разросшиеся деревья.
Из задумчивости нас вывел звонок его телефона. Он вздохнул и переместил мой вес, чтобы достать из кармана свой сотовый.
— Да? — молчание. Его брови внезапно сошлись вместе, и он напрягся. — Подожди. Помедленнее.
Он пересадил меня со своих коленей на сиденье рядом с собой, и я покраснела, застёгивая шорты и пытаясь расправить волосы, которые, безусловно, выглядели как после оргазма. Его выражение лица за секунду превратилось из спокойного в раздраженное.
— Нет, не делай этого, ты только разозлишь его. Я был занят, но уже в пути. Не позволяй ему на них напасть. — Наступило молчание, когда он услышал, как на другом конце кто-то кричал. — Черт возьми, Джонатан, он же не ребенок. Контролируй ситуацию в течение десяти минут, это всё, о чем я прошу.
Джонатан. Вот это меня быстро отрезвило.
Джейсон положил трубку и бросил её на приборную панель. Он завел машину с большей агрессивностью, чем требовалось.
— Мне нужно отвезти тебя обратно к твоей машине. — Я кивнула и нащупала ремень безопасности. Он сдал назад, развернул нас и поехал обратно по скрытой дороге к шоссе.
— Всё в порядке? — тихо произнесла я. Странно было находиться на этой стороне разговора, а не быть тем, от кого требовали ответов на эмоции, которые невозможно описать.
— Гартон. — Джейсон сжал кулаки на руле. — Он считает, что парни, которых мы наняли, чтобы выкосить поля, ждут слишком долго, и сено будет слишком длинным. Обычно я говорю, что ему лучше знать, но, по-моему, он просто злится, что в этом году полями займется кто-то другой. Он ищет любую причину, чтобы выгнать их со своих земель.
— И я полагаю, что он решил сам пойти и скосить траву.
Джейсон фыркнул.
— Всё сам. В последний раз, когда он работал на своем тракторе, то упал и сломал бедро. Сейчас Джонатан практически привязал его к стулу на крыльце.
— Вот почему он теперь ходит с тростью.
Джейсон включил пятую передачу и помчался по шоссе в сторону города. Ему повезло, что шерифа Гиббса нигде не было.
— Джонатан обращается с ним так, словно он сам себя предал. Он не сходит с ума. Просто… Гартон обрабатывает свою землю с тех пор, как был ещё подростком. Он был на полях каждое лето более семидесяти лет. Семьдесят лет! Мы не можем ожидать, что он бросит всё это в одночасье. Он не знает, что теперь с собой делать.
Я посмотрела на него и проследила, как напряглись от гнева желваки на его челюсти, вплоть до сжатых кулаков.
— Ты здесь ради дедушки. Чтобы облегчить ему жизнь. Вот почему ты вернулся домой.
Джейсон вздохнул и кивнул. Он притворялся, что Гартон сводит его с ума, но я видела, с каким уважением он произносил его имя, с каким благоговением говорил о наследии своего деда.
— Это я уехал из города, но Джонатан считает, что у меня не хватит ума заниматься фермерством. И он прав. Я почти уговорил его переехать к моей маме и продать ферму. Но потом Джонатан начинает бушевать из-за того, что Кинги теряют власть в общине. Иногда я готов придушить его.
— Тебе лучше дать мне посмотреть.
Он коротко усмехнулся, но затем на его серьезное лицо вернулось беспокойство.
— Ты будешь рядом со мной.
Джейсон остановился возле моей машины, но при этом оставил грузовик работать на холостом ходу.
— Мне нужно идти. — Я кивнула и взялась за ручку двери, но он схватил меня за запястье, прежде чем я успела уйти от него. — Я… я не думаю, что приду сегодня.
Бабочки запорхали в моих пальцах. Я оглянулась через плечо и постаралась скрыть свои мысли от посторонних глаз.
— Конечно. Без проблем.
— Я хочу, но… — он бросил взгляд на улицу, потом снова на меня. — Семья приедет на ужин, и я должен утихомирить Гартона до появления мамы. Его крики и вопли разбивают ей сердце, и я не хочу, чтобы она это видела. Будет уже поздно, когда они вернутся домой.
— Всё в порядке. — Я улыбнулась и наклонилась к нему, и на мгновение мы оба потеряли голову и чуть не поцеловались прямо там, на главной улице, чтобы нас увидели все, и Бог в том числе. Мы остановились как раз вовремя и отстранились друг от друга, как подростки, оказавшиеся за школой.
Поздно вечером, далеко за полночь, я проснулась от звука дверцы машины и ботинок по гравию. Он стоял на пороге моего дома, выглядел отчаявшимся, голодным и очень нуждающимся в бритье. Мы занимались любовью до самого рассвета, наши тела сливались в лунном свете, и только после этого он отправился домой и дал мне поспать.
Глава 9
Десять чертовых часов. Как будто я родилась на десять минут позже и так никогда и не смогла наверстать упущенное. Мне не следовало говорить ему девять. О чем я только думала? Как будто женщины из приходской службы выпустили бы меня с парковки церкви к девяти.
На удивление он сидел на ступеньках моего крыльца, положив локти на колени, и выглядел в лунном свете слишком красивым, чтобы быть настоящим. Рядом с ним лежала черная ковбойская шляпа, подаренная ему дедом, а рядом — рюкзак. Сумка для ночевки.
Я выбралась из джипа и робко подошла к нему. Он поднял голову, прошелся взглядом по моему телу и обратно, а затем улыбнулся. Я остановилась перед ним. Он погладил подол моего белого сарафана.
— Мне это нравится.
— Я не очень люблю быть девчонкой-девчонкой с тех пор, как мне было лет двенадцать. Я и по сей день забываю скрестить лодыжки, а у моей мамы случаются инсульты. Спроси меня, как долго я сегодня слушала лекцию о том, что колготки носить нельзя. — Давай. Спрашивай.
Он выпрямился, взял меня за талию обеими руками и притянул к себе.
— Нет, ты мне нравишься такой, какая есть.
Я убрала волосы с его лица и наклонилась, чтобы поцеловать Джейсона в лоб. От него вечно пахло зеленью.
— Прости, что опоздала.
— Не волнуйся об этом. Я так и знал, что тебе будет трудно скрыться от женщин, когда они начнут сплетничать. Может, меня и не было шесть лет, но здесь мало что изменилось.
Я усмехнулась, посмотрев на него.
— Они все хотели предложить мне своих внуков. Словно маленькие сумасшедшие старушки-сутенеры. — Я изобразила преувеличенно глубокий деревенский акцент и жестом указала на пустое место рядом с собой. — Мы слышали, что ты очень одинока. Тебе бы понравился мой племянник. Он всё ещё живёт с
