Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
– Понимаешь… мы только недавно познакомились…
– Андрюша – это Ритин сыночек, – вдруг подала голос Катя. Прежде чем сказать, девочка подняла руку – совсем как в школе, хотя лет Катюше было не больше шести. – Он еще совсем маленький, Андрюша. Когда мама его принесла, то сперва даже не разрешала к нему подходить. Из-за ин… – она запнулась, – ин-фек-ции. Только Рите и Тане разрешала.
– Таня – это твоя старшая сестра?
– Да. Только она с нами не живет.
– Она у мужа живет, – сказал Артем, все так же нахмурившись.
– Понятно…
– Значит, Андрюша – это сынок другой вашей сестренки, Риты. Да?
– Он ее сынок, – кивнула Катя. – Он у нас вот в той кроватке спал.
И она показала рукой на маленькую кровать с боковой сеткой, стоявшую в дальнем углу комнаты, как раз под полкой с потрепанными детскими книжками. Я-то сперва подумала, что эта кроватка кого-то из младших девочек.
– Там раньше Поля спала, – пояснила Катя, словно отвечая на мою мысль, – а потом мама принесла Андрюшу. И Поля стала спать со мной и Машей.
– Я сплю с Машей и Катей, – с готовностью заверила меня крошка.
– Значит, Андрюша не жил со своей мамой? То есть с Ритой?
– Он у нас жил, – сказала Катя. И, наклонив голову к правому плечу, добавила: – Рита мало когда к Андрюше приходила. Она была занятая.
– Та-ак…
Оставалась, конечно, еще много непонятного, но я больше не могла вести этот допрос. Конечно, ничего плохого от моих вопросов ребятам не сделается, но все равно. Было в этом что-то некрасивое, подлое даже – расспрашивать испуганных детей, чья мать исчезла неизвестно куда.
На пороге замаячили ретивые дворовые старушки – очень кстати! Страшновато было оставлять ребятишек одних.
– Ну что ж, мальчики и девочки, большое вам спасибо, – сказала я, поднимаясь с пола. – Ведите себя тихо, не балуйтесь… Все будет хорошо. И мама скоро придет… До свидания.
– До свидания, – нестройно ответили дети.
Пятясь, я вышла из квартиры. На смену мне, толкаясь, уже лезли бабульки. На их морщинистых лицах было совершенно одинаковое горестно-жалостливое выражение.
«Напугают только детей, старые ведьмы!» – сердито подумала я, устремляясь во двор вслед за Сашкой к ожидавшей нас Аде, которая так и не вылезла из машины. И вдруг почувствовала, как до моей руки робко дотронулась маленькая ладошка.
– Скажите, – выскользнувший за мной из квартиры Артем, подняв голову, смотрел требовательно и строго, как взрослый. – Скажите: ведь Рита никуда не уехала? Да? Я знаю – ее убили… Я слышал!
– Ты… Ты иди домой, мальчик, – пряча глаза, пробормотала я. – Вот вернется мама – она все-все тебе объяснит.
* * *
Сашка, Ада и я сели на лавочку, на которой еще недавно сидел и размазывал по лицу сопли Дыня, и уставились друг на друга.
– Ну? – спросила я после минуты молчания.
– Ну? – машинально повторил Сашка. И, подумав, добавил: – Я думаю, вчерашний подкидыш – это и есть Андрюша. И Сима эта пошла за ним в дом малютки.
– Господи, да это уже ежу понятно! Ты скажи мне лучше, почему она так долго ходит? Ведь знает, что дети одни?
– Может, они там бумаги какие-нибудь долго оформляют?
– Так долго, что она даже ночевать не пришла?!
Мы снова глянули друг на друга и одновременно поднялись с места. Не сговариваясь, быстро зашагали к машине – как здорово, что я вчера догадалась взять у приехавшей с милицией медсестрой адрес дома малютки! Какая же я молодец!
Этот небольшой двухэтажный дом с выкрашенными желтой краской стенами оказался затерянным среди сектора «хрущевок» на другом конце Москвы, в районе станции метро «Планерная». Ада, пригнувшись, долго стучала в дверь главного входа, пока в ней не откинулось врезное окошечко и чья-то равнодушная рука не выставила нам под нос табличку: «Прием посетителей не ведется. Карантин».
– А… – сунулся было в окошко Сашка, но та же рука со стуком захлопнула откидную фанерку, едва не прищемив моему сыну нос. – Вот черт! – пробормотал он, отпрыгнув.
– Что же делать?
– Пойдемте-ка…
Чвакая ногами по каше из мокрого снега, мы вслед за Адой быстро обошли здание по периметру, толкнули дверь служебного входа – она тоже оказалась заперта. Мы забежали еще за один угол – о, счастье! – вход в пищеблок был открыт нараспашку, возле него стоял маленький грузовичок, суетливые тетки в белых халатах принимали из рук молчаливого грузчика большие бидоны с молоком.
– Где заведущая? – не здороваясь, громко спросила Ада, придав своему голосу грозные начальственные модуляции.
– А вы кто? – подозрительно спросила пожилая женщина с «халой» на голове.
– Вопросы здесь задаю я!
Женщина совершено не испугалась Адиного рявканья. Она внимательно посмотрела на меня, потом на Сашку, передала своей более моложавой соседке какие-то бумаги («Люба, проверь все по накладным. Только внимательно, Люба!») и, не оборачиваясь, прошла внутрь здания. Мы, конечно, последовали за ней.
– Бахилы наденьте! У нас карантин, – приказала она, когда мы миновали подвальные катакомбы и вышли в светлое и чистое нутро приюта. Пришлось напялить на ноги протянутые ею целлофановые мешочки.
Мы поднялись в кабинет заведующей, который женщина открыла своим ключом. Она хозяйским шагом проследовала по ковру, скрипнув стулом, заняла место за письменным столом – и только тогда повернула к нам спокойное лицо с гладким лбом и густо напомаженными губами:
– Я – заведующая. Слушаю вас.
– Гм…
Сашка растерялся только на секунду.
– Позвольте представиться! – щелкнул он каблуками. – Майор милиции Торочкин!
Он выдернул из руку кармана и быстро-быстро повертел под носом у заведующей какими-то красными корочками. Я удивилась: эт-то что еще за новости?
– Имеем к вам несколько вопросов. Предупреждаю: вопросов важных и сугубо конфиденциальных!
– Я слушаю.
– Так вот, уважаемая… как вас, простите?
– Нина Елизаровна.
– …Так вот, уважаемая Нина Елизаровна, меня интересует все, что касается ребенка, который был доставлен к вам вчера вечером. Трехмесячный мальчик, подкидыш. Был такой?
– Продолжайте.
– Это, собственно, все. Я задал вам вопрос.
– А могу я узнать, товарищ майор, почему вас интересует судьба именно этого ребенка?
– Не можете. Тайна следствия, – сказал Сашка очень туманно.
Женщина посмотрела на нас с пониманием и наклонила голову, что должно было означать кивок. Затем она разомкнула переплетенные на груди руки. А потом одной рукой нажала вделанную в стену кнопку (я не сразу поняла, что это такое), а другой сняла трубку с телефонного аппарата, набрав на нем номер с лежавшей перед ней визитной карточки.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
