а кожа островитян совсем как у мамы — цветом напоминала мёд или скорее — карамель.
Газеты, которые мне попались, были датированы с 1300 до 1303 годы со дня разлома, вот бы нам найти за 1345–1350 годы, возможно среди них можно было бы что-нибудь выяснить о последних представителях Аравии на островах. Но как бы мне ни хотелось ускорить поиски, пришлось ждать Сайруса, чтобы он помог сдвинуть верхние коробки, и вообще — разрешить Венечке везде гулять.
К моменту возвращения Сайруса из Академии, я уже разогрела жаркое, снова приготовила овощной салат и даже напекла блинов. Поэтому когда Сайрус выскочил из портала со словами «Привет, я голодный, пойдём, скорее, поедим», я только рассмеялась и пошла к столу. Сайрус, заметив мои приготовления, обрадовался, портал захлопнул и, быстренько ополоснув руки, уселся за стол. Сначала я хотела подождать со своими новостями, но потом не выдержала и зачастила:
— Сайрус, ты не поверишь, что мне Венечка показал. Там газеты «Южный вестник» не совсем того времени, которое нас интересует, но может быть и нужное есть, только там коробки тяжёлые — не поднять. Там на снимках были люди, совсем как мама, а ещё я заметила, у названия причудливые: у деревень: Ла Фрод, Ла ре Эйва, ре Туво; а города, наоборот, проще: Серебряный, Полевой, а ещё есть город Трава. Он прямо очень часто встречается.
Во время моей болтовни Сайрус почему-то есть перестал, спокойно выслушал всю эту бессвязную болтовню, а потом сказал только:
— Я родился в Полевом, — а потом продолжил обедать. Только больше мне не улыбался и, кажется, совсем в себя ушёл.
— Ты поэтому так хочешь туда? Твои родители остались там?
— Да, у меня и брат, наверное, есть, или сестра. Меня когда дядька Симус сюда забрал, мы не думали, что так получится. Надеялись успеть. Но в любом случае у нас не было иного выхода.
— Сайрус, я костьми лягу, но мы выясним, как тебе туда добраться. Ты меня ещё плохо знаешь, но я упёртая. И отца моего найдём, и путь на острова.
— Спасибо, Алина. А ты сама не думала посетить родину матери?
— Пока в Альвенту не попала, не думала, конечно. Все мои мысли в последнее время заключались в том, как бы маму увидеть счастливой и здоровой. За последний месяц она сама не своя стала. А сейчас я понимаю, что мне очень хочется везде побывать. Я жутко завидую твоему дару, если бы я могла сделать портал, то… я не знаю, стала бы этаким попрыгунчиком. Сегодня гуляю в Альвенте, завтра можно махнуть в горы, потом куда-нибудь… к лесным — посмотреть, как они живут. Не жизнь, а сказка, — размечталась я.
— А я дурак, всё в городе кисну, — рассмеялся Сайрус. — Красотка, да ты, кажется, совсем о порталах мало что знаешь.
— Ну да, знаю только, что новый портал забирает у мага много сил, а если уже так прыгал, то выходит гораздо легче. А почему «красотка»?
— А ты в зеркало себя никогда не видела? А по поводу прыжков всё так, но главное условие — построить портал можно лишь туда, где уже бывал хотя бы однажды. К примеру, сам я в вашу деревню попасть не смогу, но если, допустим, прыгнул бы туда с Филимоном, то думаю, в другой раз уже смог бы и сам. Кстати, а ты не знаешь, где она находится?
— Не знаю. На карте мама не показывала никогда, даже когда я спрашивала. Погоди! Карта! А почему на ней острова толком не обозначены?
— Да что там острова? А ты знаешь, какие страны, кроме Аравии, есть на материке? А сколько хотя бы стран? И сколько существует в данное время островов?
— Не знаю, — призналась я.
— Да почти никто не знает, — вздохнул Сайрус. — Но, говоря по правде, однажды я видел карту мира островитян. Там ситуация похожая. Все острова обозначены, порой даже деревни указаны, а в северном полушарии огромное пустое место с двумя надписями: Аравия, Альвента.
Так восполняя пробелы моего домашнего образования, мы закончили обедать и отправились в кабинет.
Уже на подходе к заветной двери вспомнила, что Венечка-то туда попасть не может и рассказала об этом Сайрусу, на что он безумно удивился и, разумеется, снял все запреты. Было так приятно смотреть на нашего хранителя, который во время обеда и позже был так же чёрным вороном, а после снятия запретов, он словно засиял и заискрился, даже крылья расправил зачем-то. И мне в голову пришла заманчивая идея:
— Венечка, а ты не подскажешь нам, где мы можем найти информацию о последних официальных перемещениях, которые… — продолжить не успела, как вдруг Венька врезался со всего маху в коробки, не потревожив при этом ни одной. Только небольшое золотое сияние служило нам подсказкой, какую коробку в данный момент исследует хранитель. А через пару минут он уже и сам восседал под потолком.
— Ну что сказать, есть информация о формировании состава официальных представителей Аравии в Траве, кто вышел в отставку, кто наоборот — вошел в состав представителей. Но там перед закрытием портала полная неразбериха, даже я запутался. А отдельно есть интересные материалы по самому порталу: при умелом подходе его можно было бы снова настроить. Вы с какой информации хотите начать?
Я в растерянности посмотрела на Сайруса, ведь сейчас перед ним была возможность и без помощи моего отца оказаться на родине. Но он же, и глазом не моргнув, попросил Веню показать, в каких коробках искать информацию об аравийских дипломатах.
Не представляю, сколько бы нам пришлось потратить времени на разбор всех материалов без Венечки. Жаль только, что он коробки не мог силой мысли поднимать — пришлось пыхтеть самим. Меня, правда, Сайрус тоже к ним подпустил, разрешил только внутрь заглядывать и вытаскивать те или иные выпуски. Сам же их перестаскивал с места на место, словно они почти ничего не весили. А я хорошо помню, как пыталась некоторые коробки с места сдвинуть.
Вскоре стало понятно, почему Веня растерялся. Представителей Аравии в Океании было сначала очень много, около двух сотен, а потом произошло внезапное сокращение штата аж до тридцати человек. И эта цифра была неизменной на протяжении трёх веков. Но в 1341 году это число тоже стало уменьшаться. И к 1350 году представителей Аравии осталось всего восемь, считая Первого посла. И в 1351 году весь состав высылают из Океании и портал закрывают.
Но это просто числа. Изучая данные газет, мы случайно наткнулись на повторение одних и тех же
