Майк сунул руку в карман куртки и достал оттуда конверт, в котором лежал очередной контракт на очередную пристройку в Уэллесли.
— Хочешь убить вечер, проверяя, не напился ли я? На, полюбуйся, — сказал он и водрузил конверт на крышку стаканчика.
Два-ноль в пользу Тесты. Майк сделал ошибку, напившись накануне третьей годовщины исчезновения Сары, в одиночестве, дома, а Энтони Теста взял да и заявился к нему в десять вечера для выборочной проверки на алкоголь. На сей раз о тюрьме речь не шла, но судья назначил ему еще несколько сеансов психотерапии с доктором Ти и новый раунд лечения от алкоголизма. Майку вновь пришлось начинать с нуля.
— Если попадешься на выпивке или я обнаружу следы алкоголя в твоей моче, это будет третий раз и все, игра закончится, — сообщил ему Теста. — Или ты садишься в тюрьму, или получаешь свою жизнь обратно. Выбор за тобой.
Майк открыл дверь туалета и вышел на яркое зимнее солнце, спрашивая себя, о какой жизни ведет речь Теста.
ГЛАВА 8
Все утро и первую половину дня они устанавливали окна в двухэтажной пристройке Маргарет Ван Бурен в Ньютоне, одном из шикарных городков к западу от Бостона. В два часа они устроили перерыв на обед. Трое подсобных рабочих были еще мальчишками чуть старше двадцати, и все они только и делали, что мечтали о предстоящих выходных: о барах, куда завалятся, о девчонках, с которыми встречались и которых мечтали затащить в постель.
Билл собрал свой ленч.
— У меня больше нет сил слушать это, — заявил он Майку. — Я тону в пеленках, а эти парни развлекаются на вечеринках, принимая ванну с моделями в бикини.
Они сидели в грузовичке Майка и жевали невкусные сэндвичи, которые Билл купил в деловой части города. Приятель рассказывал о последних эскападах с близнецами: Грейс и Эмма проснулись в два часа ночи и решили порисовать у себя в комнате, причем Эмма умудрилась засунуть в нос красный карандаш.
— Вот, кстати, — сказал Билл. — Вчера вечером мы с Патти свозили детишек в кафе «Пограничье» на шоссе номер один. Там была очередь, ну, я и подошел к бару, чтобы выпить пивка. Смотрю, а все парни глаз не сводят с роскошной девицы в черном костюме и очках. Она пила пиво и читала «Спортивные новости». Это была Сэм.
— Саманта Эллис?
— Единственная и неповторимая.
Это имя пробудило в душе Майка воспоминания о самом приятном периоде его жизни — летних каникулах после первого курса Джесс в университете Нью-Гэмпшира. В то время они с Джесс решили, что им надо отдохнуть друг от друга.
Билл продолжал:
— Она рассказала мне, что вернулась сюда год или пол-юра назад. Она работает в какой-то адвокатской конторе и деловой части Бостона — одной из этих компаний с шестью фамилиями в названии, так что голова начинает болеть раньше, чем выговоришь их все. Харрингтон, Доул и еще кто-то. По-моему, она стала еще красивее. Что-то в ней есть от Джей Ло.
— Джей Ло?
— Ну да, Дженнифер Лопес. Ты что, не смотришь MTV?
— В последний раз я смотрел MTV, еще когда звездой Пыла Джоан Джетт.
— Ты много пропустил. Нынешние шоу-программы похожи на мягкое порно.
— Я хочу спросить тебя кое о чем, — сказал Майк. — Та статья в журнале «Глоуб» за прошлое воскресенье. Ты читал интервью Лу?
Билл кивнул и улыбнулся с набитым ртом.
— Твой старик всю жизнь занимался не своим делом. В нем погиб великий комик.
— Снежная королева думает, что Лу подает мне знак. Ну, типа помириться хочет и все такое.
— Ты серьезно?
— Она, во всяком случае, говорила на полном серьезе, — ответил Майк и впился зубами в мясной рулет.
— Тебе следовало рассказать ей о Кадиллаке Джеке.
— Странно, что ты заговорил об этом.
— И?
— Ни единой вмятины.
— Организуй им встречу. После того как она поговорит с ним хотя бы минуту, гарантирую, у нее появится ощущение, будто он ее искусал.
«Или он ее убьет, — подумал Майк. — И закопает в укромном местечке, где никто и никогда ее не найдет».
Он смотрел в окно, думая о матери.
Билл сказал:
— У меня есть лишний билет на концерт Грейс и Эммы сегодня вечером. Приходи, не пожалеешь. Поверь мне, это будет настоящая комедия.
— Мне опять звонила Дотти Конаста. У нее есть пара вопросов, на которые она хочет получить ответы, прежде чем подписать контракт. Я собирался заскочить к ней.
Билл ухмыльнулся.
— Ты ведь еще не встречался с ней, верно?
— Нет. А в чем дело?
— Я был у нее два дня назад, чтобы обсудить планы пристройки. Но она сказала, чтобы я не торопился. Она хочет, чтобы ее муж тоже послушал нас.
— Ну и что?
— Ее супруг уже давно покоится в урне. От этого дела за милю разит эксцедрином[4].
Зазвонил телефон Майка. Наверняка это Теста. Этот парень готов сегодня из штанов выпрыгнуть.
Но это был не Теста. Звонила Роза Жиро, мать второй жертвы Джоуны, Эшли Жиро.
В сообщении об исчезновении Сары содержалось упоминание и о Джоуне, о том, что он раньше был священником, а также о том, что он имеет какое-то отношение еще к двум девочкам, и все это попало на страницы газет и экраны телевизоров. Роза Жиро, приветливая и полная, словно пляжный мяч, крашеная блондинка, прикатила в Белхэм, чтобы предложить свою помощь и утешение, равно как и помочь им избежать ошибок, которые наделали они с мужем во время расследования исчезновения Эшли. Именно Роза объяснила им важность прессы в поддержании интереса ко всей этой истории. Джесс приняла ее с распростертыми объятиями. А Майк поначалу старательно избегал.
Просто весь опыт Розы, ее благонамеренные советы и молитвы, желание обнять, утешить и разделить с ними каждый всплеск эмоций беззвучно кричали о том, что Сара больше не вернется домой. Стоило ему услышать нотки сожаления в ее голосе, как он выходил из комнаты под первым же предлогом. «Со мной этого не случится. Полиция найдет Сару». Неделя превратилась сначала в месяц, потом и три, потом в шесть, и только тогда Майк нашел в себе силы заговорить с Розой.
— Я позвонила, чтобы узнать, как у тебя сегодня дела, — сказала Роза.
— Ничего, справляюсь. А у тебя?
— В том же духе.
— Как там Шон?
Помимо звонков накануне дня рождения Сары и периодических нерегулярных разговоров в течение года, Роза писала Майку длинные письма, подробно рассказывая о жизни своей семьи и трех ее остальных детей, словно для того, чтобы уверить себя — или, может быть, показать ему, — что можно взять себя в руки и жить дальше.
