же проверяются вполне определенные знания, — нахмурилась Марина. — Должна быть примерная программа, единая на всей территории страны. Ну, или хотя бы программа на уровне школы. Я, конечно, могу написать свою, если я правильно поняла господина ректора. Но даже ее освоение нужно как-то проверять. В какой форме мне предоставлять отчет?
— Послушайте, Марина Игоревна, — поморщился господин Тельпе. — У меня нет желания лезть в эту кашу. Педагогический штат и количество классов увеличилось, а моя зарплата — нет. Пока меня о Вас не спросят, я не горю желанием загружать себя лишней работой. У меня съезд алхимиков на носу, и единственное, о чем я мечтаю: чтобы Ваши магики не попадались мне на глаза.
Марина внутренне поморщилась при слове «Ваши», но спорить не стала. Похоже, ректор был единственным, кто горел желанием открыть новое направление обучения, и коллектив его не поддержал — даже проректор. А Марину автоматически записали в ректорский лагерь, не посмотрев, что ее назначение на должность прошло против ее воли. Собственно, официально она и не была еще оформлена — никаких документов ей не предоставили.
Видимо, на ее лице отразилась игра эмоций, потому что господин Тельпе, глянув на нее, вздохнул и решил уточнить:
— Если Вас это беспокоит — пишите отчеты в любой удобной форме. Быть может, когда-нибудь пригодятся. Но сомневаюсь, что класс вообще пройдет аккредитацию.
Марина поморщилась. Ну вот, теперь ее считают какой-то трудоголичкой. А вот это совсем нехорошо. На трудоголиков всегда сваливают лишнюю работу. Надо срочно исправлять ложное впечатление.
— О, поверьте, я только рада, что у вас тут все устроено гораздо проще, — сказала Марина. — На предыдущем месте работы заполнение бумажек занимало львиную долю времени — некогда детьми было заниматься.
— Вот именно, — удовлетворенно кивнул проректор. — Сосредоточьтесь на своей задаче: чтобы эти магические ублюдки тихо сидели в старом корпусе и никому не попадались на глаза.
Марина едва не подавилась. Ничего себе выражения позволяет себе местное руководство! Нет, местами эти гады вполне тянут на «ублюдков», но зачем это вслух-то говорить? Ведь, как известно, назови человека свиньей, и он захрюкает.
Ей вдруг стало обидно за ребят. Да, на культурных людей они не тянут. Да, подростковые шалости, помноженные на дворовое воспитание, во всей красе. Да, своего учителя они ни во что не ставят и даже смеют над ней довольно опасно шутить. Однако толпа отпетых уголовников с одурманенной неизвестным колдовством девушкой могла поступить куда жестче, чем просто украсить свечкой и белыми тапками — вплоть до отрезания головы и прикапывания по частям где-нибудь в густом кустарнике. Но ее просто «вырубили» и пошли по своим делам. Да и шутка явно была скорее экспромтом, и Марина почти наверняка сама была виновата, что дала им такую возможность.
— А что насчет оснащения? — перевела она тему.
— Не понимаю, — нахмурился господин Тельпе. — Мы все подготовили: учебная аудитория есть, помещение для Вас — тоже. Свободных комнат для студентов полно, только прибраться надо. Но это уж пускай они сами как-нибудь.
— Нет, я имею в виду устройства для воспроизведения музыки, — пояснила Марина. — Может, есть возможность приобрести пару аккумуляторов, колонку и какой-нибудь плеер? Понимаю, Интернет здесь вряд ли есть, но если меня ненадолго вернут домой, я могу скачать все, что нужно. Потом останется только аккумуляторы заряжать время от времени. В моем мире, разумеется.
— Вы меня извините, но артефакты перемещения — это очень дорогая вещь, — остановил ее мечтания проректор. — Особенно межмировые, заряженные сильнейшими магами Освении. Они все на строгом учете, и тратить их для организации какого-то урока музыки — не лучшая идея.
Марина помрачнела. Урок музыки без мощи Бетховена, гармонии Баха и гениальности Моцарта сразу скатывался до уровня урока пения. Петь — это, конечно, полезно для развития музыкальных способностей. Но она-то обещала детям показать иную Музыку. И что теперь делать?
«Слинять по-тихому», — хмыкнуло подсознание, подсказывая самый простой путь решения проблемы. Тем более, что дома ее ждала гора недоделанной бумажной работы и серьезный нагоняй за прогул в такой напряженный момент — конец учебного года.
Хотя, любой учительский прогул — это уже нонсенс, и Марина даже думать боялась о том, что будет чувствовать, когда вернется и взглянет в глаза коллегам. Может, наоборот — не возвращаться вообще?
— Давайте перетащим в мой класс хотя бы фортепиано, — скрепя сердце, предложила она.
Интересно, что ей скажут ее ребята на предложение поработать грузчиками? Сразу пошлют или уже после того, как увидят двухсоткиллограммовую бандуру?
— Первый раз слышу это слово, — честно сказал проректор, легко решив эту проблему, но вернув Марину к предыдущей.
— Может, клавесин? — наугад спросила девушка, припоминая, какие инструменты были на земле в эпоху, схожую с местной.
— Это тот ящик с педальками для рук, как у покойной жены герцога? — припомнил проректор. — Я включу в список необходимого на следующий семестр. Но если предмет дорогой, вопрос его приобретения может затянуться на неопределенный срок.
Марина помрачнела. Примерно с теми же интонациями им на прошлой работе обещали новое здание для школы. По словам старожилов, обещали ежегодно уже лет двадцать, продолжая так же ежегодно штрафовать за несоответствие здания нормам СанПин.
— Ну, хотя бы гитару, — смирилась она, прикидывая, сколько времени у нее займет самостоятельное обучение игре на этом инструменте хотя бы до уровня «три блатных аккорда». Но даже если не получится, гитара все же лучше, чем ничего: хотя бы на одной струне всегда можно что-то подобрать на слух или хоть тон задавать. Да и вдруг кому из ребят понравится? Дети обучаются быстрее, чем взрослые, сами освоят. Нужно только показать азы.
— Увы, такого инструмента я тоже не знаю, — разочаровал ее господин Тельпе. — Есть орган в церкви неподалеку — можете попытаться договориться со священником.
— Боюсь, орган — это слишком сложно для меня, — смутилась девушка, припомнив пять клавиатур, одна из которых — для ног. Такое методом научного тыка не освоить.
— Хмм. У мастера зельеварений, кажется, есть еще волынка, — сжалился над ней проректор.
— Знаете, я, пожалуй, своими силами тогда обойдусь, — вздохнула Марина, подумав, что мир-то вроде другой, а проблемы те же.
— Не утруждайтесь особо, — посоветовал ей проректор. — Никто не ждет от Вас сверхъестественных педагогических достижений. Если эти уголовники никого не убьют и ни разу не
