плечи подталкивая к дому. Они подошли к двери. Ирвин прислонил к ней ладонь. Послышался короткий щелчок, и дверь распахнулась.
Не зажигая света, Исполнитель провёл Санту прямо в одну из спален.
— Вот, здесь очень удобно, — включив ночник, стоявший на туалетном столике, заметил он. — Здесь, — он отворил ещё одну дверь — ванная и всё необходимое. Чистая одежда в шкафу. Там есть и купальная одежда для тебя, если захочется утром поплавать. А сейчас лучше выспись, а то опять станет плохо…
— Нет, я хорошо себя чувствую. Просто вымоталась немного… Лекарство, что ты мне дал утром, наверное, волшебное, — Санта устало улыбнулась и добавила чуть слышно, взглянув ему в глаза: — Спасибо, за всё Ирвин… Я бы не справилась без тебя…
Он не ответил. Просто слегка кивнул и ушёл.
* * *
Ирвин прошёл в тёмную гостиную, где у окна, скрестив на груди руки, стоял Повелитель.
— Всё в порядке, сир, — доложил слуга, склонив голову. — Я отвёл Санту в её комнату.
— Я знаю, — кивнул Джеймс, потом спросил: — Как она?
— Очень устала, но в целом — хорошо. Думаю, завтра будет в полном порядке.
— Что за лекарство ты ей дал?
— Так, кое-что из собственных рецептов, — небрежно отмахнулся Исполнитель. — Оно хорошо тонизирует.
— А как прошла церемония похорон?
— Нормально, — Ирвин пожал плечами. — Были две её подружки и несколько бывших приятелей её отца. Всё прошло скромно и тихо.
— Дрэйк больше не появлялся?
— Нет, сир.
— Хорошо. До утра ты свободен.
Исполнитель вновь склонил голову и исчез.
* * *
Проснувшись на рассвете, Санта почувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Она улыбнулась ласковому солнышку, светившему в окна комнаты и, с удивлением осознала вдруг, что на её душе тепло и спокойно, словно не было вчерашнего тягостного дня, не было похорон, слёз и гнетущего чувства потери. Словно кто-то удалил из её души переполненную чашу горечи, заменив на сосуд, полный света и тепла.
Оглядев комнату, которую ночью почти не видела, Санта оценила её красоту и уютный комфорт. Босиком прошагав в ванную, она ахнула, с полудетским восторгом разглядывая бесчисленные тюбики с шампунями, гелями, пеной, кремами. Огромные пушистые полотенца и пухлые мочалки. Ароматные кусочки мыла разных цветов, размеров и форм, источавшие удивительные, разнообразные запахи. Несколько зубных щёток, зубная паста со вкусом сочной земляники, флаконы духов — всё было предусмотрено до мелочей.
Погрузившись в розовую пену ванны, Санта почувствовала себя почти счастливой. Она закрыла глаза, пытаясь ни о чём не думать в этот момент, чтобы не портить блаженство.
Вдоволь поплавав в горячей воде, она взяла кусочек мыла в форме морской ракушки и стала намыливать плечи и руки. Тут взгляд её упал на запястье, и на секунду Санта ощутила волну удушливого страха, лавиной обрушившегося на неё. На запястье белел тонкой полоской шрам — отпечаток кошмара и напоминание о жестоком непонятном Мире, в котором она оказалась.
Обманное чувство блаженства и безопасности тут же исчезло, и Санта вдруг осознала, что всей её прежней жизни пришёл конец. Что безжалостный Мир Повелителя теперь не отпустит её из своей паутины, пока она не состарится и не умрёт в его плену. Что больше не будет ничего. Ни учёбы в университете, ни шумных весёлых одногруппников, ни любимой работы, о которой она так мечтала. Не будет магазинов, кинотеатров и просто людей… Стариков на лавочках, мамаш, гуляющих с колясками по парку, детишек, катающихся с горки. Не будет первой любви, семьи, детей, внуков. Даже одиночества, от которого она, ещё вчера, пыталась убежать…
От всех этих мыслей у Санты закружилась голова, и она едва не закричала от бессилия, почти сожалея, что Ирвин не бросил её Бэру в ту проклятую ночь.
Словно во сне она вышла из ванной, прошла в комнату и опустилась на кровать. Мысли не шли, путаясь в голове. Просидев так довольно долго, Санта решила, что ей нужно поговорить с Повелителем и выяснить, наконец, что её ожидает. Если, конечно, как заметил однажды Ирвин, он захочет ей отвечать.
Приняв такое решение, она почувствовала, что стало немного легче. Оставалось только дождаться подходящего случая, чтобы задать Повелителю все мучившие её вопросы.
Санта не стала пользоваться гардеробом, приготовленным для неё Исполнителем, а надела своё простенькое платье, которое захватила вчера из дома, когда они с Ирвином туда заходили. Расчесав волосы, она прямо босиком вышла из комнаты. Пройдя короткий коридор, она очутилась на залитом солнцем, песчаном пляже. Ласковый океан катил к берегу тяжёлые волны, рассыпая их брызгами об угрюмые серые скалы.
Санта подошла к воде и тихонько тронула её мыском ноги. Вода была упоительно тёплой, и она невольно пожалела, что не надела купальник.
Впрочем, желание окунуться в эту ласковую негу тут же исчезло, когда она увидела Повелителя, приближающегося к ней по песку.
— Доброе утро, — поздоровался он, останавливаясь возле неё. Повернувшись к океану, он задумчиво глядел на воду, — Я вижу, ты тоже любишь океан на рассвете?
— Я вообще люблю океан, — ответила она, рассеянно гадая подходящий ли это момент, чтобы начать разговор о том, что действительно её волнует. — Несколько дней назад я бы всё отдала, чтобы оказаться здесь.
— А сейчас?
— А сейчас я мечтаю вернуться домой.
— Зачем? — Повелитель всё же обернулся и посмотрел на неё.
показалось, что его взгляд при этом изменился, став холодней.
Подошёл Ирвин.
— Сир, завтрак готов, — склонив голову, доложил он.
— Пойдём позавтракаем, — предложил Джеймс и первым направился к дому.
— Нет! Подождите! — Санта бросилась за ним по песку и, догнав, уцепилась за рукав.
Джеймс замер, потом молча обернулся. Взгляд стал ещё холодней.
Ирвин замер рядом с Повелителем.
— Пожалуйста, поговорите со мной! — взмолилась Санта, обращаясь сразу к обоим. — Я должна знать!.. — она стояла возле Джеймса, всё ещё не выпуская его рукав.
Ирвин нахмурился, но по-прежнему молчал, ожидая реакции хозяина.
— Нет, — наконец, произнёс Повелитель, коротко качнув головой. — Это ответ сразу на все твои вопросы, Санта.
— То есть? — растерялась она, отступая на шаг. — Что это значит?
— Это значит, что ты не вернёшься домой, не сможешь сбежать и не сможешь, как раньше, распоряжаться своей жизнью.
— Но… — её губы побелели. — Но вы не посмеете!.. — задыхаясь, пролепетала она. — Не посмеете держать меня здесь, словно в плену! Я вам не кукла! — она кинулась к Джеймсу и вцепилась в его рубашку. — Отпустите меня! Отправьте назад! Я хочу домой, вам ясно?!
Повелитель несколько секунд молчал, затем жёстко взял Санту за плечи, заставляя прекратить истерику.
— Нет, — ледяным тоном повторил он, глядя ей прямо в глаза.
Потом
