рыкнул Адам, а я пожала плечами и села на кровати. – Учти, история страшная!
Мрачная комната, невыспавшаяся и нервная я, чудовище в зеркале и полная комната необъяснимых снусмумриков, решивших разнообразить меню человеченкой. Что еще располагает послушать страшилку на ночь?
– А должен был? – лениво поинтересовалась я, наблюдая в зеркале очертания чудовища. Кроме глаз видно не было ничего. Просто два глаза – прожектора.
– Прокляли не меня, а его! – зло рявкнул Адам и ударил огромным кулачищем по стеклу, – Это он виноват! Он не предупредил меня!
Страшилка с легким привкусом “Санта – Барбары” начинала меня пугать своей многосерийностью.
– О чем? – сощурилась я, но глаза чудовища потухли, и зеркало стало обычным. Вот те раз! На самом интересном месте. Тьфу ты! Еще одно видение страшной истории этого дома пришлось перенести на «потом».
Мне кажется, или я скоро летопись этой истории вести начну? Каждый раз, у кого не спрошу – новая версия. “Страшная история от чемодана!”, “Страшная история от мокряка!”, “Страшная история от Адама”. И я с тетрадочками. Нашли Дашу – Следопыта!
Я встала и, зябко ежась, подошла к одному из окон моей комнаты. На обрыв и море смотреть не хотелось, а вот еще одно выходило как раз на сад. Зрелище тоже не ахти, но хоть какое-то разнообразие. Новости не передают, рекламы нет – уже увлекательно.
– Кто это? – выдохнула я, прижимаясь сильнее к запотевшему от дыханию стеклу. Это явно не ковер, не мокряк, что полз за мной по дому, и уж точно не одна из гаргулий.
Я присмотрелась.
Может, это гость? Перепутал даты или решил вежливо прийти заранее?
Нет, это не гость. Сердце ухнуло вниз, словно упав с высоты.
По аллеям, опираясь на трость, прогулочным шагом шел высокий красивый мужчина. На вид ему было около тридцати пяти – семи лет, с замашками английского лорда, аккуратно зачесаны назад светло-русыми волосами.
Он был весь такой чопорный и чинный, что хотелось отвесить ему реверанс и называть его “мусье”. Такие оттопыривают пальчик, когда пьют из кружки. И бьют тростью тех, кто так не делает.
– О, боже! – застыла я, прильнув к стеклу. – Это же он! Тот самый! С портрета! Суженый – ряженый!
Мужчина держал в руке желтую розу. Он крутил ее туда-сюда, явно о чем-то задумавшись. Всем видом он показывал, что он в грусти и задумчивости. На секунду мне показалось, что это – сон. Но нет! Я вижу красавца своими глазами. Он существует!
Таинственный незнакомец напоминал призрака, разгуливающего по собственному поместью на радость потомкам.
Я открыла окно и перегнулась через перила, чтобы внимательно рассмотреть незнакомца. Я не сразу заметила горгулью, сидящую недалеко от моего окна, а когда заметила, почти потеряла равновесие и замахала руками.
Ухватиться за выступ-горгулью у меня не получилось, зато отлично получилось только от нее оттолкнуться. Я осталась на месте. Чудовище непонятной наружности полетело вниз, прямо на незнакомца. Как и полагается. Камушком. Караул!
Хотела посмотреть на суженного, а случайно убила его! Это только я так могу!
Я зажмурилась, слыша громкий: «Бабах!». Ну все! Даже если красавец был жив, то сейчас наверняка нет. Или уже не красавец!
Я взяла себя в руки и посмотрела вниз.
Гость еле успел отскочить, как горгулья рухнула на брусчатку, разбиваясь на куски. Макс меня убьет! За порчу имущества!
– Простите! – пропищала я, состроив извиняющуюся мину. Гость испепеляющим взглядом посмотрел наверх. Ого-го…
Я забегала по комнате, в панике зовя дворецкого. От ужаса я заламывала себе руки. А если это тоже какой-то монстр? Что если он просто сожрет меня? За то, что я на него горгулью скинула? Мало ли, монстры бывают очень злопамятными!
– Макс! – орала я, нарезая круги по комнате. На всякий случай я лупила по зеркалу, пытаясь выудить оттуда Адама. Пусть плохонькая, ну хоть какая-то защита. Я бы, например, не связывалась с девушкой, у которой из зеркала смотрит чудовище! Однако, чудовище не показывалось.
– МАКС!!! – охрипла я.
– Юная леди! Что вы себе позволяете? – дворецкий показался в дверном проеме. Я тут же успокоилась.
– Зачем вы разбили Васельгурта? Что вам сделал несчастный Васельгурт? – с укором посмотрел на меня дворецкий.
– Кого? – не поняла я, пытаясь примерить такое странное имя на суженного. – Его задело все-таки, да? Макс, он был жив и даже смотрел наверх!
– О ком вы? – теперь в ступоре оказался дворецкий. Я вдруг осознала, что на дворецком каменная крошка от горгульи. И действительно. Весь в каменной крошке и пыли. Я подозрительно прищурилась на Макса.
Глава 15
– О госте, который сегодня прогуливался по саду,– я сделала шаг вперед, подозрительно косясь на Макса. – Красивый такой джентльмен… Кстати, его портрет висит в кабинете…
Дворецкий упорно делал вид, что ничего не понимал. Ни о каком госте он мне не говорил. От этого стало еще страшнее! Неужели есть кто-то, о ком не знает всесильный Макс?
– Слушай, а откуда на тебе пыль? Крошка от горгульи? – подозрительно спросила я. – Макс! Вы мне явно что-то не договариваете!
– Как откуда, мадмуазель? Только что я собрал и принес Васельгурта в дом! – гордо вздернув подбородок, произнес дворецкий.
Ну да! Не оставлять же еще одно чудовище на улице? Правильно совок и метла – вот тебе и скромные похороны!
– И сейчас вы последуете за мной в гостиную, чтобы помочь мне починить нашего верного сторожа! Все-таки это – ваша ошибка, юная леди! – с укором посмотрел на меня Макс.
Он смотрел на меня взглядом: “Как я могла?”. И меня укусила совесть.
Макс развернулся на пятках и отчеканенным шагом направился вниз. Я плелась за дворецким, с ясным пониманием того, что я НИ ЧЕРТА НЕ ПОНИМАЮ! Ни в происходящем, ни в поклейке горгулий! Что это за красавец, которого от меня тщательно скрывают?
Макс смотрел на меня так, как будто я всю жизнь горгулий клеила. Все в детстве снежинки вырезали детскими ножничками, а я горгулий.
Посреди гостиной лежал разрушенный Вася. Он косился на меня недобрым глазом. Именно глазом! Он лежал отдельно от горгульи! И мигал!
– Приступайте, юная леди! А я схожу за клеем и затиркой! – оповестил меня дворецкий и вышел в дверь. Мы с Васей остались один на один. Убийца и жертва.
Пациент чувствовал себя разбитым. “А ну быстро соберись!”, – хотелось крикнуть осколкам. Но Вася уже все запомнил. Не даром он смотрел на меня так внимательно и злопамятно. Глазик намекал, что память у него отличная.
– Извини меня, – пролепетала я, беря в руки какую-то заготовку, похожую на кусочек хвостика, – Я не специально.
Глаз по-прежнему
