Она молча повиновалась. Мягкие, медленные движения мужских пальцев расслабляли ее. Тамара задержала дыхание — ее целитель стал дышать спокойнее. Когда он обработал спину, она перевернулась и бросила на него изучающий взгляд.
Опасная царапина была на животе, и Рейн занялся ею. Его восхищала гладкая, эластичная кожа, но когда Тамара вздрогнула от боли при прикосновении его пальцев, он снова сжал зубы. Рейн обвинял себя в том, что она страдала. Это великолепное тело надо холить и лелеять, а не бить и царапать. Рейн содрогнулся при мысли, что Тамаре больно, особенно от его прикосновений. И снова удивился, как ему удается сдерживать свои сексуальные инстинкты. Он ощущал себя единственным покровителем и защитником этой женщины.
Рейн старался не смотреть на бугорок, который проступал сквозь тонкую ткань трусиков. Тамара повернулась, чтобы он мог осмотреть привязанную ногу. Она была в порядке, и лекарь занялся правой ногой. Последним на очереди было бедро. Мужчина действовал с еще большей осторожностью, накладывая мазь на царапину. Хотелось двигаться по ее телу губами, целуя каждый дюйм, но Рейн взял себя в руки. Закончив, он быстро ушел в ванную.
Тамара глубоко вздохнула. Груди ее горели, соски напряглись. Нежные прикосновения пальцев Рейна разбудили дремавшие в ней эмоции. Тамара не подозревала, что простое прикосновение мужских рук может привести ее плоть в смятение. Она еще не встречала мужчину, который столь откровенно дал бы ей почувствовать, насколько она желанна, и в то же время так сдерживал свои чувства. Тамара догадывалась, что Рейн мог быть очень нежным, но и требовательным, страстным любовником. Она боялась, что, если даст волю своим чувствам, отдастся ему, то перевернет всю свою жизнь.
Рейн вернулся в комнату, погасил свет и снял джинсы. В хижине не было пижамы. Тамаре придется смириться с тем, что он будет спать в трусах.
Пленница лежала на левой половине кровати, Рейн занял правую. Тамара напряглась, когда он протянул к ней руку, ворча что-то себе под нос. Вторым чулком он связал правое запястье ее руки со своим левым. Теперь упрямица не сможет покинуть кровать, не разбудив его.
— Я не привыкла спать на спине, — прибегла Тамара к последнему аргументу, ощутив жар в том месте, где их руки соприкасались.
— Придется потерпеть, — заметил Рейн невозмутимо.
Они так устали, что, наверное, могли бы спать стоя. Если ему удастся отвлечься от мыслей об очаровательной пленнице, то, возможно, он немного поспит.
— Хочешь, я опущу панель над головой? — предложил Рейн.
— Нет! — решительно заявила Тамара. — Мне нравится, когда она открыта.
— Мне тоже, — пробормотал Рейн.
Надо отдохнуть хотя бы немного. Сон поможет избавиться от чар этой женщины и справиться со своими эмоциями.
— Спокойной ночи, Тамара.
Она ответила что-то сонным голосом. Тамара остро чувствовала близость Рейна, но ее убаюкивали удобная постель и ночное небо, усыпанное звездами. Пушистые ресницы вздрогнули, веки опустились, напряжение спало. Она заснула.
Рейн заставил себя не думать о соблазнительной соседке. Вскоре сон одолел и его.
Ближе к утру, хорошо отдохнув, Рейн видел отчетливые сны о леди, делившей с ним постель. Медленно просыпаясь от своих фантазий, он обнаружил, что к нему прижимается теплое, нежное тело женщины. Жар, исходивший от нее, опалил Рейна. Он открыл глаза и повернул голову к Тамаре. Она крепко спала. Рейн сожалел о том, что привязал ее, но эта предосторожность, кажется, не причинила ей вреда.
Судя по всему, Рейн вел себя ночью очень беспокойно. Их связанные руки лежали над ее головой, а его тело прижалось к ее уютной фигурке. Осторожно развязав узел и освободившись от пут, Рейн потрогал лоб лежащей около него женщины.
Лицо Тамары обрамляли кольца волос, освободившиеся из заточения тугой косы. Она выглядела юной, невинной и очаровательной. Длинные густые ресницы спокойно замерли, щеки порозовели. Сердце Рейна забилось при виде этой хрупкой красоты. Безукоризненный цвет лица портили царапина и потемневший синяк на левом виске. Вид этих следов вчерашнего побега заставил его сердце сжаться. Эта независимая леди разбудила в нем такие чувства, о которых он и не подозревал.
Рейн чувствовал, как тянет его к Тамаре, как усиливается его беспокойство за нее, и не был уверен, что ему это нравится. Он попал в капкан, который сам поставил, но не мог и не хотел отказываться от обязательств. Он должен провести месяц наедине с Тамарой!
Слегка коснувшись ее щеки большим пальцем, мужчина ощутил, как внутри него поднимается волна нежности. Тамара была маленькой по сравнению с ним, но в то же время сильной и смелой. И желанной! Рейну хотелось обладать ею.
Он боролся с этим наваждением со дня их первой встречи. Но сейчас, когда узнал ее лучше, не мог бы сказать, что испытывает к ней только физическое влечение. То, что Тамара нуждалась в его помощи, рождало в нем другие эмоции, и ему хотелось, чтобы она поняла, как он необходим ей.
Рейн погладил ее по подбородку, коснулся нежной щеки. Не задумываясь над своими действиями, он наклонился и прижался губами к слегка приоткрытому рту Тамары. Ему хотелось разбудить ее своими поцелуями. Он продолжал играть с ее губами, ласково теребя их своим языком.
Внезапно Тамара проснулась и встретилась затуманенным взором с глазами Рейна. Ее губы слегка дрожали. Пульс от медленного сонного состояния перешел к бешеному, неровному ритму. Чувственная волна начала захлестывать все ее существо. Женщина смотрела на Рейна широко раскрытыми глазами, подсказавшими ему, что она знает о его желании.
— Что ты хочешь от меня? — спросила она, ощущая прижатое к ней мужское тело.
— Я хочу любить тебя, — ответил Рейн мягко.
Их взгляды, полные взаимопонимания, встретились.
— Но ты ведь не сделаешь этого?
Фраза прозвучала как утверждение. Тамара знала, что Рейн не будет действовать против ее воли.
— Нет, если ты этого не захочешь, — сказал он низким голосом и оставил на ее губах легкий поцелуй, стараясь разбудить в ней такое же сильное желание, какое испытывал сам.
Тамара почувствовала, как его горячие токи медленно перетекают в нее. В нежных поцелуях Рейна содержалась гипнотическая сила. Тамара почувствовала волнение, желание дотронуться до него, но голос рассудка услужливо подсказал ей: не буди страсть, которую не сможешь удовлетворить.
Губы Рейна передвинулись к щеке, затем к уху и шее, в то место, где заметно пульсировала кровь. Прикосновения Рейна действовали на Тамару возбуждающе. Как же это случилось?
Попытки мужчин соблазнить ее никогда не будили в ней желания. Правда, ни один из них не был в ситуации, в которой оказались она и Рейн. Вдвоем им пришлось пережить в течение суток целую гамму разнообразных эмоций. Нежность Рейна побуждала ее полностью отдаться его власти. И это пугало.
— Доброе утро, мисс Беннингтон, — проговорил он, любуясь ее лицом, освещенным лучами утреннего солнца.
