25
Капитан Блейк подошла к доске из прессованной пробки и стала рассматривать приколотые к ней фотографии.
— Я понимаю, что вы имели в виду, говоря о ритуальном обряде. Обезглавливание, собачья голова, круг вокруг алтаря, теория о выпитой крови, нумерация жертвы… Это все, не так ли?
Детективы промолчали.
— Это меня и беспокоит, — продолжила капитан. — Ритуалы никогда не нарушаются, и не похоже, чтобы этот был нарушен. И это подсказывает мне, что киллеру было нужно от двадцати до тридцати минут, когда бы ему никто не мешал, чтобы добиться своей цели.
Хантер согласился, неторопливо кивнув.
— Рискованно, не так ли? Особенно если учесть, что убийство было совершено в публичном месте. Любой мог зайти и наткнуться на киллера.
— Он все держал под контролем, — твердо сказал Хантер.
— Каким образом?
— Похоже, что перед закрытием убийца вошел в церковь в облачении священника.
— Что?
— Примерное время смерти совпадает с часом закрытия церкви — около десяти часов. — Хантер порылся в бумагах на своем столе. — Исповедь подошла к концу в десять минут десятого. В двадцать минут десятого церковь была почти пуста, если не считать двух человек — миссис Моралес и миссис Уиллис. По их показаниям, в это время их попросил покинуть церковь священник, которого они не знали.
Капитан Блейк прищурилась.
Священник сказал им, что он здесь в помощь отцу Фабиану и что сегодня они закрываются пораньше потому, что им надо подготовить церковь к специальной мессе завтрашним утром. Хермано, алтарник, ничего не знает о священнике, присланном в помощь. И он сказал, что никакой особенной мессы не будет.
— Вы поговорили с этими двумя женщинами? У нас есть изображение этого таинственного священника?
— Я говорил с ними, да, но изображения не имеется.
— Почему?
Хантер взял со стола два листа бумаги и протянул их капитану Блейк.
— Вот описания свидетелей того священника, который попросил их удалиться.
Капитан внимательно прочитала документы. Она свела брови, пока глаза перебегали с одного листа на другой.
— Это серьезно?
— Боюсь, что да, — ответил Хантер.
— Итак, миссис Моралес говорит, что священником был белый молодой человек. Высокий, с короткими светлыми волосами и длинным носом. — Капитан Блейк помахала листом, который держала в левой руке. — А вот миссис Уиллис считает, что священник был «не очень высокий», обладал испанской внешностью, с коротко подстриженными темными волосами, круглым носом и тонкими усиками. Они что, обе подслеповаты?
— Нет, — небрежно ответил Хантер. — Просто они старухи. Миссис Моралес семьдесят два, а миссис Уиллис семьдесят семь. И память у них далеко не та, что была прежде. А вы же знаете, что наша визуальная память — самое слабое место. Нет двух свидетелей, которые видят одно и то же.
— Великолепно. — Капитан Блейк вернула показания Хантеру. — Но тем не менее киллер все равно подвергался большому риску, разговаривая с двумя разными людьми и прося их покинуть церковь. Он же не мог знать, как они его опишут.
— Это был рассчитанный риск, — сказал Хантер, массируя затылок. — Если он взял на себя труд замаскироваться под священника, то резонно предположить, что он изменил и внешность. Контактные линзы, парик, накладной нос, усы… да все, что угодно. Я не верю, чтобы он что-то упустил из виду.
— Весьма методичен.
— Ритуальные убийцы обычно такие и есть.
— А что, если киллер и не маскировался под священника? — спросила капитан, прислонившись к столу Гарсии. — Что, если он и был священником? Священники обычно очень методичные люди.
— Мы займемся и этим аспектом. — Хантер налил себе стакан воды.
— Вы говорите не очень уверенно.
— В данный момент я ни в чем не уверен, капитан. Слишком много невыясненных вопросов.
— Например?
— Для начала — важность ритуала.
— Уточните.
Хантер поставил стакан на стол и подошел к доске.
— Самое важное в ритуале — это церемония сама по себе. Жертва идет вторым номером.
— Но вы не верите, что здесь было именно так? — спросила капитан, присоединяясь к Хантеру у доски.
Он слегка покачал головой.
— В данном убийстве самой важной его частью была жертва. Киллер особо хотел умертвить отца Фабиана. И он дал нам ключ к этому замыслу.
— Какой ключ? — посмотрела она на Хантера.
— Номер три, нарисованный на груди священника.
Капитан закусила губу, несколько секунд размышляя над словами Хантера.
— Тот факт, что киллер пошел на риск расстегнуть сутану отца Фабиана, написать у него на груди номер, а затем снова застегнуть сутану.
Хантер кивнул:
— Это означает, что нападение имело очень личную подоплеку.
Капитан Блейк убрала прядь волос, упавшую на правый глаз.
— А вы не думаете, что все это могло быть сделано для отвлечения? Киллер придал убийству вид ритуала, когда фактически это было обыкновенное садистское убийство?
— Чтобы отвлечь нас от чего-то? — спросил Гарсия.
— Это не было отвлечением, — уверенно сказал Хантер, когда вернулся к столу и сделал глоток воды. — Если убийца хотел организовать ритуал, то ему вполне хватило бы отрубленной головы и кровавой дорожки вокруг алтаря. Ему не надо было заходить так далеко, чтобы пить кровь священника и пристраивать собачью голову на обрубок шеи. Все это имеет более глубокое значение.
Капитан Блейк закрыла глаза и вздохнула:
— Так какой у вас следующий ход?
— Мы должны выяснить как можно больше об отце Фабиане. Включая и его личную жизнь.
— И семью?
— Отец Фабиан был единственным ребенком, — ответил Гарсия, заглянув в бумаги на своем столе. — Отец неизвестен, а мать умерла шесть лет назад от цирроза печени.
— Наш лучший вариант — это отец Малькольм, — сообщил Хантер.
— Кто это?
— Он старший священник в католической церкви в Парамаунте. Кроме того, он был ближайшим другом отца Фабиана. — Хантер инстинктивно посмотрел на часы. — Попозже я подъеду к нему.
— А я останусь разбираться с дневниками. — Гарсия показал на стопу блокнотов.
— А как вот с этим? — спросила капитан, показывая на фотографию собачьей головы. — Есть какой-нибудь след?
— Пока нет, — ответил Гарсия. — Мы наводили справки в греческой мифологии и в православной церкви, но пока ничего существенного.
