еще один презент.
– Собаке?
– Какой собаке?
– Ну или кошке. Ну, мне кажется, рыба странно пахнет. Или морепродукты, – ах, пахнет странно. Ну и отлично. – Кому еще такую, кроме животных, – да действительно, кому кроме как Наташке. Будет плохо себя вести – точно получит рыбку.
– Да, кошка Наташка. Она дикая, на улице выросла. Поэтому ее желудок переварит. Ей даже так повкуснее будет. С душком, так сказать.
– А где она? Ей сразу нарезать кусочками?
– Ира, просто положи пакет в холодильник. Так, стой, я забыл. Ты почему еще здесь? – перевожу взгляд на часы. Ну это уже реально ни в какие ворота не лезет: половина десятого.
– Хотела предупредить вас заранее, согласно договору. Мне по семейным обстоятельствам придется уволиться. Но две недели я отработаю.
– Ясно, – жаль, тетка не плохая. – Могла и по телефону сказать. А вообще, если тебя прижало, то можешь не отрабатывать две недели.
– Я отработаю. Может, вам ужин разогреть?
– А давай.
Смотрю на вертящуюся передо мной Ирину в фартуке, и фантазия разыгралась само собой. Ну вот же! Кто как не провинившаяся псевдопсихологичка Наталь Санна мне подходит для домработницы. Конечно, в мое непосредственное присутствие. А какой ей можно наряд подобрать. Прелестно. Вопрос в том, продержусь ли я еще две недели с «Ксенией». Наташку хочу больше. Четырнадцать дней многовато. Надо бы ускорить события.
Не раздумывая, беру мобильник и набираю пока еще психологиню. Несмотря на поздний час, трубку она берет почти сразу.
– Привет, Ксенюшка.
– Здрасте, – о, это определенно Наталь Санна.
– Губу откусасьте. Как жизнь молодая?
– До вашего звонка все было вполне сносно.
– Ну а теперь стало замечательно. Не благодари. У меня для тебя есть влажная информация.
– Я не ослышалась, Вячеслав? Влажная? Это что такое? У вас какие-то проблемы со здоровьем? Где-то что подтекает? – совершенно не скрывая издевки в голосе, выдает она.
– Странно, что леща получил я, а не ты. Осторожнее с языком. Итак, освобождай для меня свой завтрашний вечер. Я приеду к тебе в офис на сеанс в часиков семь вечера. Обещаю никаких покушений на твое тело.
– Что-нибудь еще?
– Да. И еще, будь так добра, приготовь мне подарок.
– С какого?
– Хуя? – усмехнувшись, произношу я.
– Хрена.
– А я не сказал? Я везу тебе подарочки. А я малость суеверный, надо чтобы в ответ тебе дарили хотя бы что-то символическое. Поэтому жду. Влажных снов тебе, Ксения Андреевна.
***
Еще немного и у меня поедет крыша. Вот не к добру такое нездоровое желание попасть на «прием» к малолетке. Без десяти семь, а я уже появился в офисе. И, судя по тому, что Наталь Санна вышла из кабинета почти сразу как я пришел, она меня ждала. А уж если присмотреться к явно свежей штукатурке на и без того смазливом лице, она прям готовилась. Не бывает у женщин к семи часам вечера такой идеальный макияж. И губы сегодня блестят. Вроде хорошо, но ощущение, что липко. Вот это мне не вкусу. Равно как и ее одежда. Джинсы и водолазка меня нисколько не вставляют.
– Я смотрю, охмурительный процесс уже начал на тебя действовать, судя по только что накрашенной мордашке?
– Да? А я как-то не увидела, что он пошел.
– У меня есть хороший окулист. Свожу тебя, после того как переведем наши отношения на трахательный уровень.
– Почему после? Чтобы я не заметила глубину вашей морщины на лбу, когда вы будете пыхтеть надо мной? – ухмыльнувшись, произносит Наталья, скрестив руки на груди.
– Слушай, а ты осознаешь, что провоцируешь меня намеренно?
– Я делаю в ответ ровно то, что и вы.
– Но тебе это самой нравится, так же как и мне. Врубаешься? – молчит, уткнувшись взглядом в мою рубашку. – И да, смотри, ты уже сказала почему после секса, а не с какого хрена. То есть в своей прекрасной голове ты уже решила, что дашь мне.
– Леща? – довольно произносит она, не скрывая улыбку.
– Карася. Пойдем, мне надо исповедаться. Ну и пару презентов тебе вручить.
Глава 8
Игры в гляделки с этим мужиком мне не выиграть. В отличие от меня он полностью расслаблен и уверен в себе. Моя ночная подготовка по тому, как вывести его из себя с помощью психологических штучек, прямо сейчас терпит фиаско. Я не помню ничего. Полный ноль! Как вообще можно о чем-то связно мыслить, когда он смотрит на меня вот так?!
– Вы пришли помолчать, Вячеслав? Либо начинайте говорить о чем хотели, либо на этом мы закончим.
Ой, нет, блин, только не это! Он не только поставил около меня пакеты, но и переместил кресло напротив меня. Как бы я ни выпендривалась и ни троллила его за возраст, эта наглая сволочь определенно вызывает интерес. Есть в нем что-то такое цепляющее. И этот чертов запах его парфюма! Спросить, что ли, название?
– Расслабься, я ненадолго. Держи, – достает из пакета камеру. Господи, я уже и забыла о ней. Интересно, смотрел или нет?
– Спасибо.
– В детстве я все лето проводил в деревне. В доме тетки с моей двоюродной сестрой. – вот те раз. Как-то я не ожидала, что он начнет вести со мной нормальные беседы без уклона в пошлость. – Она младше меня на четыре года. И ее вешали на меня каждый день. Она всегда ходила в таком цветастом платье, как сейчас помню, розовое. Мне было девять, ей пять. Как думаешь, к чему я веду?
– Если бы я не знала про возраст, о котором вы мне говорите, сказала бы, что о какой-то греховной родственной связи между вами и вашей сестрой. Возможно, даже противозаконной. Но в девять вы вряд ли пользовались питоном по такому назначению.
– Нет, ну я, конечно, не самый послушный гражданин и даже в СИЗО сидел, но на детей и родственников меня никогда не тянуло, – улыбнувшись, произносит Архангельский, наклоняясь ко мне еще ближе. Казалось бы, меня должно смутить непозволительно близкое расстояние, но, нет, я забываю об этом, когда до меня доходит, что он сказал. И что-то мне подсказывает, что он не врал. Пипец, он еще и бывший зэк.
– И за что вы сидели?
–
