девочка, малину, она сладкая. Уж я-то, странствующий по этим лесам без году неделю, лучше знаю, чем твои родители, прожившие здесь многие годы... Да откуда ему вообще знать, что здесь на самом деле съедобно, а что нет?! Может, здесь есть ягоды, похожие на малину, но при этом ядовитые. Или даже это настоящая малина, но здесь она поражена какой-нибудь болезнью...
Или дело все-таки не в ягодах? А, скажем, в запоздалой нервной реакции на пережитый ночью ужас? Да нет, что он себя обманывает. Ему доводилось видеть взрослых и сильных мужчин, в самом буквальном смысле обгадившихся в первом бою – но это происходило именно в бою, а не вечером следующего дня.
Что же теперь делать? Если это яд, вызывать рвоту, видимо, уже поздно – он уже впитался в кровь...
«Тилли, тебе очень плохо? Голова не болит? Руки-ноги не немеют? В глазах не темнеет?»
«Нет, только живот крутит…»
Уже лучше, хотя – кто знает, что будет дальше.
«Тебе нужно больше пить. Только чистую воду, а не какую-нибудь болотную. Поблизости есть какой-нибудь родник?»
«Должен быть. Тут летают стрекозы, которые всегда держатся поблизости от воды».
«Отлично, Тилли, ты наблюдательная! Ищи проточную воду. Если найдешь застойную, тогда ищи ручей, который в нее впадает».
«Родгар, это ведь из-за ягод? Мама не зря говорила, что их нельзя есть…» – это прозвучало не как упрек, а просто как желание уточнить.
«Да, наверное, из-за ягод, – вздохнул Родгар. – Прости, Тилли, я был совершенно уверен, что они съедобные. Это потому, что я не из этих мест. На моей родине точно такие же едят. Больше не буду давать тебе таких глупых советов. А твоя мама случайно не говорила тебе про какую-нибудь травку, которая помогает при расстройстве желудка?»
«Говорила. Но здесь такая не растет. О-ох, опять начинается…»
«Ничего. Организм избавляется от отравы. Все будет хорошо».
Самая, наверное, лживая человеческая фраза – «все будет хорошо»...
Сверху донесся нарастающий шум, словно приближался порыв ветра. Но это был не ветер. На лицо Родгара упала холодная капля, и он понял, что начался дождь.
Сплошной полог ветвей и листьев высоко над головой, пропускавший так мало света, служил защитой и от дождя, но Родгар понимал, что эта защита весьма относительна, особенно если ливанет вовсю – а, судя по донесшемуся пока еще не очень сильному раскату грома, дело к тому и шло. Хорошо, если гроза кончится быстро, но Родгар уже знал, что в этих краях дожди могут быть сильными и затяжными одновременно. Ночевать в лесу в такую погоду – удовольствие сильно ниже среднего. Да и доспехам вода не идет на пользу.
Тилли сообщила, что нашла ручей. «Кстати о воде», – подумал про себя Родгар (сверху тем временем уже капало куда активнее) и спросил: «Как там у тебя с погодой?»
«Хороший теплый вечер, – ответила Тилли с некоторым удивлением. – Солнце светит. А у тебя разве не так?»
«У меня тут гроза... Это потому, что я все еще слишком далеко. Но я спешу, как могу».
«Когда ты прибудешь?»
«Думаю, послезавтра. Раньше никак, увы».
«Я постараюсь быстрее идти тебе навстречу».
«Пусть сначала твой живот успокоится. Не уходи от воды».
«Ручей течет почти в нужную сторону. Правда, больше на юг, чем на восток. Но ты ведь сможешь меня найти?»
«Да. Я чувствую, где ты. Хорошо, иди вдоль ручья».
В цивилизованных местах это считается универсальным советом. Заблудился в лесу – идти вдоль ручья, он выведет тебя к реке, а река – к людям. На самом деле даже и там ручей может привести куда угодно. Например – к глухому лесному озеру. Или, хуже того – в болото. Да и река может привести к обрыву с водопадом, откуда невозможно спуститься. И даже обычные густые заросли могут сделать берега непроходимыми. А уж здесь... здешняя река и без всех этих вариантов может вести все дальше в глушь, прочь от каких-либо поселений, до самого своего устья, где разбиваются о безжизненные скалы свинцовые ледяные волны Северного океана...
Но Тилли не нужно отыскивать дорогу в чаще. Амулет выведет Родгара к ней. Ее задача – всего лишь дожить до этого момента, не попавшись хищникам или лесной нечисти. Хорош или плох для этого ручей? С одной стороны – мало ли кто может прийти к нему на водопой. С другой – Тилли тоже нужна вода. Вдоль ручья лучше обзор, чем просто в чаще, но это опять-таки работает в обе стороны. В то же время, перейдя через ручей или просто идя по воде, можно сбить преследователя со следа – пожалуй, надо посоветовать ей так и делать время от времени на всякий случай, мало ли кто в эту минуту может принюхиваться к ее следам... Кроме того, ручей или река, чем черт не шутит, и в самом деле может вывести ее к людям. К какой-нибудь деревне. Еще до того, как Родгар до него доберется. Сняв тем самым с него ответственность за ее дальнейшую судьбу...
Родгар тут же устыдился малодушия этой мысли. Еще более малодушной, чем желание снять с шеи камень, чтобы не слышать мольбы тех, кому он возможно не сможет помочь: их участь легче не станет, но это будет уже не его вина... Тогда речь шла об абстрактных и гипотетических нуждающихся, сейчас – о совершенно конкретной девочке, которая верит ему и ждет его. Конечно, он все равно должен будет отдать ее в чужие руки, других вариантов нет. Но, по крайней мере, он сможет выбрать эти руки. И посулить их обладателям, что он будет периодически приезжать и проверять, хорошо ли они обращаются с девочкой. Да, пожалуй, это наилучший вариант. Хотя – не заявят ли ему в таком случае «тогда сам с ней и нянькайся, а нам чужие проверяльщики без надобности, и так из милости сироту в дом берем»? Можно, конечно, пообещать им денег... небольшую ежегодную сумму... но что тогда будет с Тилли, если однажды он, по тем или иным причинам, не сможет заплатить?
Впрочем, не торопит ли он опять события?
«Тилли, как твой живот?»
«Вроде лучше».
«Хорошо. Все же, на всякий случай, больше сегодня ничего не ешь».
«А ничего и нет», – это опять прозвучало не тоном жалобы, а тоном спокойной констатации.
В самом деле, не имея ни лука, ни даже удочки, не так-то просто прокормиться даже и в летнем лесу, где нет съедобных ягод и грибов...
