Глава четвёртая, в которой мы узнаем кое-что о волках
Харальд лежал на берегу лесного озерца и пытался прийти в себя. Его собратья стояли вокруг, дабы в случае повтора приступа успеть остановить. Но это было излишне — он не собирался преследовать случайную незнакомку. Не в этом состоянии.
Его светлые волосы мокрой паклей прилипли ко лбу. Судорожным движением он убрал их назад. Грязные. Он ведь собирался мыться после долгой дороги, пока эта пигалица со своими грибами не притащилась… Безумно привлекательная с одуряющим ароматом пигалица. Да, надо срочно окунуться!
Он хотел вскочить, как обычно резво, но его повело.
— Ты куда? — протянул ему руку Сигурд — давний друг и соратник.
А ещё обладатель железной хватки и критичного ума.
— Хочу ополоснуться, — Харальд принял помощь, поднялся и взялся стягивать с себя брюки. Мокрые.
Друзья отвернулись, даря некое подобие уединения.
Наконец, справившись с треклятой одеждой, Харальд вошёл в воду. О, какое это было блаженство! Вода бодрила, освежала, расслабляла.
— Мыло дать? — раздалось с берега.
— Кидай! — откликнулся вожак.
Бросок, попытка поймать, плеск воды… сначала от упавшего мыла, потом от нырка за ним…
Специально. Сигурд промазал специально, чтобы дополнительно охладить горячую голову альфы. Пока не вошедшего в полную силу — его отец был жив и славно правил Архельдором, но альфы. И при желании, никто из них не смог бы его удержать, если бы тот сам не хотел быть остановленным.
Та дева. Красивая, смелая, ошеломительно пахнущая… Горный первоцвет, вот что она напоминала. Такая же невысокая и в то же время яркая, свежая, одурманивающая медвяными нотами.
И где она умудрилась взять эти грибы?
На редкость ядовитые, не так уж и часто встречающиеся, по крайней мере, во время пути они ни разу на них не наткнулись.
Намеренно? Вряд ли. Судя по её испуганному лицу, она явно не ожидала столь зверской реакции. Похоже, она вообще не особо поняла, что произошло. Но бежала быстро — молодец. Не стала мешкать, задавать дурацкие вопросы и оставлять грибы.
Есть шанс, что выживет.
Хотя, то, что она оказалась одна в лесу, не есть признак здравомыслия. Тем более она сама подошла к полуобнажённому мужчине, вместо того, чтобы сразу бежать прочь… Не то, чтобы это что-то меняло в случае с оборотнями, но откуда ей знать, кто он.
Странный случай. Тревожный. Не дающий покоя.
Найдя, наконец, это треклятое мыло, Харальд принялся смывать с себя пот и грязь долгой дороги. Он так старательно тёр голову, словно пытался вымыть из неё мысли о чудной деве. Нет, ему ни в коем случае нельзя сейчас терять голову, будь она хоть трижды ароматной! У него впереди важные переговоры, на которые он поехал вместо отца.
Тот впервые отправил своего старшего сына одного так далеко и надолго. Хотя, одного — неправильно сказать. С Харальдом были его друзья, с которыми он сызмальства сражался плечом к плечу. Сначала на тренировках, а после в походах. Они знали друг друга, как облупленные, прикрывали слабые места, использовали сильные, а уж когда в волков оборачивались, то и вовсе словно превращались в общий организм. Единый в пяти лицах. Точнее мордах.
Но оборачивались славные сыны Архельдора не так уж часто, предпочитая сражаться в человеческом обличье. Звериной ипостаси они давали волю лишь на охоте, а так же во время ритуалов, наполняя окрестности жутким воем.2fcb8d
Для посторонних жутким, для своих же то была священная песнь стаи. А для их покровителя — Небесного Волка — услада для ушей.
— Зря мы вообще сунулись вглубь чужой земли, — ворчал один из воинов, обладатель внушительного шрама поперёк лица, благодаря которому его все звали Арр, забыв, что когда-то при рождении мать нарекла его Кьярваль. — Ничего путного эта старуха не сказала.
— И не говори, — вздохнул Торстейн — самый молодой из дружины и самый рыжий. — Много слов, мало смысла.
— Много вы понимаете в предсказаниях, — хмыкнул Гуннар в свою «волшебную» бороду. Коса, в которую он её заплетал, странным образом приманивала всех дев, что находились окрест. Многие пытались повторить, но никто не мог воспроизвести его плетение, как ни старались. Сам Гуннар, ясное дело, секрета не раскрывал. — Главное Харальд все понял, нам-то что. Это их семейное дело.
— Да ничего он не понял, — сплюнул Сигурд, поглядывая краем глаза за другом. — Просто состроил умную харю, а на деле так и продолжает ломать голову. Я видел, как он слова с дощечки перечитывал.
— Вы бы сами искупались! — крикнул им Харальд, прерывая очередной виток спора насчёт этой части путешествия.
— А ты как, в порядке? — Кьярвальд вгляделся в лицо альфы. — Не пойдёшь по следу?
— Не бойся, я помню о миссии, — отозвался Харальд, щуря льдисто-голубые глаза из-за яркого солнца. — Мало ли в мире красивых дев с приятным запахом.
Он демонстративно передёрнул плечами, однако тело вновь напряглось от воспоминаний. Белой кожи, полных губ, глубоких карих глаз, прерывистого дыхания…
Прочь, прочь эти мысли! От баб одни неприятности, как любит говаривать Сигтрюг — родной брат отца и его правая рука. Бета. Очень сильная, но бета.
Легко сказать, трудно сделать! В итоге, чтобы не показать собратьям, насколько он напряжён, пришлось плавать до посинения. В прямом смысле этого слова — вода, несмотря на довольно тёплый денёк, была более чем прохладная — осень постепенно брала своё. Соратники уже успели по очереди вымыться, обтереться, одеться, а Харальд всё никак не мог справиться с собственным телом.
— Хватить уд морозить! — поторопил его Сигурд, догадывавшийся о причинах задержки. — Надо добраться до драккара и дальше плыть в Староград!
— Иду уже, иду, — нехотя проворчал Харальд, всеми силами усмиряя непокорную плоть. — Где там наши кони?
Торстейн с Кьярвалем как по заказу вышли из-за деревьев, ведя под уздцы быстроногих коней, что успели
