Книга Башни земли Ад - Владимир Свержин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
— Вот это да!
— Пусть! Экий выискался!
Заинтригованный не менее прочих, бургомистр милостиво кивнул:
— Хорошо. Раз такова последняя воля — будь по-твоему.
Охочая до зрелищ толпа взорвалась рукоплесканиями и криками одобрения. Спустя несколько минут все приговоренные, цвет братьев-витальеров, стояли цепочкой чуть поодаль от деревянной плахи, хранившей следы множества ударов, пресекших чьи-то дни. С насмешливой ухмылкой обведя взглядом толпу, пират опустился на колени, примостил голову в углубление и схватился руками за деревянные поручни по обе стороны широкой колоды. Палач не спеша подошел к жертве, с видом художника оценил ее расположение, принял из рук ассистента меч правосудия, взмахнул, опустил, ухнув, и окровавленная голова с жутким оскалом скатилась в подставленную корзину. Но не успел палач обтереть тряпицей орудие казни, как обезглавленный Клаус оттолкнулся руками от сжимаемых мертвой хваткой деревянных штырей и пошел, нет, побежал вдоль строя. Толпа взвыла от ужаса и бросилась бы наутек с ратушной площади, но тут палач, раздосадованный столь резвым поведением трупа, устремился вслед убегавшему пирату с криком: «Стой! Чертово семя!»
Он уже почти догнал Клауса и даже выставил ногу, чтобы подсечь мертвого бегуна, но вдруг кто-то с силой ударил палача в коленный сгиб, отчего тот, крича, завалился на спину.
— Куда? — послышался над головой в колпаке жесткий голос, похожий на рык. — Пусть бежит.
Разъяренный палач вскочил на ноги, отпрянул к плахе, схватил меч и с ревом бросился на обидчика. Богато одетый бородач гигантского роста даже не подумал скрываться или хвататься за оружие.
Заплечных дел мастер с выдохом обрушил меч на глумливого невежу, но тот, не изменяясь в лице, чуть уклонился в сторону, перехватил запястье противника, чуть повернул его и основанием ладони второй руки ударил по плоскости клинка с такой силой, что та прилетела аккурат в лоб поставщика адской кухни. Череп палача отозвался колокольным звоном, и бедолага растянулся на земле без чувств. Теряя интерес к нему, гигант перевел взгляд на лежащее в нескольких шагах впереди обезглавленное тело.
— Один, два, три, десять, восемнадцать! — во всеуслышание объявил неизвестный. — Впрочем, роли это не играет. Все они помилованы.
— Стража! — возмущенно заголосил бургомистр.
Горожане свистели и улюлюкали, понимая, что наступил истинный праздник, и невесть когда еще удастся посмотреть на такую замечательную казнь. Да и удастся ли? Будет о чем рассказать детям и внукам.
Стражники, лучше бургомистра оценившие воинские навыки громадины-бородача, вяло подчинились команде, опасливо поглядывая на меч у бедра черт знает откуда взявшегося чужестранца.
— Стойте где стоите, — командным голосом рявкнул тот, и стражи порядка не замедлили воспользоваться случаем выполнить четко изложенный приказ.
— Я — Мишель Дюнуар, барон де Катенвиль, — произнес бородач с таким видом, будто это имя должно было открывать ворота в Европе так же легко, как мифический «Сезам» — скальную твердь под Багдадом. — Я привез в Гамбург папское помилование для всех этих господ.
— Какое еще помилование? — должно быть, не совсем придя в себя от возмущения, завопил бургомистр.
— Да какое угодно. Вот от Папы Бонифация IX из Рима, — жестом фокусника Мишель Дюнуар извлек из рукава пергамент с красной печатью. — Вот — от его святейшества Бенедикта XIII из Авиньона. Потрудитесь снять оковы.
— Но этого не может быть! — возмутился городской голова.
— Многого на свете быть не может. И все же есть. Однако этот концептуальный вопрос теологии мы оставим на рассмотрение кафедры философии богословского факультета Сорбонны. Я же здесь с простой и понятной целью: эти люди помилованы, и я их забираю.
— Как бы не так!!! — вне себя от негодования воскликнул бургомистр. — Не для того мы ловили их столько лет, чтобы отпустить!
Мишель Дюнуар покачал головой, хлопнул в ладоши и произнес судьбоносное:
— М-да.
На всех крытых галереях ближних домов, на крышах, даже на окнах магистратуры, стали появляться лучники, ожидавшие сигнала. Волчьи шапки и недобрые взгляды раскосых глаз производили на ошарашенных горожан отнюдь не меньшее впечатление, чем грозные луки с наложенными на тетивы стрелами.
— Я так понимаю, — продолжал гигант, — что налицо мятеж против власти наместника Святого Петра… Полагаю, что дело кончится интердиктом.
— Да, но… — меняя тон, заскулил бургомистр.
— Да, — подтвердил Мишель Дюнуар. — Без «но». Я готов забыть об этом прискорбном инциденте, если славный город Гамбург, или, уж как вы там договоритесь, весь Ганзейский союз, оплатит десять вооруженных быстроходных кораблей для этих господ. В свою очередь, могу обещать, что вы никогда не увидите их на берегах Балтийского моря. Я внятно излагаю свою мысль?
— Как скажете, монсеньор, как скажете, — понурил голову бургомистр. — Снять оковы.
Ночь была туманной. Одна из тех сырых ночей, когда в небе не видать луны и даже волкам становится тоскливо. Вот и сейчас их разноголосый вой, разрывая души, плыл над округой, и туман за пределами освещенного пламенем круга то и дело вспыхивал желтыми огоньками голодных глаз.
— Не нравится мне этот барон, — помешивая уголья в костре сломанной веткой, пробормотал угрюмый детина, видом не слишком похожий на доброго прихожанина. — Какой-то он…
Мужчина замолчал, подыскивая слова:
— Не такой.
— Что ты имеешь в виду, друг мой, — ответил ему второй, разительно отличающийся от мрачного верзилы-собеседника. К обличью его больше пошла бы академическая мантия, нежели подложенная стальными пластинами бригандина.[9]
— Ну вот ты, магистр Вигбольд, хоть и образованный, но сразу видать — наш. А этот… Вот он вроде и барон, и все у него как у барона. Вот только чует мое сердце, не барон он.
— А кто же?
— А бес его знает. Я таких людей прежде не встречал. Но чтоб вот так прийти на ратушную площадь Гамбурга и толпу во главе с бургомистром об колено сломать… Не вяжется это у меня.
— Чего не вяжется, Гедике Михельс? Считай, второй раз на свет божий родился.
— Оно, конечно, так. Но вот ведь как все неладно получается. И приговоры этому барону не указ, и помилование у него на всех нас имеется. Причем слыханное ли дело — от обоих Пап! Вот ты, человек, выросший в монастыре, скажи — возможно ли такое?
— Раз есть, стало быть, возможно.
— Э-хе-хех, — поежился брат-витальер. — Чудно у вас, образованных, голова устроена. Вот ты, магистр семи вольных искусств, а на такой простой вопрос путно ответить не можешь. Мало ли что есть. Коли не может быть, значит, не может.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 121
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Башни земли Ад - Владимир Свержин», после закрытия браузера.