что я очень сильно боюсь, что Егорка вдруг назовёт меня мамой при нем, и тогда я уже просто не знаю, как я буду оправдываться.
Благодаря сопровождению с мигалками, мы очень быстро добираемся до поликлиники. Я останавливаю машину прямо около входа в приемный покой.
Служебная машина Савельева останавливается рядом и, разумеется, он выходит из автомобиля.
«Вот черт…»
Я быстро выскакиваю с водительского сидения, открываю заднюю дверцу, отстегиваю Егорку и беру его на руки.
— Так, малыш, сейчас тихо, потерпи немножко. Мы уже с тобой около больницы, — шепчу я сыну, надеясь, что он ничего не скажет.
Захватив с собой сумку, я ставлю машину на сигнализацию и очень быстро прохожу мимо Ярослава, буркнув ему короткое «спасибо», даже не смотря ему в глаза, и лишь крепче прижимаю к себе сына. Егор молчит.
Мы с ним заходим в приемной покой. Я тут же побегаю к стойке регистратуры и говорю с дежурной медсестрой.
— Здравствуйте, у моего сына высокая температура. Кажется, он заболел. У него вообще склонность к лихорадке и сразу начинают холодеть конечности, пожалуйста, помогите, — прошу я чуть ли не в слезах. Но, не только состояние сына довело меня до приближающегося нервного срыва. Очередное внезапное появление Савельева. Боль и обида, которые все еще живы где-то очень глубоко в моем сердце. Все это накатывает на меня таким тяжёлым грузом, что я едва справляюсь с тем, чтобы держать себя в руках.
— Тише, тише, мамочка, успокойтесь, — произносит женщина за стойкой регистрации. — Давайте сюда документы, доктор сейчас освободится и примет вас без очереди, — успокаивающе и монотонно произносит она.
Я тут же выкладываю ей на стойку свой паспорт и свидетельство о рождении сына вместе с его полисом медицинского страхования.
Женщина берет мои документы и начинает заполнять карточку.
— Не местные? — спрашивает коротко медсестра, поднимая на меня удивительно спокойный и совершенно безучастный взгляд.
— Да, — отвечаю я. — Приезжие.
— Хорошо, — женщина кивает и возвращается к заполнению документов.
— Ожидайте, — произносит она и уходит со своего места.
Я прижимаю сына крепче к себе, забираю документы, убираю их в сумку и остаюсь стоять у стойки регистратуры, поглядывая на коридор, в котором скрылась медсестра.
— Кто тут у нас Стрельников Егор? — раздаётся голос врача. Из коридора в приёмном покое показывается доктор. Высокий мужчина средних лет.
— Это мы! — тут же отвечаю я, торопливо подходя к доктору.
— Хорошо, — произносит он и улыбается. — Пойдёмте за мной.
Я киваю и следую за мужчиной в белом халате.
В кабинете он просит меня снять с сына верхнюю одежду, смотрит его горлышко, слушает его, после чего просит медсестру измерить ему температуру, пока сам садится заполнять данные в только что сделанной карточке.
— Аллергии какие — нибудь имеются? — спрашивает мужчина, поднимая на меня взгляд. — На препараты, — добавляет он.
— А? Что? Нет. Аллергий никаких нет, — отвечаю я.
— Хорошо, тогда мы сделаем ему укол. Температура снизится. А дальше будете лечить вот по этой схеме, я вам тут все детально расписал. Таблетки все есть у нас в аптеке, так что можете выпить тут или в любой другой.
— Хорошо, спасибо, — я немного выдыхаю. Напряжение, которое не оставляло меня с самого утра, начало потихоньку меня отпускать.
Оказалось, что ничего серьезного. Обычная простуда, и скоро все долго наладиться.
Когда мы с Егором выходим из больницы, машины Савельева здесь уже нет. От этого мне становится ещё легче. Мы садимся в мой автомобиль, и, не успеваю я завести мотор, как мне звонит Алинка.
— Вась, ну что там? — спрашивает она меня.
— Да ничего, вроде, все нормально. Укол сделали, чтобы температуру сбить. Он сейчас задремал у меня, я его на заднее сидение положила, — говорю я тихо, чтобы не разбудить сына.
— Поняла, ну, главное, что ничего серьезного. А то я и сама страшно перепугалась, — выдыхает Алинка в трубку. — Вы ещё в больнице? — спрашивает она.
— Вот как раз выезжаем. А ты где? — спрашиваю я.
— Я от нотариуса вышла. Целый ворох бумажек тебе тащу, но ты не переживай, мы с тобой с этим разберёмся, он мне все по полочкам разложил, — заверяет меня подруга.
— Хорошо, — отвечаю я также тихо. — Скинь мне адрес сообщением, я за тобой заеду, заодно потом в аптеку заскочим, таблетки купим для Егора, и домой.
— Договорились, — бодро отвечает Алинка, и мне, если честно, становится как-то спокойнее.
Глава 14
Ярослав
— Миша, тут ребёнок с температурой, я сопровожу по-быстрому с мигалками и вернусь, ты тут пока сам, лады? — коротко бросаю я напарнику и плюхаюсь на водительское сидение машины, завожу мотор и выезжаю с поста, встраиваясь в ряд нескончаемого машинного потока.
Я врубаю сирену и, дождавшись, пока Василина встроиться за мной, начинаю набирать скорость, оставив Лёлькина самого разбираться на посту.
Пока мы едем, я все размышляю, отчего она так негативно ко мне настроена. Каждый раз, когда Василина меня видит, она и в глаза мне толком не смотрит, да и вообще уже который раз делает вид, что мы с ней просто не знакомы.
Однако, я и сам пока толком не понимаю, что тревожит меня больше всего, факт того, что Стрельникова так старательно избегает меня, или же то, что она вернулась в Малиновск.
Да, мне действительно до сих пор не даёт покоя мысль о том, что Василина в городе. Что она здесь забыла? Почему она приехала? Переехала ли она сюда снова или же у неё здесь просто появились какие-то дела?
До больницы мы добираемся довольно быстро. Я притормаживаю около входа в приемный покой и выхожу из машины. Василина ведёт себя как-то странно. Прижимает к себе ребёнка так, будто не хочет мне его показывать. Я не понимаю, почему она так делает? Я пытаюсь разглядеть мелкого, но она мне толком не даёт этого сделать.
Проходя мимо меня, она бросает мне короткое «спасибо», даже не смотрит мне в глаза, будто я какой-то столб фонарный. Девушка пробегает мимо меня и скрывается за дверью приёмного покоя.
Я бросаю взгляд на ее машину и возвращаюсь в свою. Сев за руль служебного автомобиля, я сжимаю в руках руль, продолжая пристально смотреть на входную дверь больницы.
«Это точно ребёнок ее подруги? Странно все это. Мне кажется, что с детьми друзей так себя не ведут. Ну, по крайней мере, я бы точно себя так вести не стал… А что если…»
Я откидываюсь на водительском сидении, размышляя.
«А что, если это ее ребёнок? Она ведь уехала тогда к какому-то богатому папику, когда сбежала
