буду себе ничего позволять…Конечно, нет. Просто… Мне нравится её болтовня. Иногда от неё болит башка, но сейчас…
Сейчас Надя рассказывает мне историю о своих курсах про какую-то девочку, которая накрасила свои брови не той краской, и они у неё покрылись зеленым цветом. Хрен знает почему мне смешно. Смеяться вовсе не хочется, но я улыбаюсь, слушая её.
— Мы пойдем к тебе в комнату? — спрашивает эта хитрюга, вызвав у меня ступор. Я в мгновение подвисаю и хмурюсь.
— Ну щас, ага. Я пойду в свою комнату, а ты вон в ту. Гостевую, — указываю пальцем, на что она цокает.
— Я думала глыба льда наконец сдвинулась, — огорченно произносит, растягивая губы.
— Мне жаль тебя разочаровывать… Мне ещё нужно в душ…
— Хорошо, я поняла…
Я помогаю ей разместиться, а сам иду мыться. Стою под струями прохладной воды и даже не могу думать о сексе или чём-то таком. Все мои мысли о том, чтобы найти брата. И внезапно внутрь заходит Гербера. С моим телефоном в руке.
— Твою мать, Надя!
— Там Катюша…Что-то срочное…
— Я сказал тебе, оставайся в той комнате. Спи там. Чё неясного?! — ору на неё, перехватывая телефон. — Алло? Кать?
— Руслан, извини, что побеспокоила…
— Да нет, что такое? Плохо себя чувствуешь? Приехать? — спрашиваю, а Гербера тянется ко мне голому прямо в кабинку и сбрасывает с себя полотенце.
— Гербера, блин! — зажмуриваю глаза, только бы не видеть, отворачиваюсь от неё…Нет…Это уже лишнее…Нет, нет, нет…
И даже с закрытыми глазами, сука…Уже стоит, блядь. За секунду. Предатель!
Вашу мать!
— Слушай…Какое там течение? В Дунае…Есть ли вероятность…Что мы…Ищем не в той стране, Рус? Что если…Он ведь охватывает столько стран…Я читала, что порой течение бывает очень сильным…Может…Нам стоит…
— Ладно, и что предлагаешь? — пытаюсь переключиться. В её словах есть логика.
— Полететь в Словакию, а если нет… То в Венгрию, потом в Хорватию и так по списку…Ну же…Ты полетишь? Завтра…Со мной… Если нет, я полечу одна…
— Полечу, Кать. Полечу с тобой. Завтра утром. Договорились.
Сбрасываю и открываю глаза. Внутри какой-то хаос зарождается. Член за секунды наливает до болезненной ломоты. Да что же это, блядь, такое-то…
Она стоит передо мной голая…
Голая, твою мать.
И такая охуенная, что я пошевелиться не могу…
По сливочной коже бегут мурашки. Тугие соски, вздёрнутые кверху на аккуратной двоечке, заставляют меня пошатнуться. А ещё эти идеально прорисованные изгибы талии и плоского живота…Пупок…То, что ниже и описывать не берусь, потому что кажется, что сразу же после этого озверею и накинусь …
Рёбра сейчас разойдутся. Сердце не просто стучит. Оно, как отбойный молоток, решило расхреначить мне всю грудную клетку.
Это не Гербера, блядь…Это Венерина мухоловка…Это точно она.
И я уже внутри…
Глава 11
(Надя)
— Чего ты добиваешься? Ты понимаешь, что если я тебя сейчас трахну, это будет полный пиздец между нами. Ты это понимаешь? Когда приходишь к взрослому половозрелому мужику в душ, на что ты, блядь, рассчитываешь? — спрашивает он меня, а сам не отводит глаз. Да и я не отвожу.
Боже, какой же красивый… У него всё красивое… Тело, словно вылитое из стали. Грудные мышцы, немного волос, рельефный торс…
И то, что внизу тоже красивое, а ещё огромное… И на всё сейчас готовое…
Мой взрослый половозрелый мужик, да…
Носит мой крестик на шее…Носит до сих пор.
— Я рассчитываю на то, что этот взрослый половозрелый мужик будет моим мужиком, — отвечаю, на что он пятится назад.
— Пха! Пха-ха! Выйди отсюда, мелкая. Не трави душу, — заявляет он, ударив по вентилю, и вода прекращает литься. Если он вот так уйдёт, я за себя не отвечаю. Да, мне страшно. Да, у меня не было нормального секса. Я вообще не знаю, как это бывает…
Я никому не могла довериться после того, что со мной стало. Но с ним я этого страха не чувствую.
С ним всё иначе.
С ним я безмерно хочу.
И он хочет, я ведь по взгляду его голодному всё вижу, не только по члену. Я ему не просто нравлюсь, он меня глазами жрёт. Ему всё нравится.
(Рус)
Надька смело хватает меня за руку и тянет на себя, бесстыдно утрамбовав ладонь на свою грудь. А у меня внутри всё сжимается. Яйца сводит болезненной судорогой. Это, блядь, настоящий Ад…Теперь я полноправный его носитель.
— Давай попробуем…Я с тобой хочу, Руслан…Только с тобой, — шепчет она, еле приоткрывая рот, а я дышу, как ненормальный, кажется сейчас задохнусь и откинусь. Похрен…К чёрту.
Обхватив ладонью её шею, придавливаю хрупкое тело к кафелю и заглядываю в её карие глаза.
Что хочу там увидеть? Хотя бы лёгкий секундный намёк на страх…А его нет, блядь. Я его там не вижу. Она меня не боится. Сколько бы не пугал и не отталкивал. Там одна похоть вперемешку с сумасшествием.
— Ты хочешь меня в гроб загнать?
— Нет, — хрипит она, а я опускаю вторую руку к её лобку. Не разрывая зрительного контакта, нагло и совершенно бесцеремонно касаюсь пальцем промежности, раздвигая половые губы. Задеваю податливую разбухшую плоть.
— Аааах… — выдыхает она, зажмурившись, и вся трясётся передо мной. Чувствую, как жгучими спазмами окутывает поясницу. Как всё тело реагирует, будто в момент опустился в чан с кипятком.
И она мокрая…Такая мокрая…Мне кажется, у меня глаза темнеют от того, что я ощущаю. Я, блядь, зверею от этого. Не могу сопротивляться желанию трогать её. Что за больная привязанность? Поздно до меня дошло, что всё гораздо хуже, чем предполагал. Особенно сейчас, когда её ноги разъезжаются передо мной. Для меня.
— Тихо будь…Очень тихо… — кружу её, ласкаю. Вставляю в неё пальцы. Продал душу Дьяволу. Проиграл, блядь, в безумных игрищах. Весь горю, она меня подожгла.
Я даже взбеситься не могу. Не работает сейчас.
Она всхлипывает, вцепившись
