— Видишь, когда хочешь, ты можешь быть очень хорошей! — улыбнулась я Афродите.
— Я не хорошая. Я практичная! Военные действия такая байда: беготня до пота, драки, смерть повсюду. Разве тут сохранишь красивые волосы и ухоженные ногти?
— Афродита, — устало начала я, — хорошей быть вовсе не стыдно.
— Королеве Аномалии, конечно, виднее! — съязвила она.
— Если — Зои Королева Аномалии, значит, ты ее подданная — Ясновидящая Красотка! — бросилась мне на подмогу Стиви Рей. Потом порывисто меня обняла. — Пока, Зет! Скоро увидимся, обещаю!
Я прижала подругу к себе, радуясь, что ее голос и запах совершенно такие же, как прежде.
— Мне так не хочется тебя отпускать!
— Все будет хорошо. Вот увидишь. Все образуется.
Стиви Рей выбралась из окна. Я наблюдала, как она ползет вниз по отвесной стене корпуса. Сперва она походила на гигантское насекомое, потом ее туловище задрожало и стало практически невидимым. Если бы я не видела ее секунду назад в своей комнате, то никогда бы не подумала, что Стиви Рей там вообще была.
— Как ящерица, — заметила Афродита, — Ну та, которая любит маскироваться под цвет окружающих предметов.
— Хамелеон, — подсказала я. — Это ящерица хамелеон.
— Уверена? Почему-то при мысли о Стиви Рей мне всегда представляется лупоглазый геккон.
— Уверена, — нахмурилась я. — Кончай выпендриваться и помоги мне закрыть окно!
Когда окно было закрыто и шторы задернуты, я вздохнула и покачала головой.
— И что мы будем делать?
Афродита принялась рыться в своей маленькой супермодной сумочке-клатче, которую носила на плече как украшение.
— Не знаю, как ты, а я должна нарисовать себе Метку! Представляешь, — она жеманно вздохнула простой подводкой для глаз из простого магазина! Только законченные лохушки пользуются такой отстойной косметикой! В общем, нарисую Метку, а потом потащусь на дурацкое собрание Неферет.
— Я имела в виду, что мы будем делать с этим «умиранием-оживанием»?
— Откуда я знаю? Я этого не просила! — Афродита указала на свою фальшивую Метку. — Лично я мечтаю, чтобы все стало как раньше, то есть до твоего появления и последующих разборок. Хочу быть самой популярной, самой влиятельной, хочу встречаться с самым красивым мальчиком школы. Увы, теперь я не популярная, не влиятельная и даже не недолетка! Я обычная девчонка, которая мучается странными видениями, и даже понятия не имеет, как выбраться из этого дерьма!
Я ответила не сразу. В конце концов, Афродита была права. Это ведь я лишила ее популярности, влияния и самого красивого мальчика школы.
Когда я, наконец, заговорила, то после недюжинного напряжения извилин, неожиданно для себя выразилась коротко и ясно:
— Ты меня ненавидишь.
Афродита долго и внимательно смотрела на меня, а потом медленно произнесла:
— Раньше так и было. Но сейчас я больше всех ненавижу себя.
— Не надо, пожалуйста!
— Почему же не надо, если меня ненавидят все! — Слова Афродиты прозвучали неожиданно резко, а в ее голубых глазах блеснули слезы.
— Помнишь, я недавно зарвалась и возомнила себя идеалом, а ты тогда сказала мне одну неприятную вещь?
Губы Афродиты тронула слабая улыбка.
— Лучше напомни, я частенько говорила тебе неприятные вещи!
— В тот раз ты сказала, что власть меняет характер людей и провоцирует их на ошибки.
— Да… Что-то припоминаю. Но я, в общем-то имела в виду скорее не тебя, а твое окружение.
— Тогда я этого не поняла, но ты была совершенно права и в отношении моих друзей, и в отношении меня.
— И твои глупые закидоны я теперь тоже понимаю. Не все, конечно, но многие, — с улыбкой повторила я. — Поскольку сама успела нагородить их выше крыши, но рйсрена, что самые глупые мои глупости еще впереди!
— Жестокая и неоспоримая правда, — кивнула Афродита. — Кстати, о власти и о том, как она влияет на характер… Постарайся не забывать об этом, когда общаешься со Стиви Рей.
— Что ты имеешь в виду?
— Что слышала. Стиви Рей изменилась.
— Объясни подробнее! — попросила я, чувствуя, как у меня опять скрутило желудок.
— Только не говори, что не заметила в ней ничего странного! — взорвалась Афродита.
— Она многое перенесла, — вступилась я за подругу.
— А я о чем? Многое перенесла и потому изменилась!
— Ты никогда не любила Стиви Рей, и я не жду, что вы с ней станете как Чип и Дейл. Но я запрещаю тебе говорить о ней гадости, особенно после того, как она позвала тебя с собой, чтобы ты тут не надрывалась, изображая из себя недолетку!
Я старательно распаляла себя, то ли потому что меня ранили жестокие слова Афродиты, то ли от того, что не хотела признавать правоту ее слов.
— А ты не подумала, что Стиви Рей позвала меня с собой, чтобы я поменьше с тобой общалась?
— Бред! С какой стати? Она же моя лучшая подруга, а не парень!
— Просто Стиви Рей чувствует: я вижу насквозь ее притворство и непременно открою тебе глаза. Правда в том, что она совсем не такая, как раньше. Не могу сказать, кем стала Стиви Рей, да она и сама этого не знает, но только это уже не твоя прежняя белая и пушистая соседка по комнате.
— Уж конечно! — взорвалась я. — Как она может ею быть! Стиви Рей ведь умерла! Помнишь, Афродита, она умерла на моих руках?! Но я ее подруга, и не отвернусь от нее только из-за того что, пережив Превращение, она как-то там изменилась!
Афродита просто молча стояла и смотрела на меня, причем так долго, что у меня снова заболел желудок. Потом небрежно дернула плечом.
— Ну как знаешь. Продолжай верить в то, во что хочешь верить. Надеюсь, ты права.
— Да, я права, и я не хочу больше это обсуждать! — заявила я, чувствуя, как меня всю трясет.
— Ладно, — ответила она. — Проехали.
— Тогда кончай со своей Меткой, нам на собрание пора!
— Нам?
— Да, нам.
— И тебе плевать, что некоторые решат, будто мы с тобой зарыли топор войны? — спросила она.
— Я скажу так. Некоторые, особенно мои друзья, сотрут языки, обсуждая, с чего это мы с тобой так сдружились.
От удивления Афродита просто глаза вылупила.
— И тогда их последние извилины точно будут заняты не Стиви Рей!
— Никакие у них не последние извилины!
