служанка.
Я увидела бледную Таю с небольшим саквояжем, которая спешно шла к нашим каретам в окружении двух слуг. Стало легче дышать, все же я не могу оставить человека в беде. Спасительница, кто бы саму спас. А если бы Валентайн был мне противен как мужчина? Посмотрела на дракона, пришлось бы самой бежать куда глаза глядят, ту же пришло решение. Я не стала стоять рядом с Нардейлом и поспешила к Тае. Нашему каравану принадлежало еще две кареты, груженные вещами, и одна небольшая кибитка, в которой ехали слуги. Камердинер Валентайна сухонький пожилой мужчина, пара кучеров сменщиков, ехать предстояло даже ночью, а теперь к ним присоединилась и Тая.
‒ Спасибо госпожа, ‒ девушка поклонилась, ожидая, когда один из мужчин закрепит ее вещи на заднике кибитки.
‒ Если вдруг будут обижать, сразу говори, ‒ я строго посмотрела на мужиков, которые понятливо кивали, но не осмелились что-то говорить.
‒ Ассамар все готово для выезда, ‒ Валентайн, видимо, уже терял терпение.
‒ Тай, дорогой! ‒ услышала я вдруг неприятно высокий голосок и к нам порхнуло дивное душно-пахнущее создание, похожее на диковинную яркую пичужку. Девушка была с двумя служанками, которые споро неслись за своей госпожой, ‒ Ты же не бросишь меня в беде, прошу тебя дорогой! ‒ девушка чуть ли не упала перед моим мужем на колени.
‒ Что происходит? Сакара что за представление? ‒ Валентайн скривился, как от зубной боли. Неужели она не видит, что не нужна ему. И ведь красива, богата, выбирай любого…
‒ Моя карета, она сломалась, я не могу уехать!
‒ Думаю карету починят, и ты спокойно уедешь, не вижу проблемы.
У меня рука сама к лицу приложилась в любимом жесте двоюродных племянников, редкие паразиты, за которыми я иногда присматривала.
‒ Тай мне нужно выезжать, как можно быстрей, моя матушка серьёзно больна, а в замке остались одни слуги, отца отозвали еще в прошлом месяце, командовать новым ополчением. Не мог бы ты довезти меня, это ведь по пути в поместье Аракон.
‒ Откуда ты знаешь про поместье? ‒ Валентайн нахмурился.
‒ Так час назад все об этом знали, ‒ сделала удивлённые глаза Сакара, ‒ Я надеялась, что мою карету починят, кузены Наулий и Тассий согласились меня сопровождать, сам знаешь, что сейчас на дорогах довольно опасно, но дед послал их в другое место. Тай, милый, прошу тебя, помоги мне.
Валентайн сдался, я видела это по его лицу, и эта гадость Сакара тоже видела, вон, как блеснули торжеством ее глаза.
‒ Хорошо, ‒ сказал Валентайн, ‒ даю тебе полчаса на погрузку, в синей карете есть место, но только самое необходимое Сакара.
‒ Конечно, дорогой, ‒ девушка подпрыгнула и вцепившись в Валентайна, полезла с поцелуями, ну совсем вверх наглости при живой-то жене. Нардейл успел отвернуться, и она не попала в губы своим чмоком, но щеку ему знатно обслюнявила. Я скривилась, фея внутри требовала вцепиться в волосы наглючей девке и показать, что трогать чужое нельзя, мне стоило большого труда не поддаться на ее призыв. И когда Сакара понеслась назад в дом, повернулась к добросердечному Валентайну.
‒ Я не хочу с ней ехать, ‒ я понимала, что своего решения дракон не изменит, и он скривился от моих слов.
‒ Она едет к больной матери, ‒ хмуро сказал муж, ‒ ты предлагаешь отказать ей?
‒ Если она будет мне надоедать, я не смогу сдержать свою фею, ‒ серьезно сказала дракону, пусть знает, что не только у него внутри зверь сидит. Фея довольно жмурилась внутри, ей нравилось сравнение с драконом, да она лучше дракона, она фея!
‒ Постараюсь сдерживать кузину, ‒ на меня взглянул дракон, мерцая узким зрачком и моя сущность не отказалась подразнить хищника и тоже выглянула наружу, сверкая острыми клыками.
Глава 8
В карете было прохладно. Узкое длинное пространство. Два диванчика довольно удобных, обитые синим бархатом. Посередине небольшой столик. Если бы окно было побольше впечатление, что вошла в купе поезда. Мы расселись с Валентайном на диваны, я осмотрелась. Дракон достал кипу документов и быстро их просматривал, хмуря черные брови. Я попыталась увидеть хоть что-то в том, что читает Валентайн и не потому, что было интересно, что там написано, а хотелось понять, я вообще читать смогу по-здешнему, память-то у меня Ассамар есть. Пару слов удалось различить, пока Валентайн не заметил мой взгляд и посмотрел с удивлением, чуть приподняв одну бровь:
‒ Это отчеты за этот месяц по доходам моих земель, ‒ холодно сказал он мне, ‒ если тебе интересно, дам почитать.
Я покачала головой, отнекиваясь от такой радости:
‒ Я просто пожалела, что не взяла с собой какую-нибудь книгу, ‒ пожала плечами, ‒ехать далеко, а заняться нечем.
‒ Не беспокойся мы будем останавливаться в трактирах, чтобы отдохнуть, ‒ успокоил меня дракон. Если бы не его слова, по виду не скажешь, что он обо мне так заботится, словно маска на лице.
Дверь открыл слуга, с поклоном закинул внутрь пару небольших чемоданов, засунул их под диваны, наверно, вещи Сакары.
‒ Почему нас отсылают в то поместье, я думала, что туда поеду я одна, ‒ решила по доставать его разговором, пока нет этой прилипалы.
‒ А как у нас появятся дети, если ты будешь там, а я в другом месте? ‒ спросил меня Нардейл, ‒ мне хотелось бы быть уверенным, что ребенок точно будет моим.
Я фыркнула, уверенным он хочет быть, интересно дед ему сказал, что будут одни девчонки. Я с интересом рассматривала своего мужа. У него между бровей тонкая линия это потому, что он все время хмурится. У меня руки зачесали провести пальцем по ней и разгладить, но я сдержалась. Не думаю, что он поймет мои порывы. Странно видеть его таким холодным, после огненной ночи, словно совершенно другой мужчина. А может, так происходит из-за того, что я его прокляла…
Все может быть, что я знаю о феях? Пока мало и лезть в дебри памяти мне сейчас отчаянно не хочется. Каждое такое соприкосновение делает меня другой, меняет мое мировоззрение, характер и поведение. А я не хочу становиться той темной феей, которую звала Ассамар, хочу побыть еще немного Тамарой, порадоваться жизни, узнать этот мир через призму своих взглядов, а не перенимать страдальческое от Ассамар или злобное от феи.
Второй слуга принес корзинку с едой. Пахло колбасами и свежеиспечённым хлебом.
