– Достаточно, – неожиданно сказал он. – Передаю свой ход, – обратился он к седому матросу. – Мне пора.
Он оглянулся на стойку, возле которой ему сигналили товарищи по команде.
Только под утро Эдмонд Радзивил покинул таверну. На пристани, у дощатого дебаркадера, он нанял каик. Турок в яркой шелковой рубахе ловко управлялся длинной лодкой, похожей на изящную рыбу. Каик легко лавировал среди огромного множества шлюпов и кораблей, стоящих в гавани. На «Каледоне» его встретил вахтенный. Наконец в своей каюте, оставшись один, князь почувствовал, что его клонит ко сну. Едва он положил голову на подушку, как провалился в объятия Морфея. Ему виделись неясные очертания русского фрегата, медленно пробирающегося сквозь дымку тумана. Слышался отдаленный звон колокола. На секунду князь очнулся от сна, понял, что «Каледон» снялся с якоря, успел посожалеть краем мысли, что так и не удалось познакомиться ближе со странным юношей в таверне, и снова погрузился в сон.
День обещал быть жарким. Парило, как перед грозой, но того тяжелого давления, какое чувствуешь, предощущая шторм, не было. Радзивил вышел на палубу освежиться, пока не начался ливень.
– Небольшая болтанка, сэр. Вам нездоровится? – Капитан Мак-Клосски заметил болезненную бледность лица Радзивила.
– Вчера позволил себе некоторые излишества. Теперь вот голову ломит.
– Тогда, князь, нет лучшего средства, чем промочить горло. Я пошлю к вам стюарда.
– В таком случае, сделайте милость, составьте компанию.
Столик в каюте уже был сервирован к их приходу. На инкрустированном столике возвышались разномастные графины. От прикрытых блюд тянуло горячим запахом пряностей.
Стюард стоял спиной к двери у секретера. Склонившись, он листал оставленную князем книгу. Радзивил купил рукопись у переписчика на засиженной голубями площади Сераскира. Продавец утверждал, что это значительная часть «Зиджа Улугбека», знаменитого труда по астрономии. В исчисленьях князь не сильно разбирался, но о рукописи, попавшей сложными путями в Стамбул, был наслышан. Изумленное выражение лица Радзивила Мак-Клосски понял по-своему.
– Вы свободны, Гифт.
Стюард вздрогнул. Прикрыв книгу, выпрямился, повернулся на каблуках и пошел к двери, кивнув вошедшим. Это был тот самый паренек, что встретился князю в таверне. Едва не потеряв от неожиданности дар речи, князь окликнул его возле самой двери.
– Постойте. Ведь мы с вами знакомы? Давеча, припоминаете? Вам интересна рукопись?
Глаза матроса как-то посветлели, заискрились. Он кивнул.
Капитан переводил растерянный взгляд с одного на другого. Радзивил улыбнулся. Показав на книгу, он лукаво спросил:
– А что если вы и мне поможете с ней разобраться?
– Могу попытаться. Сейчас я свободен, сэр?
– Да-да, конечно.
– Спасибо, Александр, – бросил ему вслед Мак-Клосски. Как только за матросом захлопнулась дверь, капитан с улыбкой вздохнул: – Два года как знаю его, а все не перестаю удивляться.
– Гифт…Странная для шотландца фамилия, нет?
– Говорят, он найденыш.
– Знаете, мне почему-то и пить нет охоты, да и головной боли будто и не было. Но вас с удовольствием угощу.
Все свое свободное время Александр проводил в каюте князя. Они засиживались за чтением, составлением каталогов, иногда просто беседовали.
– Вы ведь книжник, Александр. Почему вы выбрали морскую стезю? – поинтересовался однажды Радзивил.
– «Ищите знания от колыбели до смертного савана. Ищите, если они будут даже на краю земли!» – Так ведь сказано древними? Видимо, неважно, как странствует человек в этих поисках: бродит ли по морю или суше, копается в книгах или в тайниках своих мечтаний. Так или иначе, он странствует. В конце концов, все наши иллюзии – путешествия в поисках счастливых островов, благополучной развязки всех житейских тягот. Важно, чтобы у тебя была прочная оснастка и надежная команда, даже если ты один на своем корабле. Море научит человека всему, если у человека есть хоть крупица ума. Оно – живое, как существо, что движется, дышит и волнуется.
– Земля тоже живая, – заметил князь, – со своим языком и повадками. – Радзивила опять коснулось смутное ощущение, что глаза шотландца имеют странное свойство обволакивать, тревожить. Иногда, когда их цвет становился особенно светлым, ему казалось, что они неподвижны, будто и не моргают вовсе. – Да-да. Каждое дерево имеет свой характер, как человек. В это верили еще мои предки.
– В детстве меня этому учила одна из моих воспитательниц, сестра Урсула. – Александр грустно усмехнулся. – Она считала, что я родом из леса.
– По преданию, корни моего рода тоже лесные.
– Может, потому вас тоже тянет к странствиям?
– Кто знает…
Уже тогда князя посетила идея составить гороскоп для себя и Александра. Вскоре после того, как «Каледон» пришвартовался в Александрийской гавани, он предложил матросу найти какое-нибудь заведение астролога. Восточнее Лохиады, в одном из старых кварталов, им указали на лавку каббалиста, для которого не составляло труда решить их проблему. После долгого стука, дверь открыл рыжеволосый мальчик в шапочке. Коверкая французские слова, он попросил подождать, пока не освободится хозяин. В помещении было так темно, что сразу трудно было различить даже общие очертания обстановки. На стену, противоположную единственному мозаичному окну, били разноцветные лучи, составляющие пентаграмму. В центре этих лучей размещалось графически-условное изображение человека в венце, с раскинутыми руками. Части тела отмечены были знаками какого-то квадратного письма. За изучением обстановки вошедшие и не заметили, как отворилась дверь в глубоком проеме и из-за бархатной занавески выглянул сутулый старик. Он покашлял в волосатый кулачок, чтобы обратить на себя внимание.
– Что бы хотели вы здесь?
По-французски он говорил так же коряво, как и встретивший их мальчик.
– Простите, не вы ли – Шломо Алаиш? – несколько сконфузившись от растерянности, спросил Радзивил.
– Не я ли? – Он прытко пробрался мимо лавки, обитой потертой парчой, и стола из дерева шиит, сдул пыль с бронзового семисвечника, куда-то нырнул, кряхтящий голос слышался уже в другом углу: – Конечно, я, если вы здесь и ждете Шломо Алаиша.
Наконец показалось его раскрасневшееся лицо. Из-под нависших седых бровей он кидал взгляды то на одного, то на другого.
Князь понял, что наступило время объяснить цель их визита.
Но старик, не дослушав, оборвал его:
– Вы думаете, это быстро делается? Взял, подглядел за звездами и сказал, что вам надо?
Радзивил поспешил его успокоить:
– Мы готовы подождать, не так ли, Александр?
Шотландец едва удерживался от смеха. Глядя на него, ученый совсем рассердился:
