как это.
— Как что?
— Как любить. Как любить кого-то, подобного себе. Не просто встречаться, что же, думаете, я не встречалась? И с магами, и просто так? Но вы — это что-то особенное.
Он усмехнулся. Знает она, как же.
— Мы с вами, госпожа моя возлюбленная, даже толком и не разделись, — поцеловал удивлённо полуоткрытые губы, коснулся волос. — И если вы хотите и впрямь узнать, как это… — снял с шеи амулет, отложил. — Если не боитесь.
— Не боюсь, — приподнялась, села.
Сняла с шеи фигурное жемчужное ожерелье — что ли это у неё такой амулет? Наверное, благородной даме так положено?
Она всё равно что засветилась — вся, от кончиков волос до кончиков пальцев. Расстегнула его дублет, позволила распустить свою шнуровку. Взялась было отвязать рукава, потом со смехом бросила, повернулась к нему спиной — и он, тоже смеясь неведомо чему, стащил с неё верх от платья.
А она развязала на нём все шнурки, и штаны просто свалились на пол — их ведь ничего больше не поддерживало. Дублет чуть было не улетел в окно, успели поймать.
Сапоги он снял сам — вот ещё, они ж грязные, а у неё ручки тонкие, маленькие. Сам же взялся за её туфельки — развязал шнурки, снял, погрел стопы в ладонях.
А потом она сбросила свою сорочку, украшенную каким-то невероятно нежным кружевом, и протянула ему руки. И прошептала:
— Снимите.
Её запястья туго охватывали кожаные браслеты, покрытые какими-то неизвестными ему знаками. Что это, дьявол побери?
— Это… что вообще?
— Это, знаете ли, цена моей относительной свободы. Это не нормальный амулет, и не антимагические кандалы, это что-то среднее. Оставляет мне… десятую часть силы, наверное. И сама я снять это не могу.
Точно антимагические кандалы, думал он, расстёгивая браслеты.
— Выбросить? — спросил её. — Или уничтожить?
— Второе вернее, — улыбнулась она. — Вместе?
Миг — и сероватое сияние окутало ненавистные ей предметы, и они сначала рассыпались в прах, а потом и прах расселся в воздухе. Не было, и нет. Показалось.
Луна давно зашла, но им было светло. Зеленоватые искры, синее сияние, холодный серебристый блеск. Сгусток невероятной силы, в центре которой — двое.
— Положи меня, как печать, на сердце твоё, как перстень, на руку твою, ибо крепка, как смерть, любовь…
* * *
Стук в дверь.
— Марсель, дьявол тебя забери, ты там жив вообще?
Господин Жанно. Нужно сказать, что жив. А то вынесет дверь и сам в этом убедится.
Госпожа Жийона открыла глаза и улыбнулась.
— Вас потеряли, да?
— Видимо, — он поднялся, вытащил из-под кучи вещей плащ и набросил на плечи.
За дверью на ступеньках толпились господин Жанно, господин Ли, госпожа Лика и, кажется, за поворотом — кто-то ещё.
— Что ты тут устроил? — поинтересовался господин Жанно — сам в плаще поверх сорочки.
— Вы о чем? — нет, Марсель не понимал.
— Марсель, — усмехнулся господин Ли, один из них из всех одетый, как приличный человек. — Я не готов спать посреди кладбища. Или как это лучше назвать? Будь добр, забери обратно всё, что ты выпустил наружу. Я-то прикроюсь, а вот другие, понимаешь ли, не смогут, в доме далеко не все — маги, хватает и обычных людей.
Тьфу ты. Он и не подумал, вообще забыл, как это — когда думают.
— Да, господин Ли.
— Лионель, ну их к чёрту, пусть себе. Поставим какой-нибудь барьер, да и ладно. А утром если не смогут выбраться — ну, позовут, мы придём и уберём, — голова госпожи Лики возникла позади мужчин. — Они ж ещё и не емши с утра, голодные.
— Они? — не понял господин Жанно.
— Ну конечно, они, — рассмеялся господин Ли. — В одиночку Марсель бы столько всякой всячины в дом не напустил.
Марсель отчётливо видел сверкающие серебристые щупальца повсюду — на ступенях, на стенах, на потолке. И это ещё не самое худшее, что бывает, это вообще какая-то красота, ну, для того, кто понимает, конечно.
Под его взглядом щупальца втянулись в дверь.
— Я сейчас принесу чего-нибудь с кухни, — госпожа Лика поскакала вниз через две ступеньки.
Марселю стало неудобно — вот ещё, это он должен им всем что-нибудь такое приносить!
— Марсель, сейчас госпожа Лика вернётся, и я закрою ход на чердак. Скажем, до рассвета. Чтобы никто случайно не вляпался, понимаешь? И делайте там, что хотите, — вновь рассмеялся господин Ли.
Госпожа Лика вернулась практически мгновенно.
— Далеко идти не пришлось, на галерее всё нашла, — и сунула ему в руки корзину, там была какая-то еда, судя по запаху — отличная, замечательная еда.
О еде они тоже забыли. Спасибо доброй госпоже Лике, не дала пропасть.
Господин Ли и вправду выставил защитный барьер — Марсель ощутил его, как неодолимый, но не враждебный. И хорошо, можно снова не думать об остальных обитателях дома.
Когда Марсель с корзинкой вновь запер за собой дверь, госпожа Жийона отложила зеркало.
— Меня тоже потеряли. Но Марго не решилась подняться сюда, она-то не маг, у неё нет никакой защиты.
— Простите, госпожа моя. Я не подумал ни о нашей опасной для других силе, ни о том, что вас будут искать.
— О нет, она просто убедилась, что у меня всё в порядке. Она всегда на моей стороне против остального мира. А я — на её. А у вас чудесные друзья. Даже поесть принесли.
Марсель задумался — да, наверное, это друзья. Стал бы кто другой так делать!
— У меня прекрасная и невероятная возлюбленная.
9. Смерть стоит того, чтобы жить
Год спустя
Вызов господина Ли застал Марселя врасплох. Он не стал слушать ни о том, что господин Жанно у его милости и будет позже, ни о чём-то там, ещё, а просто велел никуда не деваться. У господина Ли, как и у господина Жанно, был кристалл портала, так что перемещения между отдалёнными точками осуществлялись легко, ему не было разницы, куда попадать — в соседнюю комнату столичного особняка Вьевиллей или в великое герцогство Фаро, где господин Жанно уже несколько месяцев был полномочным представителем его величества Карла Девятого, госпожа Лика училась в здешней магической школе, а он, Марсель, был при них и
