сделаю, но сначала я хочу рубленный дом под надежной и прочной крышей. Я-то ладно, могу и обойтись, когда-нибудь потом, в далекой перспективе, а когда на мне ответственность за поверившего в мои способности Строителя другого человека…
Короче, дом я для НАС себе обещал. А раз обещал — придется его сделать. Потому-то и обещать ничего и никому не любою. Вообще не люблю. Ведь делать же что-то и выполнять обещанное придётся. На Земле же надеяться не на кого, инопланетных там Смотрящих нет… а вот тут, хоть они где-то и есть, а черта лысого они мне обязаны рубленую в лапу калиброванную избушку с ништяками подогнать.
«Сама, Сима — всё сама.». То ли я вслух это сказал, то ли меня услышали, но мой коммуникатор чего-то вроде как мявкунул возмущенно. Ну или мне так показалось. Дождь же идет — что угодно послышаться может. И звуки тоже все «скользкие и мокрые». Когда кажется — креститься надо, отвернулся, быстренько поправил крестик и перекрестился. Народ зря пословиц и поговорок не выдумает — народу верить надо! Хоть чему-то и во что-то… И вроде как полегчало на душе, хотя я и, как сам про себя выражаюсь — неформатный православный атеист. Знаете таких, нет?
Отчего такая замудрень? Именно терминологическая. Ведь крещеный же, причем крестился в достаточно сознательном возрасте вместе с малолетним сыном, тогда еще дошкольником. Крестной матерью моя мама нам обоим и стала, а крестным отцом — отчим мой. Потом уже позже вник в некоторые тонкости, понял что это поперек всяческих правил и традиций, но попа попросили — он и не очень-то и возражал, ему-то что, у них тоже какие-то разнарядки на количество обращенных существуют.
А мудрень, это еще и оттого, что прямо на экзамене по «Научному Атеиз Ъ му», ещё учась в университете, горячо заспорил я с въедливым и дотошным дедком-экзаменатором. Причем, и он и я прекрасно понимали что материал-то я знаю на хорошо и отлично, это ж гуманитарка, а не жуткая для меня математика, а вот закусились и по-нес-лась… Честно сказать вся группа в это время шпоры увлеченно скатывала и сдала более-менее благополучно, а меня они попросили его отвлечь.… Но это ж другое дело. Получил бы в итоге пятерку-четверку — стал бы атеистом, двойку — верующим, а с тройкой-то мне «такому красивому» что, разорваться? Вот и живу меж двух берегов, ни с теми, ни с этими…Как бакен на стремнине бурной реки жизни… Зато якорь надежный — хоть как течение его крути.
Смерть желаний, годы и невзгоды,
С каждым днем все не посильней кладь,
Что тебе назначено природой
Надо благодарно принимать.
Да я и не возражаю, кстати, примем, в смысле — и приму… И роптать не буду. Ну, почти не буду… Так, поворчу для порядка. Вот уж что-что, а это у меня лучше всего получается. С годами… Характер-то лучше не становится…
Нашли мы нависающую угрюмым козырьком над узкой полоской «пляжа» скалу, доковыляли туда кое-как, падая и снова вставая. Забились в нишу под нее, обнялись, зонтом от мороси укрылись. И, чтоб не дрожать от мокрой одежды, тихонечко стали напевать разные знакомые нам обоим песни. Слышно было плохо, ну так мы их и не орали, дождь-то мы все одно б не перекричали, а так и спокойнее, и назло, и вопреки разгулявшейся стихии храбримся.
Смену лет, Закаты и Восходы,
И Любви последней благодать,
Как и дату своего ухода
Надо благодарно принимать.
Вот насчет «последней» он точно совершенно правильно сказал, где я тут другую-то подругу ещё сыщу, и за эту Спасибо, а насчет «даты ухода»… Не стоит ее заранее знать, вот! Не-а, мы еще поборемся. Не для того нас сюда «запузырили» эти самые Смотрящие, чтобы мы от какого-то дождичка загнулись! НЕ ДОЖДЁТЕСЬ!!! Похоже это не один я в небеса орал, а мы вместе.
У природы нет плохой погоды
Ход времен нельзя остановить,
Осень жизни, как и осень года,
Надо не скорбя благословить.
Светило небесное вот выйдет — обогреемся и расскажу почему благословить. Они же… впрочем, сначала — сушиться!
Утро красит…
(«Бодрое утро, Товарищи! Начинаем утреннюю Зарядку!»© — обычное поздравление по светскому радио…)
Наконец-то солнышко развеяло всю эту дождливую хмарь. Как там в детском стишке-то говорилось, ну-ка, ну-ка, вспоминай… ага, вот:
Дождь покапал и прошел,
Солнце в целом свете,
Сразу стало хорошо
И больным и детям!
Насчет последней строчки правда что-то сильно сомневаюсь, как оно там было в их оригинале, да и кто тут вокруг нас «дети» — не знаю, а «больной», да еще на всю свою голову — вот он, не долго меня искать. Или как-то так примерно, не помню уже, за давностью лет, давно это ребенку своему вслух читал. Может чего и перепутал слегка, за то время пока он рос и сам теперь примерно то же и моим внукам читает? Давно это было — вот это точно. Ай, да и ладно, а? Но с наступлением утра и впрямь нам обоим стало веселее. Что сильно «бодрее» — не поручусь, всё же не выспались и переволновались, а вот то, что пришлось срочно и капитально сушиться — это да. Чтоб не смущать друг друга понапрасну — договорились разойтись на некоторое расстояние в пределах слышимости и развесить всю нашу одежду на ветвях близрастущих деревьев.
По мне — так и на теле б прекрасно обсохло, наши «танки грязи не боятся». По ВУС-то я в приписном когда-то комвзвода БТР был-числился, ну чем не танкист? Во всяком случае, если кто рядом оказывался понимающий или причастный, и, именно во второе воскресенье сентября - с ними чокнуться могу… если предложат. И, даже, то, что чумазый пока всё ещё — фигня, это временно, скоро поправим. Ближайшая женщина рядом, уже знакомы, других прямо сейчас, вроде бы, и не предвидится, так что и не перед кем выделываться… понапрасну. Это я так считал. До встречи с ней. Наивный!
Но, когда рядом с вами не просто женщина, а категорически суровый медработник, героически не терпящий рядом пыли и грязи и сурово с ними сражающийся… И не просто «абстрактный» медработник, а конкретная Женщина в своей стихии — то умножай всё на два, если не на пять… Грозный ураган на море и вчерашний ливень робко прятались бы — услышав то, что услышал я… Пришлось подчиняться и срочно приводить всего себя в порядок.
