та самая, на которую он припадал в доме, и теперь он хромал более обыкновенного. Сомнений не осталось и, как только они сели, я назвала адрес.
– Что за место?
– Я собиралась к маме. Еще не успела рассказать ей, что с момента нашей последней встречи меня дважды похитили. Кстати, спасибо.
Парни переглянулись и с еще большим недоумением посмотрели на меня.
– Какого черта происходит? – рассвирепел Сеня, я погладила его по плечу и ласково сказала:
– Приедем и все поймете.
Он сверкнул глазами и резко тронулся с места, а я поспешила пристегнуться, обнаружив на заднем сиденье свою сумку и кита. Широко улыбнулась и прижала его к себе, зажмурившись, как кошка на солнышке.
– Что-то было не похоже, что ты нуждалась в помощи, – лениво заметил Степа, не оборачиваясь.
– К тому моменту, как вы пришли, мы успели все прояснить, – не стала я спорить.
– Интересно послушать, что ты могла прояснить с местным бандитом.
– Откуда информация, что он бандит? – усмехнулась я. – Частный предприниматель, владелец сети ночных клубов, в которых даже наркотики не продают.
– То есть ты не в курсе, кто он?
– Вопрос в том, откуда в курсе вы.
Степа хмыкнул:
– Как прическа меняет женщину.
Я засмеялась, весело и задорно, а когда закончила, обняла его сзади, пристроив руки на его груди:
– Стеша, а ты помнишь, что вы неделю держали меня взаперти по чьему-то указанию и чем все это закончилось? А потом выяснилось, что мой муженек принял в этом самое активное участие? Это не прическа меняет женщину, а обстоятельства.
– Хочешь сказать, ты белая и пушистая?
– Хочу вылезти из этого дерьма с минимальными потерями и вы, уверена, тоже, – они переглянулись, а я убрала руки и повернулась с Сене:
– Ты же не сказал мне, кто вас нанял не потому, что не захотел, правда?
– Допустим, – сказал он, остановился возле дома родителей и повернулся ко мне. – Ты надолго?
– Мы, – ухмыльнулась я. – Вы пойдете со мной, – он поморщился.
– Сомневаюсь, что это уместно.
– Она будет рада вам, поверь. Пошли.
Я вышла из машины, прихватив свои вещи, и бегом припустилась к дому, шлепая босыми ногами.
«Я так вообще без обуви останусь» – мелькнуло в голове, и я позвонила в дверь.
Мама открыла через минуту, внимательно посмотрела на мои волосы, потом перевела взгляд на ноги. Я медленно моргнула, а она как будто вздохнула с облегчением и широко улыбнулась, а потом перевела взгляд назад. Я обернулась и увидела, что два здоровых мужика неловко топчутся возле лестницы, не решаясь подняться. Уверена, она успела отметить дырку в штанах Степана и поняла все мгновенно: она так же читала рапорт, более того, уверена, она помнила его наизусть.
– Мои хорошие! – воскликнула она и опрометью спустилась вниз. Остановилась на предпоследней ступеньке, чтобы дотянуться до них руками (мама у меня метр с кепкой, впрочем, я немногим выше), схватила их за шеи сзади и притянула ближе, тут же расцеловав по очереди. А еще наверняка ощутила под пальцами шрамы у Степы на затылке. – Ты, должно быть, Степан, а ты – Арсений? – они с недоумением переглянулись и кивнули, а потом оба уставились на меня. Я широко улыбнулась и открыла дверь пошире:
– Я же говорила.
– Лизонька, деточка, вымой ноги, – взмолилась мама, когда увидела, какие следы я оставляю за собой: немножко крови (не своей, разумеется), немножко грязи. Так, рядовые будни. Я устыдилась и пошла в ванну, потом вытерла за собой всю грязь и только после этого прошла в гостиную, куда мама спровадила гостей, а сама удалилась на кухню.
Привалилась плечом к дверному косяку, наблюдая, как они с интересом разглядывают фотографии на каминной полке.
– Давно знаешь? – спросил Арсений, разворачиваясь.
– Знаю около часа, а догадка появилась, как только Стеша вышел из машины.
– Поэтому задавала все эти вопросы? Как зовут, про службу и прочие? – все больше начал злиться он, повышая голос. Мама услышала перемены и появилась в комнате:
– Степочка, можно тебя немного поэксплуатировать? – попросила ласково, а я мысленно ее поблагодарила. Степан бросил на меня злобный взгляд, а я подошла ближе к Арсению.
– Нашла двух придурков, да? – спросил зло. – Идиотку из себя разыгрывала, испугалась она якобы, мне лапшу на уши развешивала. Признаюсь, сам мудак, повелся. Очень натурально получилось.
– Я не играла ни секунды, пока была в доме, – ответила, глядя ему в глаза. – Вопросы задавала, чтобы убедиться. Моя догадка только еще больше все запутывала.
– Ты сейчас выглядишь совсем иначе. И дело не только в цвете волос. У тебя взгляд другой.
– И когда я смотрю на тебя, тоже другой? – спросила я с обидой, было в самом деле чертовски обидно.
– Это ничего не значит.
– Неужели? – я потянулась рукой к его лицу, но он перехватил ее за запястье.
– Даже не думай играть со мной в эти игры.
– Отключи на минуту мозг, пожалуйста, – попросила тихо, – и отпусти мою руку, на ней и так живого места нет.
Он отпустил и я тут же положила свою ладонь ему на щеку, потом так же положила вторую руку, наклонила его голову вперёд, принуждая смотреть на меня, и ровно минуту просто смотрела в его синие глаза.
– Скажи, что ты не пытаешься водить меня за нос и манипулировать, – сказал тихо, когда я убрала руки.
– Я не вожу тебя за нос и не пытаюсь тобой манипулировать.
– Ты действительно испугалась Степана?
– Да.
– Почему после той ночи три дня не выходила из комнаты? – я опустила взгляд, тут же вспомнив свою выходку. – Я жду ответ.
– Мне было неловко перед тобой.
– С какой стати? – поднял он бровь. – Ничего даже не было.
– Ну… за тот перфоманс, – промямлила я, а он засмеялся и ухватил меня за подбородок, поднимая голову.
– Серьезно? – спросил весело, а я разозлилась и дернула головой:
– Серьезно! Еще глупые вопросы есть?
– Не-а, – протянул он, я подняла голову и увидела его довольную рожу.
– Все мужики – придурки, – проворчала и пошла на кухню помогать маме, но увидела уже полностью накрытый стол и как она
