— Джек обычно достает что-нибудь из морозильника в малом сарае.
— Где это?
— Надо пройти через кабинет.
Шесть пар глаз уставились на дверь кабинета.
— Давайте-ка лучше посмотрим, что у нас под рукой, — сказала Молли. Она открыла холодильник и вынула сыр, яйца, молоко, маргарин, ветчину — не просрочена! — и несколько помидоров. — Может, сделаем квиче[1]? — предложила она.
Все закивали, Касси сообщила:
— Мама делает очень вкусные квиче.
— Наша мама тоже делала очень вкусные квиче, — тихо сказала Эми.
— Не знаю, получится ли у меня так же хорошо, как у нее, но вот о чем я попрошу вас, ребята: вы будете мне помогать. Мальчики, найдите миску, будем делать в ней тесто. Девочки, мне нужна мука, скалка и терка для сыра.
— Я тоже помогать, — сказала Ника, протягивая к ней ручки, и Молли подняла ее и посадила на стол. Туфли шлепнулись на пол; Ника выжидательно смотрела на нее.
— Ты будешь крошить ветчину на мелкие кусочки, — сказала Молли и отдала ей пакет на растерзание. — Эми, а что у нас с духовкой?
— Джек отключил газовую плиту, он пользуется вот этой, — Эми указала на электропечь.
Молли включила, с облегчением отметила, что печь почти такая же, как у нее, и повернулась к своему войску.
— Ну что, ребята, нашли миску?
Миска появилась, все помыли руки, и Молли с улыбкой сказала:
— Мы с вами сделаем лучшие в Суффолке квиче.
Они выложили маргарин, насыпали муку, замесили тесто; потом раскатали его, нарезали на куски, приготовили начинку. Наконец Молли задвинула противень в духовку.
Только стал по кухне растекаться дразнящий запах, как хлопнула дверь кабинета, потом кухонная дверь. Тихо вошел Себ — бледный, ошеломленный, еле сдерживающий слезы.
— Том, Филип, извините, я не хотел вас пугать, — сипло сказал он. — Я забыл, что связал вас. — Он обратился к Молли: — Вы тоже извините. Обещаю, что это не повторится.
Она увидела в его глазах искреннее раскаяние.
— Я знаю, — ласково сказала она. — Все в порядке, Себ, никто не пострадал.
Он сглотнул, кивнул ей и, пройдя через комнату, взбежал по лестнице и скрылся в ванной, заперев за собой дверь. Молли посмотрела на стоящего в дверях Джека.
— Ты в порядке?
Он кивнул.
— У вас все о'кей?
— Все здорово! Молли помогает нам сделать на ужин квиче, потому что мы проголодались, — похвастался Том с присущей детям способностью быстро забывать о дурном.
Джек перевел взгляд на Молли, она пожала плечами.
— Нужно было чем-то заняться, а они хотели есть. Я надеюсь, все нормально?
На его измученном лице появилась улыбка.
— Все прекрасно. Спасибо. Я надеюсь, вы останетесь с нами поужинать?
— Нет, мы… — начала она, но ее заглушили вопли протеста со стороны детей.
— Пожалуйста, — тихо попросил Джек.
Молли сдалась:
— Ну ладно. Спасибо, это будет чудесно, особенно если у тебя есть микроволновка, чтобы испечь картошку.
— Конечно, есть. Эми, вы с Касси сделайте салат, пожалуйста, а Ника… Господи, что это с Никой?
У него был такой комичный вид, что все расхохотались — напряженности как не бывало.
— Не смешно! — заплакала Ника.
Джек подхватил ее на руки, рискуя перемазаться.
— Ну что ты, детка, совсем не смешно, я извиняюсь. Ты очень красивая. — Он подержал ее на вытянутых руках и усмехнулся. — Просто шикарно! Ну, толпа, навались на работу, я умираю с голоду, давайте скорее ваш экспресс-ужин.
— Спасибо за ужин и за то, что осталась с нами. Это смягчило обстановку.
Молли кивнула.
— Ты уж не будь с ним слишком суров, ладно?
— Ну, нет. Он до конца экзаменов будет занят только зубрежкой, ему поручены дополнительные дела по дому и запрещено в течение месяца звонить по телефону. Он еще легко отделался, юный негодяй заслуживал большего.
Молли улыбнулась. Они пили кофе на кухне, сидя на потертом диване; рыжая кошка свернулась клубочком на коленях у Джека, дети смотрели телевизор в гостиной. Себ все еще был в своей комнате, Джек отнес ему ужин на подносе после того, как все закончили. Нику уложили спать, тщательно смыв всю косметику.
— Мир и покой, — пробормотала Молли, с довольным вздохом откидываясь на спинку дивана.
— Счастье, что ты догадалась про подвал.
— Я просто вспомнила себя в детстве. Мне нравилось залезать во всякие ветхие, разрушенные, малоприятные места, чтобы немного себя попугать, но сомневаюсь, что мне захотелось бы играть в таком подвале.
Он поежился.
— Я ненавижу замкнутые пространства. Предпочитаю подняться по лестнице, чем сесть в лифт.
Было что-то тревожное в том, как он это сказал. Она тихо спросила:
— С тобой что-то случалось?
Он ответил не сразу.
— Однажды я слишком близко подошел к разгадке дела. Кто-то решил, что меня нужно убрать с пути, и меня засунули в сейф.
— В сейф?
— Ну да, в обычный большой сейф. Я в нем почти мог сидеть. Воздуха было мало.
Он перевел дыхание, выпрямился, будто хотел отогнать жуткую картину. Голос его был тих и ровен, но было понятно, что в памяти она еще слишком свежа.
— И что произошло?
— Ник меня спас; он выяснил, где я, подобрал код и освободил меня в последний момент. Ему помог в этом подленький негодяй, но еще никому в жизни я так не радовался!
— А что было с тем, кто тебя запер?
— Улизнул, уже несколько лет о нем ничего не слышно; наверное, готовит очередное ограбление.
Джек посмотрел на часы.
— Полдесятого, пора укладывать этих двоих.
Молли вскочила.
— Ой, извини, я не знала, что так поздно. Злоупотребляю твоим гостеприимством.
— Не злоупотребляешь, — тихо сказал он, накрыл ее щеки большими, теплыми, нежными руками, наклонился и потерся губами о губы. — Спасибо, что побыла с нами, что сделала ужин. Я извиняюсь за Себа.
— Ты не очень на него дави, Джек, — взмолилась она. — Ведь никто не пострадал, все чему-то научились. Он не причинил зла.
— Только отнял у меня десять лет жизни, — проворчал Джек, но она уже видела, что буря прошла. Себу ничто не угрожает, он свое получил, и Джек проследит, чтобы он усвоил урок.
