Томаш незаметно глянул на часы. Стрелки показывали десять минут седьмого. Он находился в посольстве уже более двух часов и начинал чувствовать усталость.
— Извините, но уже вечереет, — произнес он робко. — Не могли бы вы объяснить мне причину, по которой я вам понадобился?
Цэрэушный начальник побарабанил пальцами по полированному красному дереву.
— Разумеется, — сказал он тихо и посмотрел на Дона Снайдера. В течение всей беседы аналитик не раскрыл рта. — Дон, ты уже говорил нашему другу об Азизе аль-Мутаки?
— Да, мистер Беллами, — подчеркнуто почтительно прозвучало в ответ.
— И ты рассказал ему, что Азиз состоит в Харакат аль-мукавама аль-исламийя? И объяснил, что эта организация — вооруженное крыло Хезболлы? И кто является ее главным спонсором. Это ты объяснил?
— Нет, мистер Беллами.
Глаза американца вновь переместились на Томата, и в них вернулся лед.
— Вы знаете, кто финансирует Хезболлу?
— Я? — переспросил португалец. — Нет.
— Скажи, Дон, кто это делает.
— Иран, мистер Беллами.
В мгновения возникшей паузы Томаш попытался предположить, о чем речь пойдет дальше. Беллами, не спуская глаз с историка, вновь обратился к Снайдеру.
— Дон, ты говорил ему о профессоре Сизе?
— Да, мистер Беллами.
— А ты сказал, где профессор Сиза учился, когда был молодым?
— Нет, мистер Беллами.
— Так скажи.
— Он стажировался в Институте перспективных исследований, мистер Беллами.
Теперь Беллами обратился к Томашу.
— Вы поняли?
— Гм-м… нет.
— Дон, в каком городе находится институт, где профессор Сиза проходил стажировку?
— В Принстоне, мистер Беллами.
— Какой крупнейший ученый там работал?
— Альберт Эйнштейн, мистер Беллами.
Старый цэрэушник повел бровью в сторону Томаша.
— Теперь вы поняли?
Португалец потер рукой подбородок.
— Пытаюсь понять, — ответил он, — к чему все это ведет.
Фрэнк Беллами тяжело дышал.
— А ведет это к целому ряду чертовски занимательных вопросов. Во-первых, — он отогнул большой палец левой руки, — каким образом волосы Азиза аль-Мутаки оказались на письменном столе в доме крупнейшего из ныне живущих португальских физиков? Во-вторых, — распрямился указательный палец, — где в настоящее время находится профессор Сиза, который в молодости стажировался в Принстоне в институте, где работал Эйнштейн? В-третьих, — к большому и указательному добавился средний палец, — зачем такой организации, как Хезболла, понадобилось похищать конкретно именно этого физика? В-четвертых, — разогнулся безымянный палец, — что профессору Сизе известно об обращенной к Эйнштейну просьбе Бен-Гуриона создать простое и дешевое в производстве ядерное оружие? И в-пятых, — последовал за остальными пальцами мизинец, — не участвует ли Хезболла в иранских поисках новых путей развития ядерного вооружения?
Томаш заерзал на сиденье.
— Полагаю, у вас уже есть готовые ответы.
— Вы чертовски проницательны. — У Беллами не дрогнул на лице ни единый мускул.
Португалец ждал продолжения, но Фрэнк Беллами молча смотрел на него в упор своими льдистыми глазами, нарушая тишину лишь тяжелым дыханием. Внимание Грега Салливана было всецело поглощено созерцанием поверхности стола, словно там происходило нечто очень важное. А Дон Снайдер с включенным лэптопом был готов исполнить любые распоряжения.
— В таком случае… если у вас уже есть ответы, — запинаясь, повторил Томаш, — что вы хотите конкретно от меня?
Беллами ответил не сразу.
— Покажи ему барышню, Дон, — наконец сказал он почти шепотом.
Снайдер поспешно защелкал по клавиатуре.
— Вот она, мистер Беллами, — поворачивая лэптоп к сидящим на противоположной стороне стола, сообщил аналитик.
— Узнаёте? — спросил Беллами у Томаша.
С экрана компьютера на историка смотрела красивая женщина с черными волосами и желтовато-карими глазами.
— Ариана! — воскликнул он, поворачиваясь к Беллами. — Только не говорите мне, что она…
Беллами направил взгляд в сторону Снайдера.
— Дон, объясни-ка нашему другу, кто это.
Снайдер пробежал глазами учетную карточку, всплывшую на дисплее рядом с фотографией.
— Ариана Пакраван, родилась в 1966 году в Исфахане, Иран. Дочь Санджара Пакравана — одного из иранских ученых, стоявших у истоков проекта в Бушере. Когда произошла Исламская революция, Ариана находилась на обучении в одном парижском коллеже. Позже защитилась в Сорбонне по специальности ядерная физика. Была замужем за французским химиком Жан-Марком Дюкассом, с которым развелась в 1992 году. Детей не имеет. В 1995 году вернулась в Иран и получила назначение в Министерство науки под непосредственное начало министра Бозоргмера Шафака.
— В точности как она сказала, — поторопился заявить Томаш, довольный, что его не обманули.
Фрэнк Беллами моргнул.
— Она сказала вам все это?
Историк рассмеялся.
— Нет, конечно, но то немногое, что она сказала, в точности совпадает с этим… ну, в общем… резюме.
— Она сказала вам, что работает в Министерстве науки?
— Да, сказала.
— А то, что в постели она настоящая богиня, не довела до вашего сведения?
На сей раз настала очередь Томаша моргать.
— Извините?
— Ариана Пакраван довела до вашего сведения, что в постели она божественна?
— Гм-м… боюсь, в беседе мы до этого не дошли, — застигнутый врасплох, пробормотал Томаш и, колеблясь, спросил: — А это так?
Лицо Беллами еще пару секунд оставалось каменным, но вдруг уголки губ тронуло легкое движение, означавшее, очевидно, зачаток улыбки.
— Ее бывший супруг уверяет, что да.
Томаш усмехнулся.
— Значит, все-таки она рассказала не все.
Джентльмен из ЦРУ на замечание и смешок не «повелся». Напротив, губы его вернулись к исходному положению — вытянулись в тонкую нить, глаза налились холодной сталью.
— Что она от вас хотела?
— Ничего особенного. Предложила, чтобы я помог на договорной основе расшифровать архивный документ.
— Архивный документ?
— Неопубликованную рукопись… ну, короче… Эйнштейна.
Произнеся имя знаменитого ученого, Томаш вытаращил глаза. «Какое совпадение, — подумал он, — рукопись Эйнштейна. — И тут же его осенило: — А совпадение ли? Не связано ли все это между собой?»
