Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
class="p1">И, немедленно всё забыв, через две минуты снова:
– Лена, мы никуда не идем? А то у меня голова мокрая. Вот здесь!
Позже мама начинает теряться в помещении.
На даче встала ночью сходить в туалет – и потерялась.
– Проснулся, ее нет, – рассказывает утром расстроенный отец. – Пошел искать, сидит в другой комнате, замерзшая.
Папа чувствует себя виноватым.
Мама все время что-то ищет.
Чаще всего паспорт.
Доказывает, что паспорт только что лежал на этом самом месте, а кто-то из нас, конечно же, его забрал. С большими нервами находим. Снова прячет. И через несколько минут снова начинает искать.
Ищет очки.
Сумку.
Сережки.
Тряпочку.
Шпильки.
Зубной протез.
Тапочки.
Все возможные документы.
…
После ее безостановочных поисков найти на обычном месте невозможно ничего. Но много чего можно найти в местах самых неожиданных – на полках в шкафу, под подушкой, в ее сумке.
Один раз в поисках ее же очков я извлекаю из ее сумочки – помимо несчетного числа бумажных салфеток и скатанных в рулончики обрывков туалетной бумаги – еще и:
– три чайных ложечки
– две с половиной пары носков, включая носки совсем не ее размера
– все ее украшения
– удостоверение с места работы, откуда она уволилась более 20 лет назад
– чайную чашку
– несчетное количество пакетов и пакетиков разных видов
– много ваты
– игрушки из «киндер-сюрприза», притом, что в нашей семье их давно уже некому дарить и никто их не покупает
– тапочки
– одноразовую тряпку для кухни
– телефонный справочник 2002 года
– …
Всё это и еще много чего другого достаю из маминой сумочки, раскладываю по местам или выбрасываю. Через несколько дней сумку можно разбирать заново.
Изредка мама ненадолго остается одна – когда отец уезжает на пару дней в командировку или по делам. Мы с детьми заходим утром и вечером, даем лекарства, терпеливо отвечая на вопросы, когда вернется отец, маркером рисуем день возвращения на календаре, а наутро всё повторяется снова.
К врачу всё это время идти мама наотрез отказывается. И приглашенного на дом невролога не воспринимает. Тесты делать не дает, на вопросы не отвечает или отвечает крайне резко. Назначенный лечебный пластырь срывает.
Но всё же в эти годы мама еще что-то понимает.
Мои уже взрослые дети везут дедушку в Японию. Папа всю жизнь мечтал попасть в Японию. В советское время уже должен был поехать в составе группы «Интуриста», но его «вычеркнули». Со временем папа потерял надежду осуществить свою мечту. Но в 2017 году Япония резко упростила правила получения виз, и мы с детьми решаем, что если можем осуществить дедушкину мечту, то должны это сделать. И раз я в Японии уже была когда-то в командировке, то поедут они, а с мамой дома останусь я.
Пока дети с дедушкой в Японии, мы с мамой на майские праздники едем на дачу.
– Скоро домой! – говорю я в последний день праздников. И мама как-то очень странно смотрит на меня.
Через какое-то время подходит:
– Ты сказала, домой поедем. А мы где?
Объясняю. Мама вся сжимается. Смотрит на меня взглядом потерявшегося ребенка. Почти плачет.
– Голова совсем уже не варит… Была уверена, что это мы у тебя дома…
Но просветления случаются нечасто. Обычно же мама доказывает, что все вокруг неправы.
– Не делайте из меня дуру!
А может, и к лучшему, что такие просветления случаются нечасто. И мама не понимает, что с ней происходит. Так нестерпимо жалко ее в каждый редкий миг осознания того, что собственное сознание ей отказывает и разум ее покидает.
Что делать?
• Обеспечить им быт.
• Не слушать, они уже не могут «сами»! Принять этот факт и организовать всё. Но так, чтобы не надрываться самим – ваши силы еще будут нужны!
• Да, будут сопротивляться. Но позже будет хуже и сложнее.
• Не спорить!
• Не доказывать!
• Не кипятиться!
• Просто делать, что нужно. Соглашаться, но делать по-своему.
#комментарий_врача
Вера Смирнова
Когда больной категорически и агрессивно отказывается принимать таблетки и не помнит, что их назначили, – это вербальная агрессия. И это лечится. Психиатр назначает корректирующий препарат. Фармакологи – неглупые люди и сделали этот препарат в такой форме, что его можно дать, не вступая с больным в полемику, – капли без вкуса, цвета и запаха.
В 90 % случаях лучше не настаивать, а подыгрывать людям с деменцией. Человек с продвинутой стадией деменции уже не способен запомнить ваши доводы. Он запоминает общий эмоциональный контекст, эмоциональной памятью схватывает, что им недовольны, что его пытаются притеснить, а ваших доводов он не понимает. На короткой дистанции вы должны настаивать: «Мама, тебе надо сесть покакать», а на более долгой остается только эмоциональная близость, чтобы больной чувствовал, что нужен.
Одна моя пациентка помнит себя в статусе замминистра в брежневское время, и она действительно была заместителем министра. Сейчас у нее уже продвинутая стадия болезни Альцгеймера, а она помнит себя в том времени. И если ей подыгрывать, договориться обо всем можно. Но пришла сиделка небольших умственных способностей и начала на эту женщину напирать: ты больная, я здесь главная! Как отреагировала женщина, помнящая, что она замминистра, можно себе представить.
В этом случае медицинская коррекция не нужна, нужен человек, понимающий, что спорить бесполезно. Лучше подыграть.
@моя_история
Юлия Баева, село Диканька
Еще про Донбасс.
Вернее, не про Донбасс.
Про пальто.
Захожу к маме памперс ей поменять на ночь.
Уложить и укутать.
Столом подпереть.
Между столом и маминой кроватью проложить длииинную подушку.
А красавица моя стоит посередине комнаты…
Трясется вся…
Нога-то левая и так у нее оставляла желать лучшего.
После перелома тазобедренного сустава между первым и вторым инсультом.
А сейчас и вовсе почти не гнется.
Как, впрочем, и пальцы левой руки…
– Мама! Стой и не двигайся!!!
Ловлю ее буквально на лету.
Пру к кровати, меняю памперс, укладываю.
– Ма? А куда тебя несло-то???
– Пальто взять!
– Какое пальто?
– Драповое! Ты помнишь, я на нем воротник меняла?
– Не помню, ма. Но точно знаю, что с Донбасса ты с собой привезла клетчатый жакет. И дермантиновую куртку. В которой выдрала молнию в первую же осень здесь…
– А зачем я ее драла?
– Спешила и нервилась, что не застегивается. И драла в клочья…
– Не может такого быть! И пальто дай!
– Так нет здесь твоих пальто! И не было никогда. На Донбассе твои пальто.
– …А-аа мы где?
– А мы на Полтавщине.
– Та ты шо??? И давно?.. Свое пальто ты, конечно, забрала!!!
– Я вообще в трусах и шляпе с Донбасса уехала, ма.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
