеся навстречу челноку астероиды. Осколки градом осыпали корпус и пролетали мимо иллюминаторов яркими искрами.
Чернота космоса исчезла. Ее сменило багрово-серое небо с мутными полосками облаков. На небо проецировались странные светящиеся геометрические фигуры; источник света прятался где-то далеко внизу. Челнок направлялся к возможному передатчику сигнала. Произведенные на «Образцовом» вычисления показывали, что источник трансляции находился в пределах семидесяти километров. Существовала большая вероятность ошибки, но это была единственная информация, которой располагала имперская экспедиция, перед тем как приступать к поиску ответов на поверхности Каэронии.
С неимоверным грохотом, словно ударила металлическая молния, что-то огромное налетело на нос корабля. Герметичность пассажирского отсека, в котором сохранялось стандартное для Земли давление, была нарушена. В отсек ворвался ветер и разбросал влетевшие обломки. Дверь рубки распахнулась, и за ней Аларик увидел землю — далекую черную массу с яркими огоньками, обрамленную осколками кабины. От сервитора-пилота остались только оторванные механические руки, все еще летавшие в воздухе.
— Активация автосистем! — Голос Сафентиса перекрыл треск и грохот. — Приземление по схеме «Бета»! Вывести компенсатор на максимум!
Следующий удар пришелся в борт челнока и сорвал пластины брони. Иллюминатор треснул. Аларик успел заметить тонкие струи огня реактивных двигателей, протянувшиеся от корабля вниз в попытке замедлить падение. Корабль отвесно падал на поверхность планеты. Ужасающий удар, разваливший рубку, уничтожил последнюю надежду на машинного духа — теперь даже он не мог удержать судно.
Под ними расстилался город, похожий на гигантского темного паука, обхватившего лапами опаленную темную землю. Размерами он не уступал среднему городу-улью, и рвущиеся вверх шпили неслись навстречу кораблю.
Очередной удар перевернул судно. Теперь челнок падал совершенно бесконтрольно, хотя двигатели еще ревели, пытаясь скорректировать траекторию.
