дома, широкие улицы, потоки спешащих людей. Богаты лавки с товаром. У нее болела и кружилась голова. Хотелось быстрее вернуться в усадьбу, что Сергей называл дачей и отдохнуть. Горестные мысли уносили ее в прошлое, в котором у нее был дом, семья, любовь, и в груди запекло от тоски. Она не знала, как в этом Мире искать супруга, который был готов умереть ради ее спасения. Без Аллана все было пусто, безрадостно. Им столько пришлось пережить, а в последний момент, когда свобода была так близка, судьба посмеялась над ними, разлучив навсегда. Невыносимая душевная боль, от нее не избавиться. Хотелось сжаться в комок и выть. Только надежда, что они с любимым все же найдут друг друга, заставляла девушку бороться с проблемами и жить дальше. Она не стала вытирать сбежавшую слезу и сидела, полностью уйдя в себя.
— Ты грустишь? — Сергей остановил машину у ворот дома и повернулся к печальной девушке, — все будет хорошо, я тебя не обижу и помогу.
Мужчина провел кончиками пальцев по мокрой щеке Даны, но девушка не шевельнулась. Он громко вздохнул, как будто на что — то решаясь, немного помолчал, потом нагнулся, и чуть касаясь губ Давины, поцеловал. Девушка моргнула, в недоумении посмотрела на смутившегося Сергея и отрицательно помахала головой, ничего не сказав.
— Ладно, больше не буду. Но, девушкам обычно это нравиться, — наигранно весело усмехнулся он, резко завел машину и подъехал к самому крыльцу, — выходи и забери покупки. Я отъеду по делам ненадолго. Петровна тебя покормит.
Все слова, как обычно, сопровождались жестами и были понятны Дане. Она отметила про себя, что прикосновения Сергея ей были приятны. Здесь на чужбине, где она была совсем одна, ей хотелось тепла, внимания, участия и заботы. Мужчина показал поцелуем, что возжелал большего, а этого гуарка не могла ему дать. Ее сердце было полностью занято Алланом и нужно было подумать о своем доме. Жить с Сергеем под одной крышей, значит дразнить темные силы. Волчицы горячие самки, а она стала женщиной и скоро захочет плотской любви. Сможет ли долго сопротивляться своей сущности, когда рядом такой красивый, добрый и щедрый самец. Пусть сердце его не примет, но тело может предать.
— Дана, — услышала она голос домработницы и очнулась от не веселых мыслей, — приехали уже? А, где ж этот неугомонный? Опять в свою контору голодный полетел. Так бы и работал целыми сутками. Я ж и борщик сварила и котлеток нажарила, а он все всухомятку, все на бутербродах и кофе. Так и желудок недолго испортить. Иди сама поешь, пока он за бандитами гоняется. Всех не переловишь, — тяжело вздохнула Петровна, безнадежно махнула рукой и перекрестилась, — не ровен час можно самому в беду попасть. Пусть бог милует.
В это время Сергей Табуров действительно приехал в свое детективное агентство, где был строгим, но справедливым боссом. Бывший майор и спецназовец решил стать частным сыщиком и у него это хорошо получалось.
— Дмитрий, как у нас дела? — деловито приветствовал он своего напарника, высокого красавца блондина с голубыми глазами, — не напали на след Трехпалого?
— Ты бы Серега отдыхал спокойно, все ребята работают. Один я зрение порчу, — не отводя взгляда от монитора, приторно ласковым голосом отвечал Дима, — достанем мы этого урода, а вот улик, чтобы его посадить надолго маловато. Хотя наше дело заказчику казну вернуть, а гражданин Михаил Иванович Грузный не захочет так быстро расстаться с ценностями, добытыми непосильным трудом и риском для жизни. Он готов отсидеть за них положенный срок, если конечно мы докажем факт кражи. Так ты за правду или за гонорар? — Дмитрий несколько раз крутнулся на стуле и вопросительно уставился на Босса. — Рано брать Трехпалого. Не за что зацепиться и надавить на него. Упорный гад, решил обеспечить себе старость и уйти на покой.
— Пусть ребята Данилы с него глаз не сводят, — Сергей был деловит, собран и серьезен, — дай мне фотографии, где этот тип прогуливается, в какие заведения ходит. Вечером посижу, поразмышляю. Потянет его глянуть на добычу, нутром чую. Нам бы не проморгать этот момент.
— Будет сделано босс, — по- военному козырнул блондин, покоритель женских сердец, лучший компьютерщик и хакер города, — сам мечтаю получить удовлетворение за победу над врагом и вознаграждение, чтобы смотаться, наконец, на теплое море. Отпустишь?
— Слово чести, — засмеялся Сергей, — но самое паршивое, что заказчик такой же ворюга, но хищник не для ментовских зубов. Ладно, наше дело вернуть бриллианты и дискеты с секретными записями, а мировую справедливость пусть восстанавливает доблестная милиция. Все ухожу. Меня дома ждет гостья и вкусный обед.
— Уже завидую, — громко вздохнул Дмитрий, — я позвоню, если будут интересные сведения. Вот любопытство поджуживает спросить, а девчонка хоть хорошенькая?
— Она прекрасна и идеальна, — картинно закатил серые глаза Сергей, быстро скрылся за дверью, и уже мысленно добавил для себя, — девочку будет нелегко покорить. Такая дикая, необузданная. Ее энергетика давит на меня и настораживает. Только влюбиться сейчас мне и не хватает для полного счастья. Думал, что мое сердце уже не пробить стрелой Амура, так чего оно так бьется и сжимается от радостного предчувствия встречи. Очень странно Давина встретилась мне на дороге, или я стал такой ко всем подозрительный? Пусть ошибусь в этой девушке, но пока не могу и не хочу с ней расстаться. Дмитрий прав, что мне нужно отдохнуть.
Вечером гостья пыталась читать и рассматривать журналы, которые ей купил Сергей для общего развития, а сам устроился в кресле у столика и внимательно рассматривал фотографии Трехпалого. Так его в криминальном мире прозвали за увечье, полученное на зоне. Тогда ему при драке на лесоповале отрубили два пальца. В жизни же Михаил Иванович Грузный никогда не утруждал себя работой. Всегда был вором без закона и совести, и сейчас, как подозревал Майор Табуров, нанялся украсть бриллианты для себя любимого и секретные документы для очень важных людей. Иначе ему не пробраться было в охраняемый особняк анонимного заказчика. Сыщики надеялись, что дискета еще находилась у Трехпалого и он уже сам понимал, что попал в неприятную и опасную авантюру, откуда выйти живым мало шансов, поэтому и страховался. Расколоть допросами такого матерого рецидивиста не представлялось возможным, и Сергей размышлял, на чем его можно подловить. Любимой семьи или детей у мужика никогда не водилось. Про друзей и говорить нечего.
